Эту печальную пародию на косички просто нереально расплести. Все выглядело так, словно их заплетали с закрытыми глазами и, скорее всего, одной рукой. Вместо двух косичек, ровно ниспадающих с двух сторон, они были изогнуты и из них торчали пряди. И, несмотря на то, что волосы, перед тем как заплести, явно пытались расчесать и распутать колтуны, это еще больше придавало им беспорядка.

— Хм, да? Птичье гнездо? — Джексон нахмурился, изучая мои волосы, словно не видел проблемы. — Но я старался, чтобы это больше походило на прическу бродяги.

Я подняла руку и ударила Джексона.

— Ты такой придурок.

— Ауч! — воскликнул он и потер руку. — Фух, похоже, кое-что не меняется.

— Это не смешно, — надулась я, тщетно пытаясь устранить беспорядок на голове.

— Ну, на самом деле, я думаю, что это чертовски забавно, — Он засмеялся, игриво потянув меня за косичку.

Я ударила его протянутую руку и скривилась.

— Конечно, ты так считаешь.

Джексон рассмеялся.

— Ты бы тоже думала, что это забавно, если бы ситуация была другой.

— Как я могу тебе доверять? — застонала я, когда потянула за спутанную прядь.

— Да ладно тебе, Хло. Ты же знаешь, будь я на твоем месте и будь у меня длинные волосы, ты тоже не смогла бы сдержаться.

Я закатила глаза.

— Придурок. — Я грозно уставилась на него, но его улыбка стала шире, пока он наблюдал за мной, забавляясь.

— Да здравствует Пеппи Длинный Чулок! — ликующе провозгласил он. Затем вскочил со своего места, подошел ко мне и, наклонившись к моему лицу, стал смотреть на мое отражение в зеркале.

Я наблюдала за тем, как он изучал мое отражение, начиная с глаз и заканчивая улыбкой. Между нами повисло несколько минут молчания, пока он рассматривал меня в зеркале, а я задавалась вопросом, о чем он думал.

— Знаешь, Пеппи, — проговорил он задумчиво и с серьезным видом. — Я действительно думаю, что твоя прическа предзнаменует возвращение. — Затем он взорвался смехом, прижимаясь своим теплым телом к моему.

— Ха-ха, — саркастически произнесла я. — Не смешно. — Я попыталась спихнуть его с кровати. — Ты такой злой. Ты всегда получаешь огромное удовольствие, смеясь надо мной.

— О, да ладно тебе, Хло. — Джекс обнял меня за плечи и притянул ближе к себе. — Не злись на меня. Я просто прикалываюсь. — Он посмотрел на меня и усмехнулся. — Знаешь, какой бы уникальной ни была ты или твои волосы, я все равно думаю, что ты самое милое создание, которое я когда-либо видел.

Когда он посмотрел на меня с улыбкой, от которой у меня перехватило дыхание, я напряглась. Судьба сыграла с нами злую шутку — воспоминания о письмах промелькнули в памяти, и я немедленно вернулась к реальности.

Я не могу этого сделать. Это неправильно сидеть здесь и улыбаться ему, смеяться с ним, кокетничать с ним и делать вид, что все в порядке.

— Что такое, Хло? — На его лице отразилось волнение, когда он заметил, как изменилось выражение моего лица.

Сделав глубокий вздох, я заставила себя улыбнуться.

— Все нормально. — Но когда мы посмотрели друг другу в глаза, я быстро отвела взгляд, потому что не думала, что могу справиться с этим. — Я...

Затем женщина в белом халате постучала в открытую дверь палаты.

Я с нетерпением посмотрела на нее, ожидая, что она нас прервет.

— Мисс Синклер, я доктор Морган. Рада видеть, что вы очнулись. Последние два дня вы действительно заставили всех поволноваться. Как вы себя чувствуете?

— Здравствуйте, — я слабо улыбнулась, — я в порядке. Прошло и правда два дня? — Я и не осознавала, что так долго была без сознания.

— Да. Вам очень повезло. Помимо пары незначительных ран из-за удара автомобиля о воду, вы не получили никаких других травм. И благодаря этому молодому человеку, вы очень быстро выбрались из воды, так что, похоже, нет никаких значительных нарушений из-за нехватки кислорода.

Я кивнула. Я знала, что должна была чувствовать себя удачливой и благодарной за то, что со мной все в порядке. Но рука Джексона все еще была на моем плече, а это было последнее, что я хотела чувствовать.

— Доктор Морган, это значит, что она скоро сможет вернуться домой? — спросил Джексон.

— Я хочу понаблюдать за ее состоянием, сделать пару анализов и, если все будет хорошо, завтра утром она сможет быть дома.

— Это чудесные новости. — Джексон улыбнулся мне, и я увидела на его лице облегчение.

Еще пару минут доктор Морган проверяла мои показания и затем покинула палату, вновь оставляя меня наедине с Джексоном.

— Наконец-то одни, — игривым тоном сказал Джексон, касаясь моих рук. — Ты знаешь, что мы будем делать, когда выйдем отсюда?

— Что? — Я убрала руку, чтобы избежать его прикосновения.

Он, казалось, не заметил моего движения.

— Мы пойдем на наше первое свидание.

В его голове я услышала волнение, и это разбило мне сердце.

Прошла минута, прежде чем он спросил:

— Все в порядке, Хло?

— Да. А что?

— Ты кажешься такой тихой. — Джексон внимательно наблюдал за мной.

— Прости, — я сделала вид, что зеваю. — Просто внезапно почувствовала себя уставшей. — Я сползла вниз по кровати и укрылась одеялом.

— О, хорошо, — разочарованно сказал он. — Надеюсь, что не расстроил тебя из-за волос. Просто я был так рад, что ты очнулась, и увлекся своим поддразниванием.

— Ты не расстроил меня, Джекс. — Чувствуя искренность Джексона, я сдержала наворачивающиеся слезы. — Я просто устала.

— Хорошо. Я дам тебе отдохнуть, Хло. Но если понадоблюсь, я буду здесь, хорошо?

Я кивнула и отвернулась от него до того, как слезы начали катиться по моему лицу. Знаю, у меня нет ни единого шанса быть с ним. Нельзя желать большего, чем могу иметь. Когда я закрыла глаза и притворилась спящей, боль в груди стала невыносимой.

Уйдет ли когда-нибудь боль, которую я сейчас ощущаю? Как я могу сказать Джексону правду, если она причинит ему боль?

Я как раз засыпала, когда со стороны двери услышала тихий голос тети Бетти:

— Она?.. — с сомнением произнесла она, и в ее голосе я услышала страх.

— Она просто отдыхает, — заверил ее Джексон.

Тетя Бетти с облегчением вздохнула.

— Жаль, что нам потребовалось так много времени, чтобы добраться сюда, Джексон. Мы попали в час-пик.

— Доктор сказал что-нибудь? — спросил дядя Том.

— Да, она сказала, что важные органы не пострадали и анализы на первый взгляд также выглядят хорошо... Она хочет еще понаблюдать за ней ночью, и завтра мы сможем ее забрать.

— Это такое облегчение, Джексон, — сказала тетя Бетти.

— Тетя Бетти? — Я легла поудобнее и повернулась к ним лицом.

— Ох, дорогая. — Она поспешила ко мне.

Я улыбнулась ей и дяде Тому, который склонился над ее плечом.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — Она наклонилась и обняла меня. Прежде чем разорвать объятия, она прошептала мне на ухо: — Ты позволила Джексону заплести твои волосы?

— Я в порядке, — ответила я, приняв решение проигнорировать ее вопрос о волосах. — Я так рада вас видеть, ребята.

— Мы рады, что ты в порядке, — сказал дядя Том, обнимая меня. — Я не знаю, что бы мы делали, если бы...

— Не волнуйтесь, — я ободряюще улыбнулась, — сейчас я в порядке. — Но когда эти слова эхом раздавались в моей голове, я задалась вопросом, на самом ли деле я это имела в виду? Действительно ли я была в порядке?

С момента возвращения вчерашним утром из больницы, большую часть времени я провела в постели, пытаясь оградиться от всего мира. Так я чувствовала себя в безопасности, свободной от Джексона, свободной от столкновения с правдой и болью.

Джексон несколько раз звонил и писал сообщения. Я не отвечала и не перезванивала ему. Я могла бы написать ему и сказать, что устала, и хотела бы какое-то время побыть одна. Я знала, что он волновался и не хотел оставлять меня одну. Он заходил несколько раз после того, как я перестала отвечать на его сообщения, следующие одно за другим. Но каждый раз, когда он спрашивал о том, чтобы увидеть меня, дядя Том, тетя Бетти и я отвечали отказом, потому что я не была готова видеть его. Тете Бетти и Дяде Тому я сказала, что очень устала и не хочу никого видеть. К моему облегчению, они приняли это, не задавая лишних вопросов.