– При-иве-е-ет! – Высокая шатенка, одетая так, словно собиралась на фестиваль в пустыне, ворвалась в кафе; за ней следовала девушка, ужасно похожая на миниатюрную героиню из японского ужастика «Месть».

– При-иве-е-ет! – взвизгнула Джуд в ответ, обнимая шатенку так, что звякнули подвески на ее рубашке.

– Подруга, ну наконец-то! – воскликнула девица.

Их длинные руки напомнили Сэму королевских крабов, сцепившихся в объятиях. Азиатка на секунду улыбнулась ему, потом передумала. Сэм отозвался гримасой.

Джуд выпустила подругу из загорелых рук и метнулась к невысокой девушке.

– Привет! – пропела она в волосы азиатки, практически приподнимая ее с земли. – Ура, Пенни приехала.

Девушка коротко похлопала Джуд по спине и беспомощно встретилась глазами с Сэмом.

– Познакомься, это моя лучшая подруга, Мэллори. А это моя соседка по комнате, Пенни.

– А ты, значит, дядя Сэм, – сказала шатенка, протягивая ему руку. У нее было крепкое рукопожатие, из тех, что быстро становятся соревнованием в силе. – Я Мэллори Слоан.

– Очень приятно, – отозвался Сэм, не выдавая реакции на силу пожатия. Она соблазнительно прикусила нижнюю губу. Сэм улыбнулся и быстро поздоровался с другой девушкой. Та помахала в воздухе слева от его уха.

– Дамы, что вам предложить?

– Можешь сделать мне «флэт уайт»? – спросила Мэллори. Солнцезащитные очки она так и не сняла.

Сэм ненавидел условности классификации замороченных кофейных напитков, поэтому выучил их все просто из вредности.

– Конечно, – отозвался он, засыпая в кофемолку нужную порцию кофе.

– Ты точно знаешь, что это такое? – с вызовом спросила девушка.

– Угу. Латте с измененной пропорцией молока к эспрессо. И с микропеной.

– Хорошая попытка, Мэл, – хихикнула Джуд.

– А что для тебя… Пенни, правильно? – Сэм проследил за взглядом Пенни к ее обуви, которая, как оказалось, была такой же, как на нем, только меньше. – Отличный вкус, – сказал он, кивая на ее ноги.

Рот Пенни округлился, но из него не вырвалось ни звука.

Лотерея по распределению людей в общежитиях создавала забавнейшие комбинации. Сосед Сэма по комнате на первом курсе, Кирин Мехта, каждый уик-энд ходил во сне и, не просыпаясь, мочился в угол их комнаты. Сэм надеялся, что эти две девицы, немая и сексапильная, смогут ужиться ради спокойствия Джуд.

– Дай угадаю, – сказал он Пенни. – Ты хочешь капучино без молока, только с пеной, сбрызнутый карамелью?

Пенни кашлянула и кивнула.

– И каков был шанс, что я угадаю? – протянул Сэм, уверенный, что на самом деле она хотела вовсе не этого.

Он разглядывал ее краем глаза. Спутанные волосы придавали ей черты безумства. Девушка выглядела как небрежный набросок графитовыми карандашами.

– Вообще-то, можно мне кофе со льдом? – подала она голос.

– Разумеется, можно, – отозвался Сэм с нажимом.

– Эй, дядя Сэм!

– Что?

Повернувшись, он увидел, что Мэллори уложила локти на стойку и наклонилась к нему так, что ее немаленькая грудь почти подпирала подбородок. Под его взглядом Мэллори серебряным когтем сдвинула темные очки ниже. Похоже, на нее давненько не обращали внимания.

– Это правда, что ты печешь?

Сэм кивнул.

– Может быть, однажды испечешь что-нибудь для меня? – спросила она, с намеком склонив голову к плечу.

Сэм повторил ее наклон.

– Никаких «может быть», Мэллори, – сказал он. – Возьми что-нибудь с тарелки Джуд прямо сейчас, и получится, что я испек это для тебя. Хорошего дня.

– Ты смешной, – хихикнула Мэллори, дефилируя вслед за подругой.

Сэм покачал головой. Ни за что в жизни он не закрутит с первокурсницей, а уж тем более с подругой Джуд. Даже он не настолько идиот.

Три девушки уселись на диван с цветочной обивкой в глубине кафе, Джуд – в центре. Поставив свой стакан на стол, Пенни заметила, что бедро Джуд почти вдвое длиннее, чем ее.

– Джуд сказала, что ты тоже единственный ребенок в семье, – обратилась Мэллори к Пенни.

– Ага.

– У меня две младших сестры, – продолжила Мэллори, прихлебывая кофе. – А Джуд ни разу в жизни не приходилось ничего ни с кем делить, включая комнату.

Джуд ткнула подругу в ребра и цапнула еще один пончик.

– Мэл пытается тонко намекнуть тебе, что я неряха. – Она откусила пончик и усыпала себя крошками, как бы в доказательство сказанного. – Слушай, я слишком занята тем, чтобы жить своей жизнью, где уж беспокоиться о такой скукоте, как уборка. И вообще, все знают, что гении неряшливы.

Мэллори было не так легко выбить из колеи.

– Просто я успела заметить, что ты очень организованная. Интересно посмотреть, что у вас получится. Я живу в «Твомбли», но буду часто бывать у вас.

«Ах, «Твомбли», обиталище богатеньких стерв». Пенни не понимала, почему Джуд не навещала Мэллори там. У них в подвале размещались студия пилатеса и кинотеатр, где показывали самые свежие фильмы.

Сэм подошел к ним, поставив на кофейный столик эспрессо.

– Можешь посидеть с нами подольше? – спросила его Джуд.

– Через минуту, – ответил он. – Я скоро вернусь.

Девочки проводили его взглядом.

– Вау, – сказала Пенни, осознав очевидное. – Не только ботинки… – прошептала она.

– Что? – громко спросила Мэллори. И Пенни придвинулась ближе.

– Мы с твоим дядей одинаково одеты.

Джуд и Мэллори изогнули шеи, вглядываясь. И правда – и на Пенни, и на Сэме были черные футболки с рукавом три четверти, черные джинсы-скинни с дырками на коленях, черные ремни с вороненой пряжкой и высокие черные «конверсы».

– О боже, – сказала Джуд. – Когда мы были детьми, он был таким скейтером. Я и не догадывалась, что он перешел на темную сторону.

Мэллори фыркнула.

– Помнишь, как в шестом классе ты носила цепочку для бумажника и огромные отвратительные брюки цвета хаки? – спросила она. – Господи, ты была одержима дядей Сэмом. Вот увидишь, теперь Джуд начнет носить траур.

Сэм собирал на поднос грязные кружки. У него торчала прядь волос, неровный завиток, выбивавшийся из очень крутой в остальном прически. Ему это, наверное, не понравилось бы. А Пенни обожала, когда так случалось: когда одна деталь восставала против полного комплекта. Ей хотелось прикоснуться к этой пряди. Пенни отвернулась, чтобы не заметили, как она пялится.

Мэллори откусила пончик.

– Фу, – сказала она, высунув язык, как ребенок, – ненавижу фисташки.

Она вынула кусок изо рта пальцами и положила сырую массу на стол.

Пенни молча вскрикнула.

– Тогда зачем брать пончик, по которому видно, что он с фисташками? – спросила Джуд. – В нем буквально видны кусочки фисташек. Мэл, он зеленый!

Джуд взяла отвратительную массу голыми руками и поискала, куда бы ее выкинуть.

Пенни внутренне закричала еще громче.

Резким движением она выхватила из рюкзака упаковку влажных салфеток и протянула одну салфетку Джуд, потом выдавила на руки антисептик, потому что мозг почистить не могла. Лучшие друзья – это понятно, но это… извращение. Кто трогает чужую полупрожеванную пищу? И кто, вообще, выплевывает на людях полупрожеванную пищу?

– Спасибо, – сказала Джуд, заворачивая кусок в салфетку. – Как пирог?

– Вкусно. – Пенни отдала ей остальное и взяла еще половину пончика, пока Мэллори все не испортила.

– Вот дерьмо, – выпрямилась Джуд. Большая красная капля начинки стекла на ее белую блузку.

Свободной рукой Пенни протянула ей еще одну влажную салфетку и пятновыводитель.

– Серьезно? – Мэллори схватила сумку с вещами на все случаи жизни с колен Пенни, прежде чем та успела возразить. – Это как машина клоуна? Дальше ты достанешь лестницу и автобус «фольксваген»?

Пенни хотела спросить, зачем доставать автобус из машины, но задумалась над вопросом, не лежит ли в ее сумке что-нибудь позорное.

– Боже мой, ты как будто готовишься к апокалипсису, – протянула Мэллори, роясь в сумке. – Пластыри, бальзам для губ, тампоны… Я слышала о привычках молодых мамочек, но ты прямо как молодая бабушка. Дай угадаю: у тебя тут еще есть пакетики сахарозаменителя и скидочные купоны? Как мило.