— Бак, ты перчатки делаешь? Такие, с обрезанными пальцами. Я б тебе заказал, как положено. А два пояса, чтоб крест-накрест носить, точно закажу, как освободишься от своих вебинаров.

— Перчатки не делаю, мороки много. А пояса — запросто, хоть завтра. Тех вебинаров — три в неделю по полтора часа, — ответил Баки. — Перчатки в том магазине, где я кожу покупаю, есть. Какие хочешь.

— Хорошо, — сказал Стив. — Главное, чтоб мне на руку налезли.

— У тебя не самые крупные руки в этом городе, поверь, — Баки сжал его ладонь в своей. — Просто в Мидгарде была куча мелкого народу. Представляешь, Денис, там средний рост современного американца — пять футов десять дюймов!

— Это не так уж и мало, — заметил Денис. — Во мне шесть футов ровно. Хотя мы в сантиметрах измеряли.

Подступал Ламмас. Стив привычно отмерял время общими для страны праздниками и отмечал Колесо Года. В этом году они с Баки и Денисом по-прежнему праздновали его с родителями, но с Йоля Стив собирался праздновать эти восемь праздников дома.

Лето перевалило за самый длинный день, но как раз сейчас стояла самая жара. Стив выходил на пробежку еще до рассвета, чтобы застать прохладный утренний воздух. Горан в своей меховой шубе мучился, и Денис остриг его, но щенку все равно было жарко даже в кондиционированной прохладе дома. Он валялся на боку, пыхтел, вывалив язык, и пил воду. Коты же, несмотря на жару, кочевали по полу вслед за солнечными пятнами. Даже чёрный Барон.

В доме работали кондиционеры, Стив закрывал окна в своей спальне тёмными шторами, оставлял на ночь нараспашку окна, а днём пытался их закрывать, чтоб хоть как-то удержать охлаждённый воздух в комнате, но она прогревалась к вечеру. Стив повадился ездить на работу в офис: там кондиционирование работало ещё мощнее, чем дома, или напрашивался с планшетом к Баки в подвал. По дому ходил в одних коротких шортах и завидовал женщинам, которые могли надеть коротенькую юбочку и маечку, или свободное платье… Ходить с голым торсом по городу Стив себе позволить не мог, а любая ткань на теле раздражала.

— А ты юбку носи, — советовал Баки, которому в подвале было в самый раз. — Или заведи себе непромокаемый планшет и сиди в бассейне.

Сам Баки проводил в бассейне все свободное время. И обязательно плавал там перед сном. Он загорел, кожа у него стала смуглая, гладкая и пахла солнцем.

Самым обидным было то, что купаться в океане не представлялось возможным: вода там не нагревалась выше пятидесяти четырех градусов по Фаренгейту, и, хотя на мелководье она была теплой, как парное молоко, стоило зайти туда, где обрывался берег, как она обдавала сводящим судорогой холодом.

Стив страдал. Он хотел куда-нибудь, где будет попрохладнее, или хотя бы постоянно дул ветер. Утренние и вечерние бризы приносили мало облегчения, а днём воздух стоял жарким маревом.

— На холме так жарко не было, — жаловался Стив, ныряя в бассейн.

Он пристрастился к купанию перед рассветом, когда было самое холодное время.

— На холме просто суше, — объяснял ему Денис. — Тут высокая влажность — океан со всех сторон, а там обдувает. И чары на доме и на саде.

Он, как и Баки, от жары не страдал, только перенес сеансы натаскивания Горана с дня на раннее утро и поздний вечер — Горан ни на чем не мог сосредоточиться в жару.

Стив радовался утреннему туману, густому и плотному. Он бежал по берегу, почти не видя океана. Даже Голден Гейт пропадал в молочной взвеси. Стив добрался до своего привычного места, минуя, как всегда, собачников и их питомцев. На пляже появились новые люди с мелкой таксой, которая облаяла бегущего мимо Стива. Он поморщился: привык к воспитанным псам Туу-Тикки и Дениса.

Он едва не столкнулся с Луизой в этом тумане — она шла по самой кромке воды, почти не хромая.

— Прости! — воскликнул Стив. — Такой туман сегодня… Тебя давно здесь не было.

— Ничего, всё в порядке. Я лежала в больнице. Спасибо, что присылал фотографии из путешествия. Ты находишь прекрасные сюжеты и ракурсы.

— Спасибо. Больница? Что случилось?

Луиза пошла рядом со Стивом.

— Все в порядке, — сказала она. — Просто так странно… У меня вдруг начали восстанавливаться кости. Заболела поясница, я обратилась к врачу, и оказалось, что тазовые кости почти в порядке и надо снять титановую пластину. Ее сняли, и я могу ходить, и почти не хромаю. Велосипед купила. Снова на физиотерапию хожу. Все удивляются, но прогнозы отличные, говорят, я могу восстановиться совсем.

— Здорово же! — обрадовался Стив. — Я рад за тебя.

Стив шёл рядом с девушкой, почти не подстраиваясь под её шаг, и думал о том, что, возможно, она снова сможет танцевать.

— А ты где был? — спросила Луиза. — Тебя давно не было видно.

— После поездки в Нью-Йорк началась эта жара, а я, оказывается, не любитель. Так что я бегаю теперь рано-рано, чтоб успеть до того, как всё превратится в адскую сковородку, — пожаловался Стив. — А эти двое, которые мои мужья, легко переносят эти фантастические градусы. И предлагают мне носить юбку!

Луиза смеялась, глядя на искреннее возмущение на лице Стива.

— Стив, сейчас всего-то девяносто градусов. Ну да, в этом году очень сухое и жаркое лето, все опасаются пожаров на юге штата, но это не что-то запредельное.

— Всего-то! Я северный медведь, мне жарко. И по снегу скучаю. Хочу попробовать зимой своих вытащить куда-нибудь. Да хоть в Йеллоустоун, посмотреть гейзеры и бизонов.

— Можно и поближе, в штат Вашингтон или на горные курорты на север Калифорнии, — предложила Луиза. — Стив, а ты сейчас где-нибудь волонтеришь?

Стив остановился, посмотрел в туман, на пропадающий в нём мост и ответил:

— Я звонил в ближайшие приюты, что ты мне давала, но там пока полный комплект людей. Позже ещё позвоню, но меня полностью занимает работа и картины. И жара, лень по такой жаре куда-то ехать и что-то делать.

— Стив, ну правда же не такое жаркое лето. В позапрошлом году было жарче. Кстати, ты говорил, что волонтерил в заказниках и природных парках. Не хочешь продолжить? Они сейчас делают огнезащитные полосы, но техника не везде проходит, нужны люди, которые могут копать.

— Жааааарко! Моро-оженое! — протянул Стив и улыбнулся. — Я даже кофе не пью, только чай со льдом. А копать в лесу мне уже звонили, на ближайшее я отказался, мне сдаваться в «Позитроник», а вот дней через десять я смогу поехать. Зовут куда-то на юг, буду перезванивать ближе к делу.

— Это нужное дело, — серьезно сказала Луиза, поворачивая от океана. — Очень нужное. В Калифорнии влажно только у самого берега, а дальше на восток леса и каждое лето есть опасность пожаров. Проводишь меня до велостоянки?

— Идём. Ты оставила велосипед у «Старой Рыбы»?

Они поднялись наверх по тропинке, полюбовались на туман, никак не желающий расходиться. Стив наделся, что скоро придёт холодный воздух откуда-нибудь из Канады, и ему станет легче.

— Сегодня был жуткий туман, — сказал Стив, устраиваясь с планшетом у Баки в мастерской. — Я не видел дальше своего носа, меня облаяла такса, и я чуть не сшиб с ног Луизу.

Стив уже обзавёлся своим уголком в подвале. Поставил удобный стул и небольшой столик с наклонной столешницей, она понималась, открывая ящик, где Стив хранил альбом и набор карандашей.

— Тебе здесь не темно? — в очередной раз спросил Баки. — И то, что я курю? Моя музыка?

— Не, Бак, нормально. У меня же лампа и экран светит. Главное — тут не жарко, а куришь ты вкусное.

Стив развернул работу. Три дня он ничего не делал для «Позитроник», на него напало вдохновение иного рода, и Стив закончил картину с ревнующим Сайнжей. У автора оригинальных рисунков был арт с Рудольфом и Йонге в душе, а Стив нарисовал психующего яута и надеялся, что ему удалось. Последнее время у него бродили идеи нарисовать что-то более откровенное по «Звезде». Или просто откровенное. Более эротичное, чем то, что он выставлял после прайда.