– Ясно. – Какая-то часть его сознания испытала сейчас огромное облегчение – пусть мальчик и мертв, по крайней мере то, что сделали с его телом, произошло уже после смерти. – Наверное, профессор, мне не следует спрашивать, но вы же займетесь этим делом в первую очередь?

– Само собой! Интересно, Мэтт, что вы сейчас подумали? Что я засуну его поглубже в холодильник – пусть полежит, пока я шарфик довязываю? Естественно, я сразу же проведу вскрытие, а учитывая, что творится у совершившего все это в башке, я бы и вам посоветовал действовать как можно быстрей. С меня и одного такого трупа достаточно, благодарю покорно!

Мэтт редко видел Рори Уилкинсона настолько взвинченным, однако учитывая, что патологоанатом привык с уважением относиться к тем, кто оказался у него в морге, надругательства над юным телом он потерпеть не мог, даже несмотря на свою профессию.

– О предварительных результатах вскрытия я сообщу немедленно. – Рори резко стянул маску и шагнул в сторону. – Молодой человек требует моего внимания, и я собираюсь его ему предоставить, а не морозить тут задницу, занимаясь ненужным трепом. Всего!

– Спасибо, профессор, – сказал Мэтт в спину удаляющемуся белому комбинезону. Тот промычал в ответ что-то, чего Мэтт не разобрал, и слава богу. Джейсон и Лиз, стоя в нескольких шагах поблизости, взирали на шефа с легкой усмешкой. Они это видели не в первый раз – и никогда еще не упускали случая поиздеваться. Каким-то образом это помогло ему смягчить шок от находки, ощутить, что нормальный порядок вещей не нарушен. Каждый полицейский знает, что юмор висельника в их профессии не означает ничего дурного, иначе просто не справиться. А сейчас ему было очень нужно справиться. Что бы ни произошло, Мэтт понимал – нельзя дать событиям такой же власти над собой, как раньше. Так что он слабо улыбнулся в ответ и махнул рукой, командуя возвращаться к машинам.

– И ни слова больше! Я не виноват, что понятия не имею, как обращаться с нашим патологоанатомом.

– В самом деле? Я даже и не подозревала… А вы, инспектор Хэммонд?

На лице Джейсона застыло преданное выражение ручной собачонки.

– Мне лично всегда казалось, что, когда речь заходит о смерти, профессор обязательно вносит в обсуждение свежую струю.

– Коли так, дорогой мой, ты сегодня вечером и отправишься в морг – узнать, что показало вскрытие.

– Вот и отлично. Жду не дождусь!

Мэтт открыл дверцу машины.

– Соберите остальных, пора возвращаться в участок. Криминалистам сейчас и без нас есть чем заняться, лучше не путаться у них под ногами. Местность оцеплена, защитный навес поставили, больше мы не нужны. Встречаемся в оперативной комнате.

Лицо Мэтта, который первым отъехал от обочины, было мрачным. Упомянув оперативную комнату, он вдруг осознал, что к вечеру на стене появится еще один портрет мертвого подростка и что его обязанность сейчас – добиться того, чтобы этот портрет оказался последним.

Тед открыл бутылку водки и налил себе стаканчик. Не для того, чтобы успокоиться или расслабить нервы – нет, просто он полагал, что есть повод для праздника. Все прошло как по маслу. Время было рассчитано безукоризненно, полицейский реагировал ровно так, как и ожидалось, и даже вопрос с гостевой комнатой удалось решить.

Он не спеша прошелся по дому со стаканом в руках и еще раз все проверил. Ага, легавые могут сейчас завалиться сюда хоть целым отделом криминалистов, и что найдут? – да ничегошеньки! Тед глотнул водки и тихонько рассмеялся. Что-что, а убирать за собой он умеет, и даже пропусти он что-нибудь – о том, какие химикаты используются для выявления следов крови, тоже известно не одним лишь судебным экспертам.

В кабинете он остановился, потом присел перед стареньким компьютером. Раз уж все идет более или менее по плану, можно как раз подготовить следующее фото. Хотя с ним все пока не столь конкретно. В любом случае для старшего инспектора Балларда это будет громадной палкой в колесо.

Джейсон, в зеленом халате и маске, стоял рядом со столом из нержавеющей стали и смотрел на тело мальчика. Почему-то эта часть профессии не причиняла ему ни малейшего беспокойства. Хотя у самого Джейсона было трое детей, и он постоянно ожидал, что рано или поздно какая-нибудь особо отвратительная смерть прокрадется внутрь и захлопнет сердце в капкан. Как это случилось с Мэттом. Или с Энди Лоу. Однако сейчас, глядя на обнаженное тело, он понимал – это еще не она. Даже будучи аккуратно разрезанным поперек грудной клетки, от плеча до плеча, и вдоль живота до самого паха, мальчик выглядел более естественно, более по-человечески, чем прибитый гвоздями к забору. Джейсон видел фото, сделанные криминалистами, и они были не для слабонервных.

– Определенно задохнулся, инспектор. Я обнаружил во рту несколько волокон. – Аккуратно отделив желудок, поджелудочную железу и кишечник, Рори Уилкинсон положил их все вместе на весы. – Я отправил волокна на анализ, но, сказать по правде, вполне уверен, что ему заткнули рот мужским носком и залепили сверху лентой. По краям челюсти остались следы клея.

– А все остальное случилось уже после смерти?

Профессор легонько покачал головой.

– Почти все. Я хочу сказать, вся эта чушь с гвоздями и вырезанным символом – безусловно, однако… – Он замолчал.

– Ребенок подвергся насилию?

– Увы, да. Я этим еще серьезно не занимался, скоро скажу определенней, но одно уже ясно – мальчику жилось непросто, он подвергался насилию годами.

Джейсон нахмурился.

– Его держали в заточении?

Рори яростно затряс головой.

– Да нет же! Взгляните сами. Ребенок худой, выглядит почти истощенным, но это не от голода – он просто дурно питался. Плохая кожа, волосы сухие и секутся, на ногах мозоли – скорее всего, он донашивал за кем-то обувь, которая ему не очень подходила. Застарелых синяков и ссадин, которые остаются от веревок или кандалов, нет… Полагаю, ребенок из очень бедной семьи. Из которой, вероятно, и сбежал.

Патологоанатом, необычно молчаливый, продолжил обследование. Джейсон почувствовал, что ему в душу заползает ощущение безнадеги.

– Выходит, убийца очень грамотно подошел к выбору жертвы. Вероятность того, что ребенка, который постоянно подвергался насилию, кто-то станет разыскивать, близка к нулю.

Рори поднял голову.

– А я сейчас готов подтвердить, что так оно и было. Эх, бедолага… И все-таки остается вероятность, что и убийца им воспользовался перед смертью. Быть может, удастся обнаружить следы ДНК.

– Вы сказали, что следов связывания не обнаружено, – каким же образом его удерживали?

– Скорее всего, держали на снотворном, инспектор. Скоро будут результаты токсикологического исследования мочи.

– Или же он знал похитителя. И сам добровольно к нему отправился. – Джейсону вспомнилась улыбка Дэнни Картера непосредственно перед смертью.

– Такое тоже возможно.

– Еще один вопрос, профессор, и я не стану далее вам мешать. Вы уже были здесь во времена убийств на топях Гиббет?

– Слава богу, нет! У меня такое чувство, что я всю жизнь проработал при местном полицейском управлении, однако в те годы я еще учился в Лондоне. – Он поправил очки и призадумался. – Тогда патологоанатомом, по-моему, был Чарльз Уилсон.

Джейсон кивнул.

– Да, мне попадалось это имя в отчетах. Я просто подумал – вдруг и вы уже здесь работали.

– Прошу меня простить, инспектор, я все-таки несколько моложе, чем, надо полагать, выгляжу. Если мне когда-либо удастся оправиться от раны, что вы мне сейчас нанесли, надеюсь сообщить что-нибудь полезное.

В семь часов вечера суперинтендант Редпат вызвал Мэтта в свой кабинет. Не говоря ни слова, он достал два стакана, наполнил их виски и передал один Балларду.

– Ты в порядке, дружище? Не самый лучший вызов тебе сегодня достался… Особенно учитывая, что именно тебе.

Мэтт с чувством благодарности отпил глоточек.