Собравшиеся полицейские по очереди высказывали свои предположения.

– Может, это кювет вдоль дороги, что идет мимо плотины к Кобыльему болоту?

– Да нет, дорога слишком гладкая. У Кобыльего болота сейчас рытвина на рытвине.

– А с чего ты взял, что фото сейчас сделано?

– Ты совсем дубина? Посмотри на качество – это точно цифровая камера, во времена пленочных «кодаков» восьмимегапиксельных матриц еще не было!

– По-моему, это ферма «Гринлэнд» рядом с Мортон-Лиз.

– Деревья не такие. В Мортон-Лиз только у самой деревни есть посадки, а вокруг сплошные поля.

Мэтт уставился на полную полицейских комнату и разочарованно взъерошил волосы.

– Ладно, ладно. Никакого толку. Так мы никогда этого места не опознаем.

Лиз задумчиво изучала фото.

– Может, показать его ребятам из СА-40?

– Вертолетчикам?

– Ну да, вдруг они заметят какую-нибудь топографическую особенность, которую мы не видим. – Она пожала плечами. – Попробовать-то стоит?

– Позвони им немедленно и, если экипаж из местных, отвези копию фото. Ты совершенно права – попробовать стоит.

К полудню они наконец пришли к выводу относительно возможного местоположения пейзажа. Получив от вертолетчиков координаты, Джейсон во главе кортежа из трех машин устремился в отдаленный район в устье реки Вестленд. Без четверти час он позвонил и сообщил, что место не то.

– Очень похоже на фото, сэр, и все же не совсем. Если призадуматься, то все это сильно напоминает то место, куда я в детстве на рыбалку ходил. – Голос Джейсона неожиданно сделался громче, он уже почти орал в трубку: – Шеф! Двигайте скорее в сторону Алленз-Гоут. Неподалеку есть такое местечко на полмили к северу от реки, я там всегда велосипед оставлял и дальше уже пешком шел. Это точно оно! Там все почти так же, как и здесь!

– Точно! Я знаю, где это! Потому-то я и подумал, что место знакомое. Мы туда на школьные экскурсии ходили. – Мэтт почувствовал, как бешено колотится сердце. – Спасибо тебе, Джейс! Молодцом! Встречаемся там, и как можно быстрее. – Он бросил взгляд на часы. Письмо пришло в девять тридцать. Три часа ушло на то, чтобы определить место, – если, конечно, они его и в самом деле определили. Еще двадцать минут на дорогу.

Он почувствовал легкую тошноту. Страшно представить, что маньяк мог за это время натворить.

– Группа! За мной! Немедленно!

Мэтт подъехал первым, припарковался на обочине в паре сотен метров от шлюза и подал знак остальным водителям следовать его примеру. Он понятия не имел, что им предстоит обнаружить, но в любом случае не хотел, чтобы потенциальное место преступления оказалось затоптано башмаками полицейских.

Собрав свою группу, он осторожно двинулся к затвору шлюза – чувствуя необычную тяжесть в конечностях. Ему совершенно не хотелось еще раз, взглянув на воду, обнаружить там мертвое тело в жутком коконе из колючей проволоки.

Лиз и Джейсон шли впереди. Мэтт знал, что ему, как начальнику, следует вести за собой остальных. Это он отвечает за своих людей – однако они вырвались вперед, и он не стал их останавливать.

– Здесь ничего нет, сэр. – Лиз обошла затвор и заглянула с другой стороны. – Хотя не сказать, что очень хорошо видно. Канаву в этом году не чистили, сплошь сорняки и камыш.

– Пускай кто-нибудь спустится, только очень осторожно.

Брин, с длинной палкой в руках, шагнул вперед.

– Я спущусь.

Осторожно соскользнув с откоса, детектив-констебль, стараясь не потерять равновесия, пристроился на узенькой полоске засохшей грязи совсем рядом с солоноватой водой. Он потыкал своей палкой в камыши, стараясь раздвигать стебли, чтобы можно было рассмотреть, что там между ними.

– Ничего, сэр. Ни в воде, ни под затвором.

– Место-то правильное, сэр? – спросила Джемма, протягивая руку, чтобы помочь Брину выбраться.

– Несомненно. Это именно оно. – Мэтт вытащил из кармана копию снимка. – Не просто то самое место, но и снимок совсем недавний, сделан самое большее пару дней назад. – Он обвел пейзаж взглядом. Сорняки, камыш, трава. Поле, в этом году оставшееся под паром. Природа не позволяет своим созданиям долго пребывать в неизменности, растительность может стать совершенно неузнаваемой за какую-то неделю. Сейчас все выглядело точно так же, как и на фото. Взять, например, вон тот высоченный скелетоподобный стебель борщевика рядом со сломанным забором. Мэтт перевел взгляд на снимок и похолодел.

Забор. На снимке целая его секция полупьяно свисала с подгнившего столба. А сейчас секция забора лежала на земле, причем один ее край был чуть приподнят. Что там, под ней?

– Всем тихо! Оставаться на местах.

Ничего не избежать. Все-таки это именно его обязанность. Ни секунды более не колеблясь, Мэтт обогнул застывших на месте членов группы и приблизился к забору. Поначалу он ничего не заметил, но, оказавшись рядом с приподнятым краем, вдруг резко остановился. Опустился на колени. Сквозь высокую траву еле виднелась тыльная сторона ладони – бледной, неподвижной. Маленькой ладони с обгрызенными ногтями, на костяшке одного пальца – запекшаяся кровь.

Несколько секунд Мэтт не мог вымолвить ни слова, потом все же проговорил:

– Здесь ребенок. Думаю, что мальчик, и думаю, что он мертв. Чтобы до него добраться, мне потребуется помощь. Всем быть очень осторожными – это место преступления!

– Брин! – выкрикнул Джейсон. – Мы с тобой идем вперед. Остальным оставаться на местах, ясно?

Негромкий шум утвердительных реплик, и еще через несколько секунд рядом с Мэттом возникли двое его следователей.

– Что делаем, сэр? – спросил Джейсон.

– Вы двое очень осторожно поднимаете забор. Невысоко, чтобы я мог подлезть под него и проверить пульс. Если готовы – начали!

Брин и Джейсон, встав по сторонам, с видимым усилием оторвали от земли пролет из старых досок.

– Господи! – Мэтт неуклюже отполз назад от мальчика, упал в мокрую траву, набрал в грудь побольше воздуха и чуть ли не шепотом скомандовал: – Опускайте! Да опускайте же! – Он с трудом вскарабкался на ноги. – Кажется, мы опоздали. Вызывайте судмедэкспертов, и поскорей.

– Сэр? – Лицо Джейсона прорезали озабоченные складки. – Он мертв?

– Сукин сын прибил несчастного к долбаному забору. – Его передернуло. – Когда вы подняли панель, я рассмотрел длинные гвозди в запястьях… Господи, это же ребенок!

Джейсон закрыл глаза.

– Вот черт! Я еще подумал, для забора что-то тяжеловато.

– И я еще кое-что рассмотрел. У него на плече какой-то знак, татуировка или что-то вроде.

– Как у остальных?

– Не уверен, я только краем глаза заметил. Но рискну сказать, что да.

Мэтт почувствовал руку у себя на плече.

– Вы в порядке? – Нарушив приказ, подошла Лиз. – Вы белый, как бумага.

Мэтт почувствовал, что тронут ее беспокойством. И негромко, так, чтобы слышали только Лиз и Джейсон, произнес:

– Все по новой. Он вернулся.

Полтора часа спустя огораживающая место преступления бело-голубая полицейская лента приподнялась, навстречу Мэтту выбрался профессор Рори Уилкинсон, патологоанатом Министерства внутренних дел, и обратился к нему со своей обычной дозой черного юмора:

– Мой дорогой старший инспектор, я обожаю ваше общество, но категорически возражаю против того, чтобы пересекать полграфства от самого Гринборо только потому, что какой-то придурок решил, будто мне надоели сердечные приступы и прочие смерти от естественных причин. – Он сердито уставился на Мэтта. – Когда поймаете этого урода, так ему и скажите – я его юмора не оценил! Тоже мне художник! Декоратор! Показуха одна!

– Объясните же, в чем дело, – попросил ничего не понимающий Мэтт.

Рори уставился на него из-под капюшона своего защитного комбинезона.

– Простите меня, Мэтт, подобное просто бесит. Когда люди начинают играть со смертью. Несчастный ребенок умер не здесь. И не распятым. И эта позорная попытка что-то там изобразить у него на плече была посмертной, не прижизненной. Таким образом, смерть мучительной не была, и разумно предположить – хотя это и потребует дополнительной проверки, – что, исходя из выражения лица и полопавшихся сосудов в глазных яблоках, он задохнулся или его удушили. Будем проверять.