— У него вся семья погибла, когда ему было девятнадцать.

— Да, — подумав, кивнула Туу-Тикки. — Похоже на то. Тогда смотри: Крис любит тебя, это правда. Но он не может довериться тебе, потому что в его жизни есть опыт, когда люди, которых он любил больше всех на свете, внезапно его покинули. Если до тебя в его жизни случалась подобная ситуация помимо гибели семьи, в сознании Криса любовь крепко сцеплена с болью потери.

— То есть он может считать, что если он любит кого-то, то обязательно его потеряет, и поэтому не может довериться мне?

— Да. Страх потери, страх боли потери. По-хорошему, это надо нести на психотерапию, с таким можно работать. Он ходил на терапию?

— Год после смерти родителей.

— Немного не то, — Туу-Тикки покачала головой. — Ты сможешь уговорить его пойти к терапевту? Я могу подыскать подходящего. Или посоветуйся с Таей. А еще лучше — с Элиасом.

— Я не уверен, — признался Джек. — У Криса туго с деньгами, а от меня он ничего не возьмет.

— Беда в том, что чем ближе вы будете становиться, тем сильнее будет его страх.

Джек кивнул.

— Я что-нибудь придумаю. Спасибо. Мне бы в голову такое не пришло.

— Ты просто мало взаимодействовал с травматиками, а у меня все дети такие.

— Наверное — я про «мало». Знаешь, я читал его блог, просто подряд, от старых записей к новым, за весь последний год. Там вот это было — потеря того, кого он любил. У него был парень, Шон, они прожили вместе два года, и где-то год назад Шон уехал на Восточное побережье. Криса даже с собой не позвал. Крис это очень тяжело переживал.

— И, похоже, не до конца пережил. Слушай, а ты сам ведешь блог?

— Позавчера начал. Ума не приложу, что там писать.

— Можно фото выкладывать, — улыбнулась Туу-Тикки. — Если тебе интересно, я скину тебе ссылки на наши с Греном странички в ЭрлБуке.

— Я уже нашел, — улыбнулся Джек. — Вы там совсем не такие, как в жизни.

— В интернете всегда так. Пишешь не так, как говоришь, а как думаешь. Хочешь, я сфотографирую тебя за роялем для блога?

— Давай, — согласился Джек.

========== 21. ==========

Джек и Крис, держась за руки, шли по берегу. Был отлив, океан ушел далеко от берега, и за ними на влажном песке оставались две четкие цепочки следов. Джек оглянулся, остановился и сделал снимок.

— Почему ты выкладываешь только фото? — спросил Крис. — Совсем ничего не пишешь?

— Не знаю, что писать, — улыбнулся Джек. — Писать о личном — нет привычки, а ничего интересного у меня в жизни не происходит. Работа и работа.

— Ты мог бы вести блог как финансист.

— Финансист я совсем начинающий, — объяснил Джек. — Особо нечем делиться. И твоего литературного таланта у меня тоже нет.

— Ну какой у меня талант! — Крис смущенно улыбнулся. — Так… хорошая оценка по английской литературе в школе и колледже. Ничего особенного.

— Мне нравится, — Джек поцеловал Криса в щеку. — Пойдем дальше?

— Давай.

— Знаешь, — начал Джек. — Я весной, когда только приехал в Сан-Франциско, гулял в Голден Гейт. Увидел там пару, они за руки держались, кидали монетки в фонтан.

— Раз монетки — значит туристы, — заметил Крис.

— Неважно. Так вот, я тогда еще подумал: будет ли когда-нибудь у меня такое? Мы с Джозефом нигде не могли показаться вместе. Приходилось скрываться. Он все уговаривал меня «выйти из шкафа», но это было совершенно невозможно.

— А теперь мы с тобой просто идем по берегу, и никому нет до нас дела, — улыбнулся Крис. — Ты счастлив?

— Да, — серьезно ответил Джек. — Я счастлив.

Крис прижался к нему плечом и зашагал дальше.

— Что у нас творится, Крис? — спросил Джек.

— А у нас что-то творится? — легкомысленно спросил Крис и поправил темные очки.

— Крис?

Крис о чем-то недоговаривал, это Джек чувствовал со всей уверенностью. Крис не лгал, но умалчивал. Они не то чтобы отдалились за последние недели, но что-то изменилось, и Джек не мог понять, что.

Крис перестал ночевать у Джека. Они редко выбирались куда-то только вдвоем — Крис начал чаще вытаскивать Джека в компании. Они по-прежнему обменивались смсками, но Крис стал реже звонить сам, хотя всегда искренне радовался, когда Джек звонил ему. Их секс не стал реже или хуже, но Крис начал избегать ленивых объятий после него, хотя такое времяпрепровождение нравилось ему так же, как и Джеку. Даже в кино сегодня они пошли вчетвером, с Аароном и его подружкой Кейт. Правда, после фильма Кейт утащила Аарона на фестиваль современного искусства. Она так явно не хотела, чтобы Джек с Крисом сопровождали их, что Джек без труда уговорил Криса просто погулять по берегу.

— Извини, — Крис встрепенулся и огляделся. — Кажется, начинается прилив.

Песчаная полоса между водой и травянистым склоном действительно стала уже.

— Пойдем обратно, — сказал Крис. — Я… хорошо, мы поговорим.

— Сегодня?

— Прямо сейчас. До полного прилива еще есть время.

Они повернули на север. Цепочку их следов на песке кое-где уже загладило прибоем.

Крис заметил на берегу, у самой травы, выброшенной волнами толстенное дерево и потянул Джека к нему.

— Удобно будет сидеть, — объяснил он. — Долгий будет разговор, наверное.

Они уселись на прогретый солнцем серый от соли ствол. Крис достал воду, напился и протянул бутылку Джеку.

— Ты все время забываешь про воду, — сказал он.

— Нет привычки, — согласился Джек. — Что с твоим переездом?

— Снос отложили до конца марта, — ответил Крис. — Слушай… Мне надо было начать раньше, но я все не мог сообразить, как. Постарайся меня понять, хорошо?

— Да, — кивнул Джек. — Конечно.

— Я люблю тебя, — без рисовки произнес Крис. — Я очень тебя люблю, Джек. И это меня пугает. Я иногда ловлю себя на том, что хочу, чтобы ты надел на меня тот ошейник и не снимал, пока сам не захочешь. Чтобы я знал, что я твой. Чтобы ты знал. Чтобы все знали. Я с ума схожу, когда уже восемь — а ты не звонишь. Проверяю телефон, таскаю его с собой даже в ванную. Но боюсь сам позвонить — вдруг буду не вовремя? Вдруг тебе покажется, что я слишком навязчив? То, что происходит… Да ничего не происходит! Я изо всех сил пытаюсь не дать себе влипнуть в тебя окончательно и бесповоротно. Сохранить хоть что-то свое. Я все время думаю о тебе, знаешь, так, фоново, «за мыслями». Когда веду уроки, когда проверяю домашку, когда готовлюсь к следующей рабочей неделе. Вспоминаю, как мы занимались любовью в последний раз. Твой запах. Твой голос. Твои руки. Загадываю, наденешь ли ты в среду кольцо, которое я тебе подарил.

Крис сжал пустую бутылку в шарик и сунул в карман. Помолчал и продолжил:

— Я слушаю «Swynol» — и вспоминаю, как мы с тобой ходили на концерты. Как ты был одет, какое у тебя было лицо, какой вкус у твоих губ после твоего любимого вина. Смотрю на фотографию Грена — и помню, как сжимал твою руку, когда задул свечи на торте. Как ты отстранился, не мешал мне наслаждаться музыкой и общением, хотя я знаю кучу людей, которые в подобной ситуации выпячивали бы то, что это они, они, не кто-то другой, привели меня к Эккенерам. Я скучаю по тебе каждую минуту, когда мы не вместе. Так хочу все время быть с тобой рядом. Ты говорил, что кормишь змей в приюте — я все время боюсь, что тебя укусит какая-нибудь гремучка или щитомордник. Перечитал про змей все, что мог. Специально напросился на экскурсию в клинику, надеялся увидеть тебя, а ты в тот день даже не работал. Ты выложил то фото, где ты за роялем, а я обиделся — ты ни разу не играл при мне, а на пюпитре был сборник, и было видно, что ты часто играешь. Глупо, правда?

— Не глупо, — ответил Джек.

— Я не договорил. Я купил себе бутылку «Пино нуар», хотя терпеть не могу сухие вина, у меня от них болит голова. Но у этого вина вкус тебя, понимаешь? Я вляпался. Эдди меня подкалывает, что, если тебя нет, говорить я могу только о тебе. Это ненормально. Как будто меня нет без тебя. Все это так сильно, что меня пугает. Потому что ничто не бывает вечным, верно? И когда все это закончится — что от меня останется, Джек? Я три года лечился от депрессии после смерти родителей. После ухода Шона был рецидив. Если ты… я просто не вынесу.