– Джо, – резко обрубила она, – зачем это всё?! Зачем этот совместный отпуск, этот номер в отеле?! Зачем?! Ты взгляни! У нас даже кровати разные! Лучше скажи, что это конец! Не мучай ты ни себя, ни меня! Скажи, что между нами всё кончено, и я уйду! Уйду и начну жить своей жизнью, а ты своей… как раньше…

– Не скажу, потому что я люблю тебя, Айви! А кровати я тебе предлагал сдвинуть, – сказал я и снова попытался её обнять, – проблема в том, что ты этого не захотела.

– Дело не в кроватях, Джо, – она оттолкнула меня, – дело в том, что ты не понимаешь, насколько эгоистично себя ведёшь! Просто скажи мне уже это грёбаное «ТЫ МНЕ БОЛЬШЕ НЕ НУЖНА!», и всё!

– Нет, Айви, – сказал я.

– Хорошо. Значит, давай ещё раз поиграем перед всеми в счастливую семейную пару, ведь этот раз может оказаться для нас последним.

– Айви…

– Да, Джо?

– Заткнись, пожалуйста, и просто поцелуй меня.

Она поцеловала.

Я не могу сказать ничего отдельного по поводу столовой. Всё было сделано довольно просто и очень уютно, но вряд ли она могла являться гордостью безымянного архитектора.

Круглые столы с белыми скатертями, расставленные по принципу банкетных мероприятий, просто отлично вписывались в интерьер помещения, весьма удачно заполняя собой всё свободное пространство. Официанты в нарядных костюмах носились туда-сюда с подносами. В дальнем углу стены горел камин. Больше ничего такого, что заслуживало бы особого упоминания, в этой столовой не было. Только разве что свечи. Да, свечей здесь действительно хватало с избытком. Они были везде. На столах, на стенах и даже на потолке висела огромная двухсотсвечовая люстра.

Людей было не очень много, и мы сели за ближайший свободный столик у окна по соседству с солидным джентльменом, листающим какой-то журнал. Что ж, здесь не обошлось и без уже знакомой нам администраторши. Мой взгляд остановился на ней.

Она заметила нас и помахала нам рукой. Я улыбнулся и кивнул ей в ответ.

– Извините, но это мой столик, – сказал хриплый мужской голос за моей спиной.

Я обернулся.

Рядом стоял человек, одетый в серый костюм-тройку. Он был худой и очень высокий. Хорошо ухоженная борода компенсировала недостаток волос у него на голове. В его правом глазу красовался монокль с золотистой цепочкой. С одной стороны, это смотрелось очень забавно, но с другой – придавало его владельцу значимости.

– Прошу прощения! Мы не знали, что каждый стол закреплён за определёнными постояльцами. Нас об этом никто не предупреждал.

Я начал было подниматься, но незнакомец меня остановил:

– Нет, что вы?! Что вы?! Сидите! Не вздумайте вставать, – в его голосе очень отчётливо выделялся немецкий акцент, – все свободные столы полностью в вашем распоряжении, и нет никаких правил, запрещающих садиться за любой из столов. Просто все постояльцы знают о том, что мы по вечерам здесь ужинаем со старушкой Лори. На этом месте приятнее всего любоваться вечерним закатом. Поэтому никто не садится сюда, кроме нас с Лори, но она, как вижу, не пришла, так что будьте так любезны, составьте мне компанию за сегодняшним ужином.

– С превеликим удовольствием! – сказал я, обмениваясь с ним рукопожатиями. – Меня зовут Джо Дейвис, а это моя супруга Айви.

– Айви! Что за чудное создание! Позвольте вашу руку?

– Здравствуйте! Рада знакомству! – она протянула ему руку, и немец слегка коснулся её губами.

Айви хихикнула.

– А как зовут вас? – спросил я.

– Моё имя очень сложно выговорить, поэтому называйте меня просто доктор Зи.

– Доктор Зи? Так это вы?!

– Да, конечно! Вы, что, слышали обо мне?

– Нам о вас рассказывала девушка-администратор перед тем, как мы заселялись. Она сказала, что вас здесь очень хорошо знают и ценят.

– Ах, да! Очень милая девушка. Всегда улыбается и знает по именам всех постояльцев.

– А эта Лори, она ваша супруга? – поинтересовался я.

– Лори? Нет, что вы?! Она пожилая одинокая женщина, у которой очень тяжёлая судьба. А я именно тот, кто сможет её понять и поговорить с ней, – ответил доктор.

Приятный человек. В своё время о немцах мне рассказывали немало плохого, но, похоже, что доктор этим россказням не соответствовал.

– Я так понимаю, вы частый гость в этом отеле? – спросил я, прежде чем отправить кусочек куриной отбивной в рот.

Мясо оказалось невероятно нежным и очень вкусно приготовленным, за что огромное спасибо поварам. В качестве напитков подавали ароматный компот из сухофруктов, а за отдельную плату можно было раскрутить официанта на бутылку-другую красного вина, чем, собственно говоря, доктор не преминул воспользоваться, жестом подманив к себе парня с юношескими усиками и сунув купюру в нагрудный карман его рубашки.

– Я очень часто здесь бываю. В основном, приезжаю сюда для того, чтобы работать. Мне нравится писать свои научные статьи исключительно на отдыхе.

– А чем конкретно вы занимаетесь?

– Нейропсихология, – ответил доктор.

– Серьёзно? То есть вы копаетесь в человеческом мозгу и наблюдаете за тем, как он потом себя ведёт? – спросил я.

– В общем, можно сказать и так, но на самом деле нейропсихология охватывает гораздо больше различных аспектов, но об этом можно рассказывать очень много. А что вас привело в эту тихую гавань?

Я искоса глянул на Айви. Она была занята тем, что ковыряла вилкой в своей тарелке. Ей уже явно было не до нас. Её мысли летали где-то далеко, поэтому я смело сказал:

– У нас с женой начались некоторые проблемы в жизни, и мы решили съездить отдохнуть вместе. Этот отель показался нам наиболее подходящим, если бы не несколько недоразумений, возникших при заселении. Но они вполне терпимы, и мы их решили. В целом, я хочу сказать, что отель…

– Такой отстой.

Я повернул голову.

Слева от нашего столика стоял незнакомый человек в чёрном смокинге с крайне неприятными чертами лица и ещё более неприятной ухмылкой. На его левой руке красовались золотые «Ролексы», модельная стрижка тоже говорила о работе далеко не дешёвого стилиста. В придачу ко всему, излишество парфюма, которым разило от него, убивало наповал. Его было не просто много – казалось, что этот запах витал повсюду. Глядя на хорошо ухоженное лицо, сложно было сказать наверняка, сколько ему лет, но я бы дал от тридцати до тридцати пяти. Только что-то отталкивало в этом типе, в нём чувствовалось что-то такое неприятное, скользкое, именно то самое, что вызывало эмоции вроде отвращения. Честное слово…

Возможно, всему виной была его змеиная улыбка, возможно, то, каким надменным взглядом он осматривал присутствующих, но у меня возникло очень нехорошее желание съездить ему по физиономии. И всё же, пересилив себя, я поинтересовался:

– Почему ты так решил?

– Я не решил. Я это знаю, – ответил этот недоделанный альфач, – и я убеждаюсь с каждым днём всё сильнее, что это никакой не пятизвёздочный отель, а грязная, вонючая дыра.

– Но тебя здесь никто не держит, поэтому тебе ничего не стоит уехать.

– Уеду. Обязательно, но для начала мне нужно уладить кое-какие дела. А вы, я смотрю, новенькие. Что-то не встречал вас здесь до этого.

«БАЦ!»

Никто не понял, как это произошло, но бокал в руках Айви лопнул, распадаясь на мелкие осколки. Недопитое вино пролилось на белую скатерть.

Если из присутствующих кто что и заметил, то виду не подал, за исключением разве что этого высокомерного болвана:

– Ну надо же, настолько всё серьёзно?! Что же, раз так, то не буду вас задерживать. Отдыхайте. Тратьте свои никчёмные жизни впустую, но никогда не забывайте о том, что я вам сказал.

Незнакомец снова неприятно ухмыльнулся, затем развернулся и ушёл.

Айви посмотрела на свою руку. Её ладонь кровоточила.

– Айви, чёрт возьми! Что это было?! Нужно срочно обработать рану!

Я подскочил к жене.

– Ох, не волнуйся, милый. Я, видимо, очень сильно сжала бокал. Я сейчас пойду в номер и сама всё сделаю.