***

— Противоположность крови даэдра — кровь божества.

Ингрид подозрительно посмотрела на Мартина.

— Опять ваши мажеские загадки, твоё высочество? — спросила она.

— Да если бы мои! — с досадой сказал он.

Уже прошла Самая Длинная Ночь, и морозы стояли такие, что Ингрид даже не пыталась вытащить Мартина проветриться, хоть цветом лица он опять догонял Мазогу. Которую, кстати, Ингрид без стеснения натыкала носом в настоящих рыцарей: «Смотри, бестолочь, откуда звание „сэр“ берётся», — прислуги в храме Повелителя Облаков не было, и всю работу выполняли сами Клинки. Грязную и тяжёлую — рекруты, остальную — у кого оставались силы и время. Мазога насупилась, но в очередной раз смолчала. Походы за сигильскими камнями вообще действовали на неё благотворно. А с женщинами-Клинками она неожиданно поладила быстрее и сошлась теснее, чем сама Ингрид. Ну… по крайней мере, не мыкалась без дела, пока Эарана пропадала в библиотеке в компании принца-бастарда: орчанка на пару с Маглиром не вылезала из подвала, куда Клинки из-за холодов перенесли свои тренировки.

А Мартину с Эараной Ингрид даже поесть то и дело приносила в библиотеку, потому что иначе двое этих учёных ослов просто сидели бы голодными, не желая прерываться на поход в трапезную. Аккуратно расчистив уголок стола, то есть, сдвинув с него стопки книг и ворох свитков, Ингрид в очередной раз приткнула на этот уголок две миски и ковригу. Подумав, что готовят Клинки, похоже, по очереди, потому что еда у них вся такая… походная: каши, похлёбки, рагу у кого-то получалось неплохое, но никаких изысков, а временами просто едва съедобно. Это Эарана без стеснения посылала рекрутов в город за орешками и сладкими рулетами (а Мартин с рассеянным видом тянулся к её тарелке, не переставая листать пожелтевшие тома — кажется, бесконечные каши и ему поднадоели); самой Ингрид и жалко было мальчишек гонять по морозу, и вообще неловко как-то. Но тарелку со сладкими крошками и обломками глазури она взяла со стола и принялась поклёвывать остатки лакомства, пока Мартин и Эарана тоскливо вздыхали над бобовой похлёбкой.

— Кровь даэдра, как мы с тобой поняли, — сказала Эарана, — означала часть сущности, заключённую Принцами в некие предметы. Но боги не создавали артефактов. Разве что принять за бога орочьего господина Малаката? Я слышала про его святилище где-то на Золотом Берегу.

— Этак и Азуру можно объявить божеством тёмных эльфов, — возразил Мартин. В библиотеке было нежарко, обед эта парочка пропустила, а сладкие рулеты способны ненадолго отбить аппетит, но не насытить всерьёз, поэтому горячую похлёбку оба ели торопливо и жадно, хоть и кривились при этом. — Звезда Азуры от этого не перестанет быть даэдрическим артефактом, как и Волендранг.

Ингрид развернула стул, стоящий за соседним столом, так, чтобы сесть лицом к спорщикам, и пристроила тарелку с крошками у себя на коленях. Никаких светлых мыслей, о которых её с надеждой спросил Мартин, у неё в голове не было. Кровь божеств… Какая у них может быть кровь? Они же боги, бессмертные… вроде бы. Хотя того же Лорхана эльфийский Аури-Эль победил и вырвал ему сердце. Или не сам Аури-Эль, а какой-то его рыцарь? Об этом было занятно читать и слушать, но всерьёз интересоваться такими вещами Ингрид никогда бы в голову не пришло — и это на её-то светлые мысли по поводу крови божеств рассчитывал священник Акатоша?

Она всё-таки припомнила эту историю, хотя была уверена, что Эарана или расфыркается, или посмеётся над неотёсанной деревенщиной, лезущей поразмышлять о богах и их деяниях.

— Лорхан, — пробормотала та. — Он же Шезарр, или Шор, или бог смертных… в этом что-то есть, хотя вот убейте — не пойму что.

— Воплощения? — аккуратно спросил Мартин, словно боялся неправильным вопросом спугнуть смутную пока идею.

— Воплощения? Возможно.

— Как у Исмира? — рискнула влезть Ингрид. — Ну, помнишь, мы шутили про моего отца? Ты ещё взялась разбирать, кто из троих мог бы быть им?

— Пелинал, Вульфхарт или Тайбер Септим?

— Стоп! — Мартин аж вскочил, бросив ложку, так что она с противным дребезжанием запрыгала по столу и свалилась под него. — Тайбер Септим, ставший после смерти Талосом! Вот, Ингрид, бестолочь моя ненаглядная, я же знал, что надо спросить тебя!

— И как это нам поможет? — усомнилась Эарана, не возражая, как ни странно, против того, что похвалили глупую норду, а не её, как раз про Тайбера Септима и вспомнившую.

— До того, как стать богом, — эльфийка презрительно фыркнула, но не стала перебивать, — Тайбер Септим вёл вполне обычную земную жизнь. Участвовал в сражениях, бывал ранен… надо спросить Джоффри — не может быть, чтобы Клинки не сохранили ничего из вещей своего основателя.

— Доспехи Тайбера Септима… — Джоффри смотрел хмуро и… безнадёжно как-то. — Клинки хранили их, но Санкр Тор почти разрушен и захвачен нежитью. Ещё в тридцать восьмом году правления Тайбера Септима тогдашний грандмастер Клинков запечатал вход в крепость. Вы уверены, ваше высочество, что это единственная возможность?

— Ни в чём я не уверен, — не менее хмуро отозвался Мартин. — Разве только в том, что посылаю других на верную смерть, а сам отсиживаюсь здесь. Грандмастер, если у вас имеются другие идеи, я с удовольствием их выслушаю.

Джоффри покачал головой, а Ингрид опять испытала тоскливую уверенность в том, что и в развалины, кишащие древней нежитью, лезть придётся ей. Но даже подземелья Вендира, как она легко признавала, компания мародёров проскочила каким-то чудом. А уж руины, в которых хранится реликвия Клинков, но в которые сами Клинки не суются… Хватит ли чудес на её долю, или она пополнит тамошнюю неживую стражу?

— В этот ваш Санкр Тор ещё и добраться как-то надо, — сказала она. — Зимой в горах без всякой нежити погибнуть недолго. Понятно, что настоящих бойцов вы мне не дадите — они тут нужнее. Но хоть пять-шесть рекрутов, а? Огров отгонять, а то сожрут и косточек не оставят.

— Эарана-то тебя не слышит, — невесело улыбнулся Мартин.

— Ага. И Мазога. Уж она этих огров одной левой… Твоё высочество, я знаю, что у тебя язык не повернётся меня просить. Но у господина грандмастера слишком мало верных людей, — тот неохотно кивнул, — а кого попало посылать в Санкр Тор за святыней Клинков он тоже не станет.

— Ни в коем случае, — подтвердил тот.

— И получается, — с кривой ухмылочкой заключила Ингрид, — я сама напрашиваюсь, дура.

«Ещё бы не дура, — подумала она, — коррольская графиня мне эбонитовый доспех отвалила, Маглиру — мифриловый, Мазогу в рыцари произвела, а Эаране обещала место придворного мага. А Клинки что? Деньги на дорогу и лошади — вот и всё. А вместо спасибо — новое поручение. Но я, дура, опять сую голову в петлю. Что ж мне всё неймётся-то?»

— Вы к себе несправедливы, леди Фросткрег, — сказал Джоффри, словно мысли её подслушал. А ещё он теперь неизменно величал её леди Фросткрег. Словно не сам уговаривал графиню дать нахальной норде хоть какой-нибудь клочок земли в ленное владение. Тоже приучал понемногу к её новому положению, как Мартина? — Дай-то Талос, чтобы все были такими дураками, но мало, очень мало таких, как вы. Во все времена было мало, и нынешние не исключение. Если… когда эта история закончится, я, чего бы мне это ни стоило, выбью из Совета хотя бы баронский титул для вас, потому что герои должны быть вознаграждены. А иначе… — он только рукой махнул, не договорив. — Я пошлю с вами нескольких человек. Много не обещаю, но кого смогу. И дам ключ, без которого вы не сможете попасть в крепость. А ещё буду молиться. Талосу, Акатошу, Шору вашему — кому угодно. Если правда, что вас ведёт и поддерживает кто-то из Девяти…

— А вы сомневаетесь? — Мартин удивился так, что даже перебил грандмастера, хотя обычно такого себе не позволял. — По-моему, это было ясно уже тогда, когда она доставила меня в Вейнон. Не думаю, что это ко мне боги были настолько благосклонны.

— А чего тут думать? — проворчала Ингрид. — Тамриэлю нужен ты, а не я.