— Я… никогда…

Джек тоже «никогда», но с Крисом ему хотелось. Он крутил эту фантазию так и эдак всю неделю. Реальность оказалась слаще. Джек толкался языком в мышечное кольцо, вылизывал каждую складочку, мокро и жадно, а потом добавил палец. Крис снова застонал, низко и жалобно.

Джек растягивал его и лизал до тех пор, пока не стало сводить челюсть, а у Криса не начали мелко подрагивать бедра. Возбужден Крис был до того, что головка его члена, обычно темно-розовая, стала темно-лиловой от прилившей крови, а на простыне собралась лужица предъэякулята.

Джек вынул пальцы из задницы Криса, вытер подбородок предплечьем и выдавил из тюбика смазку. Он распределял ее вдумчиво, не спеша, а когда защелкнул тюбик, сообщил:

— Сейчас я тебя наконец трахну.

Крис простонал что-то неразборчивое. Джек огладил его по ногам, по спине, лизнул поясницу над линией загара, и аккуратно направил собственный член, который давно уже стоял колом.

Джек входил медленно, не спеша, слушая долгий стон Криса и вспоминая анекдот про Маугли и орехи, только чтобы не сорваться. Вся эта неторопливая прелюдия возбудила Джека до умопомрачения. Покорный, принимающий, не имеющий возможности даже дернуться Крис был именно тем, в чем Джек так нуждался сейчас. Растянутое, возбужденное, послушное горячее тело.

Как только Джек убыстрился, Крис начал вскрикивать под ним от каждого движения. Джек знал, что обычно Крис реагирует не так остро. То ли поза была удачной, то ли Крис был настолько возбужден. Спина у него покраснела, покрылась испариной, по виску стекали капли пота, волосы над шеей слиплись.

Джеку было хорошо. Он не помнил, чтобы ему когда-нибудь было так хорошо, чтобы ебать кого-то было так восхитительно, чтобы сносило крышу от процесса, который был потрясающим сам по себе, а не как путь к оргазму.

Крис под ним длинно, протяжно, громко вскрикнул, напрягся ненадолго всем телом и обмяк, и Джек кончил так, что перед глазами вспыхнули звезды. Он вбивался в Криса, выплескиваясь, и отстранился, только заметив, что у Криса вздрагивают плечи.

Джек вышел из него, огладил член. Крис тихо простонал и попросил:

— Не надо.

Джек вытянулся рядом, быстро отвязал левую верхнюю веревку, потом правую.

— Ты в порядке?

Крис поднял на него мокрые от слез глаза.

— Да, — ответил он.

Джек отвязал его, убрал подушки из-под живота, накрыл одеялом и лег рядом. Крис обнял его, пряча лицо на плече.

— Я не думал… — начал он. — Не думал, что я так могу. Господи, это было невероятно, Джек! Никогда не было так хорошо.

— Ты кончил без рук, — констатировал очевидное Джек, целуя мокрые ресницы.

— Да. Полный мужской оргазм. Слышал, но считал выдумкой, — негромко сказал Крис. — Ты — это просто что-то невозможное.

— Ты тоже, — сказал Джек. — Снять с тебя браслеты?

— Нет. Не надо. Мне нравится. И ошейник хочу.

— Мне лень двигаться, — сообщил Джек. — Позже. Ты очень возбуждающе смотришься, когда в браслетах и я знаю, насколько сильно ты хочешь.

— Представлял бы ты, как это ощущается… — мечтательно протянул Крис.

У Джека мелькнула какая-то мысль, что-то про Баки и еще почему-то про нож, но Крис поцеловал его, и мысль ускользнула.

— Только я бы не стал повторять это часто, — вдруг сказал Крис. — Слишком сильные ощущения. Слишком… много. Я словно наполнен до краев. Не хочу даже в ванную. Ты потрясающе все придумал. Определенно талант.

— К тому, чтобы привязать тебя и выебать? — улыбнулся Джек. — О да. Ты вдохновляешь. Давай поваляемся, а потом закажем ужин? Я не в настроении готовить.

========== 18. ==========

Зрелище было невиданное: Брок сидел в гостиной с толстенным томом в руках, читал и смеялся. Вслух. Громко.

Джек пожал руку ему, Стиву и оглянулся на Баки. Тот развел руками: мол, сам не знаю.

— Не, ну бля! — восхитился Брок. — «Нельзя сказать, чтобы чувство, которое наполняло в часовне души тех, кто созерцал исполняемые фельдкуратом обряды, было мистицизмом верующих или набожностью рьяных католиков. Скорее оно напоминало то чувство, какое рождается в театре, когда мы не знаем содержания пьесы, а действие всё больше запутывается и мы с нетерпением ждём развязки. Все были захвачены представлением, которое давал фельдкурат у алтаря».

Джек озадаченно заморгал. Судя по стилю и использованному сравнению, книга была достаточно старая. И Джек определенно ее не знал. Кто такой фельдкурат, он тоже не имел ни малейшего представления.

— Дашь почитать? — спросил Баки.

— Потом, — отмахнулся Брок. — «Ночь, проведённая в гарнизонной тюрьме, навсегда остаётся приятным воспоминанием для каждого, побывавшего там», — процитировал он, гогоча.

Баки наклонился и взглянул на обложку.

— Ага, — кивнул он. — Найду в сети и почитаю. Может быть, даже в оригинале.

— На каком языке оригинал? — спросил Джек.

— Не знаю пока, — ответил Баки.

— На чешском, — хрипло ответил Брок.

— Значит, надо искать русский перевод, — заключил Баки. — Он должен быть лучше английского.

— Ну вот, а ты говорил, что Брок вообще не читает, — Джек удобно устроился у Баки в кабинете.

— Хорошо шифровался, — ответил тот. — Главное, и где книгу-то взял? Гашек… Гашек. Точно, чех. «Бравый солдат Швейк», история времен первой мировой.

— Может, в ситтине?

— Там или русские переводы, или оригиналы. Русского Брок почти не знает. Да и читает на английском. Так, надо искать оригинал, русский перевод сильно цензурили. Или… ага, последний английский без цензуры. Отлично. Скинуть тебе на телефон?

— Давай, — согласился Джек. — Папа, мне надо с тобой посоветоваться.

Баки немедленно оторвался от компа и повернулся к Джеку.

— У Криса скоро день рождения, — сказал Джек. — Я ума не приложу, что ему подарить.

— Вишлист у него есть?

— Я не смотрел. Это где-то в соцсетях?

— Да, скорее всего. Или на блогосервисе, если Крис по-настоящему старомоден.

— Понял, поищу. А если вишлиста нет? Спросить не вариант.

— Почему?

— Его нервирует, если я дарю ему что-то дорогое, а я придумать не могу, что можно подарить осмысленное и при этом дешевое. Тем более на день рождения. Ему тридцать исполняется.

— Скоро? — осведомился Баки.

— Восемнадцатого февраля.

— Ох, еще же и Валентинов день на носу, — вздохнул Баки. — Ладно, у моих есть вишлисты, разберусь.

— С Валентиновым днем просто, — махнул рукой Джек. — Шоколад, торт и приятный вечер.

— Подари ему украшение, — вдруг предложил Баки. — Кольцо, или браслет, или еще что-то. Если он в них не разбирается, ты можешь сделать дорогой подарок, цены которого он не будет представлять. Тут, конечно, принято дарить такие вещи с чеками, чтобы можно было сдать в магазин то, что не понравится, но ты об этом обычае знать не обязан.

— Серьги! — обрадовался Джек. — Подарю ему серьги. А то он носит сталь… меня передергивает, когда я об этом думаю.

— Только не золото, — серьезно предупредил Баки.

— Почему?

— Золото угнетает магические способности, — серьезно сообщил Баки и тут же рассмеялся.

Джек посмотрел на его тройное кольцо из красного, белого и желтого золота и хмыкнул.

— Да ты сам в это не веришь, — сказал он.

— Ну, не все, что пишут в книгах — правда. Хотя я не проверял.

— А ты сними да проверь, — предложил Джек. — Вдруг и вправду угнетает? Оттого у тебя и бабочки не получаются.

Баки хмыкнул, стянул с пальца кольцо и положил на стол. Потер белый след на коже.

— Просто металл, — сказал он и протянул перед собой ладонь. Подержал ее, пожал плечами.

Баки уже почти опустил руку, когда воздух над центром ладони задрожал, зазыбился, и из него соткался крошечный, в полдюйма, голубой мотылек с черной каймой по краю крыльев. Баки уставился на него так, словно держал на ладони готовую броситься ядовитую змею. Мотылек порхал над ладонью, а потом сел на подушечку среднего пальца и сложил крылышки. Баки потрясенно вздохнул — и мотылек вдруг осыпался голубой пыльцой.