Вывод: «Мифо-поэтическое мышление остается единственной альтернативой там, где научное познание невозможно, – при подступах к тайне целого (к целостности бытия, к целостности личности)».[154] У Мирчи Элиаде можно найти много этнографических примеров, иллюстрирующих этот процесс. Вот один из них: «…в Новой Гвинее множество мифов посвящено длительным мореплаваниям… и для современных мореплавателей они служат своеобразными моделями. Капитан, выходящий в море, воплощает мифического героя Аори. Он надевает костюм, подобный тому, что по мифу носил Аори, у него такое же зачерченное лицо… Он исполняет танец на лодке и раскидывает руки так, как расправлял Аори свои крылья… И когда он стреляет из лука, он не вымаливает милости и помощи этого мифического героя: он отождествляет себя с ним»[155]. Одним словом: «надень маску – тогда боги примут тебя за своего и снизойдут до беседы»[156]. Этот фокус очень хорошо выразил Томас Элиот: «Придет время, когда вам придется надеть маску, чтобы встретить лица, которые вам суждено встретить»! Или словами Николая Козлова «Если я хочу измениться как личность, то без театра не обойтись. Но даже если это понимаешь – нужен театр, нужны роли».[157] Таким образом, «игра в миф – серьезнейшая из форм творчества! Всякое художественное деяние осуществляется по законам и в форме игры, но не всякое произведение искусства выходит на уровень мифа. Этого уровня достигают произведения, в которых осуществляется прорыв к метафизическим законам бытия, где проигрывается столкновение абстрактных начал, обозначенных впервые мифологическими персонажами и сюжетами».[158] Или, говоря словами Саллюстия, жившего в IV веке: «Мифы – это события, которые никогда не случались, но постоянно происходят».[159] У меня на эту тему тоже есть история. Мне было около семи лет, и я ужасно боялся холодной воды. И так сложилось, что в компании друзей (на дворе был конец апреля) я оказался на озере, в ситуации восторженного мальчишеского желания купаться… и все уже давно плескались… только я один ходил около кромки воды, испытывая ужасное томление от необходимости адаптировать температуру своего тела к температуре апрельской воды. И вдруг на меня нашло. Неожиданно для себя я представил себя старым «морским волком», загорелое, мощное тело которого было все испещрено наколками и шрамами, полученными в боях. И вот, потрепав волосатую грудь большой, шершавой ладонью, с легким, циничным прищуром этот монстр уже входит в воду и плывет, даже не чувствуя ожога ледяной воды… В это мгновение я был Богом! Суть подобных примеров в следующем: каждое воспроизведение себя в форме божества дает человеку возможность «…преобразовать свое существование, уподобить его божественному образцу. И именно благодаря этому «вечному возврату» к истокам священного, собственное существование представляется человеку защищенным от небытия и смерти»[160]. Именно поэтому – «миф – это откровение, спасающее нас в час великой нужды. Но читать миф, не учавствуя в сопровождающем его ритуале, – все равно что читать либретто оперы, не слушая музыку. Миф обретает смысл только как часть процесса обновления, смерти и возрождения!»[161] Что, собственно, и следует определить как творчество, необходимым условием которого «…является метафизическое чувство, реализуемое вовне. Его художественным выражением становится Чистая Форма, понимаемая как конструкция, в которой множество элементов представлено в виде единства, необъяснимого ни логически, ни психологически»[162]. На внешнем, динамическом уровне это проявляется в форме т. н. «корпоративной религии»[163], от латинского religare – связывать общим смыслом.
А теперь, – внимание! В 1955 году в Париже выходит изумительная книга Жака Бержье и Луи Повеля,[164] которая называется «Утро Магов». В ней, энциклопедическим образом собраны и описаны призывы и обращения самых разнообразных оккультистов и алхимиков всех времен к языческим богам. Бержье и Повель касаются также и феномена нацизма, описывая его как «оккультную революцию», демонстрируя тем самым не только явную, но и тайную идеологию нацизма[165]. Приводя множество довольно сильных цитат, Бержье и Повель утверждают, например, что «…для нацизма западная наука и еврейско-христианская религия были заговором, который следовало сокрушить. Были заговором против эпического, магического чувства, которое живет в сердцах сильных людей. Широким заговором, посредством которого перед человечеством закрыли ворота в прошлое и будущее, оставив ему коротенький кусочек учтенных цивилизаций. Так людей оторвали от корней, от сказочного будущего, унизили их, лишили права на диалог с богами… Необходимо разбудить спящих богов-властителей и вернуть их в историю настоящего. Это главная весть медиума нового спиритизма – Адольфа Гитлера»[166]! Я не случайно указал на эту крайнюю форму мистицизма, чтобы, с одной стороны пробудить настороженность, но с другой – возбудить дерзость и еще больший интерес, балансирующий, как говорится – на грани дозволенного. Вывод из вышесказанного: с одной стороны – мир человека-играющего неполноценен без закругления себя в «метамифологическом образе жизни и творчества»; дело человека-играющего «не закруглено» без метамифического обобщения; отношения мужчины и женщины – зыбки и конечны без осмысления себя в метамифе, смерть же – ужасна и пугающе омерзительна. С другой стороны – мы прекрасно понимаем, что человек никогда не взрослеет с такой силой и скоростью, как в момент, когда берет ответственность за то, во что вкладывает свою энергию! И тем не менее: Человек-играющий сам и только сам, за счет неутомимых творческих усилий, соединяя в одно целое то, что есть, и то, что может быть, формирует свою собственную религию, свои собственные «смыслы» и «образы», как жизненные, так и профессиональные, помогающие ему «… найти свое неотъемлемое место в великом процессе Бытия»[167]. Но для того чтобы войти в эту полную динамики и непредсказуемых преображений игру, в которой, по словам великолепного Тимоти Лири, «…ты можешь стать всем, чем захочешь…», надо прежде составить хотя бы общее представление о том, откуда мы начинаем эту опасную игру. Итак, где мы находимся? Эволюционная динамика одаренной личности[168] Считается, что в течение всей своей жизни одаренное существо должно пройти те же стадии, какие были пройдены до него человечеством в целом. То есть, в его сознании, в сжатом виде хранится потенция всего будущего развития человечества, что, бесспорно, не лишено оснований. И более того, говоря словами Максимилиана Волошина: «…игра и есть то бессознательное прохождение через все первичные ступени развития человеческого духа, то состояние глубокой грезы, подобной сновидению, из которого медленно и болезненно высвобождается дневное сознание реального мира»[169]. В итоге, здесь и сейчас каждый получает такого себя, какого заслуживает![170] вернутьсяГригорий Померанцев «Открытость бездне. Встречи с Достоевским» (М. Издат. «РОССПЭН», 2003) вернутьсяМирча Элиаде «Священное и мирское» (Издательство МГУ. 1994). вернутьсяТомас Воль-Гротт «Шаманские психотехники» (Спб. Издат. «Северный мир». 1996). вернутьсяНиколай Иванович Козлов «Философские сказки» (М., издат. «АСТ-пресс» 2000) Полная цитата звучит так: «Для того, чтобы вернуть здоровье, человеку нужен театр. Его целитель разыгрывает нужный пациенту спектакль, и последний позволяет себе выздороветь. В настоящее время имеется огромное разнообразие различных театров. Перечислим некоторые из них. Съесть чудодейственную таблетку, сходить в современную клинику, где лечит чудодейственный компьютер и приборы, подсоединенные к нему. Можно голодать, пить мочу, купаться в проруби, бегать, есть вегитарианскую пищу, заниматься йогой. Можно пойти к колдуну или магу, которые снимут порчу, или найти экстрасенса, который помашет руками. Можно разобраться с кармой и сходить к психоаналитику, который найдет вытесненные в бессознательное комплексы. Приведенное рассуждение касается не только целительства. Если я хочу измениться как личность, то без театра не обойтись. Но даже если это понимаешь – нужен театр, нужны роли. Нет, не может человек без театра.» вернутьсяТ. Апинян «Игра в пространстве серьезного» (Издат. С.-Петербургского университета, 2003) вернутьсяЦитата из книги Карла Сагана «Драконы Эдема» (СПб., издат. «Амфора».. 2005) вернутьсяМирча Элиаде «Священное и мирское» (Издательство МГУ. 1994). вернутьсяКарен Армстронг «Краткая история мифа» (М., издат. «Открытый мир» 2005) вернутьсяСтанислав Виткевич «Метафизические чувства». 1931. (Цитата из книги Вадима Максимова «Введение в систему Антонена Арто». Издат. «Гиперион». Спб. 1998.) вернутьсяКорпоративная религия – новый термин для описания идеального состояния компании, при котором внутренняя организация, видение, внешнее позиционирование и возрастающие ценности бренда находятся в органическом единстве и динамичной гармонии. Любая религия предполагает наличие трех основных частей: вера (религиозные чувства), знание (религиозные догмы, учение), ритуал (религиозные традиции, культ). Применительно к бизнесу и корпоративной жизни все это приобретает реальные черты и может быть сведено к определенному алгоритму, активизация которого позволяет компании сделать мощный рывок к процветанию. Формула принадлежит Йесперу Кунде, автору замечательной книги «Корпоративная Религия» (Стокгольмская Школа Экономики в Санкт-Петербурге. 2004.) Лучшим подтверждением правоты автора является то, что последовательное применение открытых им принципов в собственной компании Kunde & Co (London) увенчалось несомненным успехом, ибо его агентство стало номером один в Скандинавии и Северной Европе. вернутьсяНа русском языке книга Жака Бержье и Луи Повеля «Утро Магов» издана в 1994, издат. «София»., Киев. Жак Бержье (1912) – инженер-химик, подаривший миру крупные открытия в области химии и электроники. В прошлом активный участник Сопротивления и, в частности, – один из тех, кто разрушил ракетную базу гитлеровцев в Пенемюнде. Луи Повель (1920) – журналист, романист и эссеист. Издатель журнала «Планета». Совместно с группой исследователей и ученых руководит изданием «Энциклопедия планет». вернутьсяВ «Утре Магов» Жак Бержье и Луи Повель проследили эволюцию этих идей от тайных орденов начала века, через орден «Золотой зари», к тайному обществу «Туле», к посвященным оккультистам Горбигерру и Хаусхофферу, и доказали, что такая организация как “СС”, например, была не просто полицией или некой политической структурой; “СС” являлась оккультным черным рыцарским орденом. Эта организация должна была находиться «…по ту сторону Добра и зла». Вот слова Гитлера Раушингу: «Я открою вам секрет – я создаю орден… Вы ничего не знаете обо мне. Мои товарищи по партии не имеют никакого представления о намерениях, которые меня одолевают. И о грандиозном здании, по крайней мере фундаменты которого будут заложены до моей смерти. Мир вступил на решающий поворот. Мы – у шарнира времени. На планете произойдет переворот, которого вы, непосвященные, не в силах понять… Происходит нечто несравненно большее, чем явление новой религии». вернутьсяИтак, Бержье и Повель называют нацизм – грандиозным оккультным экспериментом, поставленным над человечеством. Современным вариантом древних оргий Диониса: «Вот почему некоторые заседания на Нюрнбергском процессе, – говорят они, – были лишены содержания – у судей не получился диалог с нацистами. В зале трибунала присутствовали два мира, и между ними не было контакта. Подобное могло бы произойти, если бы по земным кодексам пытались судить марсиан. Нацисты и были нечто вроде того – представителями мира, который явно отличался от нашего. От мира, сложившегося за последние 6-7 веков Европы. На несколько лет в Германии утвердилась цивилизация, тотально отличная от нашей, а мы этого никак не могли, да и не хотели понять…» Вот почему Карл Юнг, например, «…был единственным крупным психоаналитиком, не эмигрировавшим из Германии и сотрудничавшим с фашистскими властями. Юнг и его “аналитическая психология” ставили перед собой задачу, внутренне очень близкую той, которая была у нацизма. Психоаналитическими методами Юнг пытался вернуть в сознание человека языческих богов германских племен. Он считал это единственным путем объединения немецкой нации. (…) В феномене нацизма встретились так же и тайные “дионисийские” ожидания художественной элиты, членов тайных обществ и… врачей и психологов находящихся на переднем крае исследования бессознательных психических процессов». (Александр Данилин «LSD, галлюциногены, психоделия и феномен зависимости»., М., ЗАО Издат. «Центрполиграф» 2002) вернутьсяПредложенная ниже картография заимствована из уникальной, на мой взгляд, «Виртуальной психологии» Николая Носова. Это более глубокий взгляд на развитие человека, чем, например, общепринятое деление на доконвенциональную, конвенциональную и постконвенциональную стадии. (Н.А. Носов «Виртуальный человек». М. Издательство «Магистр». 1997.) Если же этот способ рассмотрения темы покажется недостаточно емким, то для более подробного изучения эволюционной последовательности творческого развития личности есть смысл обратиться к работам: Роберта Кигана «Эволюционирующая самость» (Internet); Чарльза Александера «Рост высших стадий сознания» (Internet); Эрика Ноймана «Происхождение и развитие сознания» (Издат. «Рефл-бук». 1998); к работам по «спектральной психологии» Кена Уилбера (Internet); или к классификации Тимоти Лири в его окончательно «срывающих крышу» работах «Семь языков Бога» («Janus books». 2002) и «История будущего» («Janus books». 2000). вернутьсяМаксимилиан Волошин «Жизнь – бесконечное познание» (М., издат. «Педагогика-Пресс» 1995) «Игра – это одна из форм сновидения, не больше. Это сновидение с открытыми глазами. (…) Зритель ближе всех стоит к психологии простого физиологического сна. Он спит с открытыми глазами. Его дело в театре – не противиться возникновению видений в душе. Он должен уметь внимательно спать, талантливо видеть сны. (…) Театр как исторический пережиток того периода истории, когда дневное сознание выделялось из сонного в Дионисовых оргиях, и как та реторта, в которой и теперь ежеминутно совершается преображение текущих реальностей жизни, является органом сонного сознания в его чистом виде. Поэтому законы театра тождественны с законами сновидения». (Максимилиан Волошин «Лики творчества» (Ленинград. Издат. «Наука» Лен. отделение. 1988 г.; гл. «Театр как сновидение») вернутьсяСчитается, что эволюция представляет собой естественный спиральный процесс, «…благодаря которому реализуется не только человек, но и космос в целом. Так, в ранние дни человечества, как и в детстве каждого индивидуума, не было разделения на себя и внешний мир до тех пор, пока мы индивидуально или как раса не стали самосознающими. Затем, в результате последовательных витков, наше индивидуальное эго кристаллизовалось, и мы обнаружили себя как субъектов, отделенных от мира, которые стали объектами нашего же собственного пристального взгляда. И так как мы стали внимательно наблюдать, исследовать, то континуум стал распадаться на «вещи». В свою очередь, каждая из этих вещей стала разветвляться на множество других вещей, которые, в свою очередь, на еще большее количество, пока континуум не развился в иерархию. Дальнейшей ступенью будет интуитивное знание или озарение, посредством которого субъект и объект снова станут одним. В общих выражениях это возвращение в континуум включает в себя не только потребность в новом языке, подобном тому, который пытаются развить физики, но и то, что этот аналитический и количественный мир сам спирально поднимается к новой простоте. (…) Так, крайность дифференциации индивидуального сознания ведет обратно к Тотальности». (Джилл Перс «Мистическая спираль. Путеводитель по космическому сознанию». М. Культурно-производственный центр «Марта». 1992). |
