И дело не только в жёлтых драконах. Хотя большинство из них заключало браки с себе подобными, но «разноцветные» пары, особенно среди драконьей аристократии, были не редкостью, и все рода были так или иначе связаны между собой, а значит, могли считать себя пострадавшими. Я знала, что один из погубленных младенцев был прямым потомком брата Крины, герцога жёлтых, а сколько у неё самой родственников среди других родов и рас?

Но это же не повод обвинять именно меня в смерти того младенца, и остальных — тоже. Эдак я могла бы ткнуть пальцем в Геору и сказать — драконы убили мою мать, ты дракон, значит, я с тобой не дружу! Глупо же, она и сама в то время едва ходить научилась. Но почему-то некоторые всё равно считали, что в праве меня, именно меня, во всём винить. Только потому, что я — человек.

И я молчала и глотала всё это. За меня заступались — Крина или ещё кто-то из её рода, — но сама я никогда даже не пыталась защититься.

А вот теперь даже и не знаю, что помогло мне решиться? Руки мужа или слова маленького мальчика: «Она — королева». А ведь и правда — я теперь не просто заложница, я королева драконов. И уже не обязана молчать, проглатывая несправедливые обвинения.

В этот момент сквозь окружившую нас плотным кольцом толпу пробрались Риалор с Криной и та пара жёлтых, с которыми они разговаривали, когда я видела их с крыльца. Эта пара тоже была в возрасте, все четверо выглядели ровесниками.

— Ты обещал, что твоя жена не станет устраивать сцен, Куидор, — подошедший жёлтый дракон, обратился к тому, что удерживал Иллану. — Я предупреждал, что ей нужно было вернуться домой сразу же после того, что произошло на свадебной церемонии.

— Она очень хотела навестить подругу, — с жалостью глядя на макушку жены, которая сразу как-то сжалась под укоризненным взглядом подошедших, вздохнул Куидор. — Всё шло хорошо, пока…

— Ты обещал, что сможешь контролировать жену, — перебил его старший. — Но она опозорила и себя, и меня, оскорбив жену нашего короля. Я думаю, вам не стоит оставаться на праздничный пир, летите домой.

— Простите, ваше величество, — Куидор смотрел поверх моей головы. Извинялся он явно не передо мной. Ну и ладно.

Видимо, получив какой-то знак, он обнял за плечи жену и повёл её сквозь толпу, которая молча расступалась перед ними. Выйдя на свободный пятачок двора, они обратились и, не оглядываясь, улетели прочь. Проводив их глазами, все как-то сразу зашевелились и вновь вернулись к разговорам, прерванным этим инцидентом.

— Извините жену моего наследника, — старший жёлтый, имени которого я не знала, но догадалась, что это и есть брат Крины, в отличие от этого самого наследника, обращался именно ко мне. — Потеря ребёнка — страшная трагедия, она так до сих пор и не оправилась, но это не даёт ей права так себя вести. — Я не знала, что сказать, но моего ответа никто и не ждал. Жёлтый дракон поднял глаза и обратился уже к королю. — Боюсь, после того, что случилось, наше присутствие на сегодняшнем пиру будет несколько… неуместным. Прошу нас извинить.

И, коротко поклонившись нам, он обнял Крину и, вместе с так и не сказавшей ни слова женой, направился в сторону кресел, так и стоявших на краю огромного двора. Словно по команде, за ним потянулось ещё десятка два жёлтых, а также одна белая и две красных драконицы, видимо, жёны жёлтых. Ещё несколько минут — и небольшая стая драконов уже улетела вслед за первой парочкой.

Я вздохнула. Ну вот, из-за меня праздник омрачился внезапным отлётом части гостей. И Крина не смогла даже толком попрощаться с братом. Словно бы почувствовав моё состояние, король наклонился и шепнул мне на ухо:

— Ты ни в чём не виновата, моя золотая девочка. И ты молодец.

— Я? — вот тут я действительно растерялась.

— Ты. Иногда постоять за себя непросто, но ты это сделала. Никому не позволяй обижать себя, моя девочка, помни, что ты теперь — королева.

Пока до меня доходило, что меня похвалили за то, что я сама посчитала чуть ли не дерзостью — я посмела возразить драконице, спорить с ней! — король выпустил мои плечи и присел на корточки перед Фаиланом.

— Я горжусь тобой, сын, — сказал он, положив руку мальчику на плечо и глядя ему в глаза. — Ты, не раздумывая, встал на защиту Дарёны, поступил как настоящий мужчина.

— Она же теперь из нашего рода, хоть и человек, — ответил Фаилан. — А эта женщина ей сделала больно и наговорила гадостей, а такое нельзя позволять. Свой род нужно защищать!

— Молодец, ты всё правильно сделал, — король встал и потрепал мальчика по кудрявой макушке. — Но сейчас давай оставим Дарёну поговорить с её близкими, она ещё не скоро их теперь увидит.

И они исчезли в толпе, оставив нас наедине с Криной — Риалор тоже куда-то ушёл.

— Ох, девочка моя, — пожилая драконица обняла меня, и я приникла к той, кто долгие годы была мне настоящей бабушкой. — Не думала я, что так получится, уж титул королевы вроде бы должен был тебя защитить. Но кто же знал, что Иллана так поступит. Она не должна была такое тебе говорить, но… Я хочу, чтобы ты узнала её историю, — может, тогда тебе станет более понятно, что ею двигало. Я не пытаюсь её оправдать, просто… просто послушай, хорошо?

День третий

— Хорошо, — кивнула я.

Не отказываться же, раз Крина считает, что мне лучше это узнать. Собственно, я и так уже поняла, что та женщина потеряла ребёнка, да, ужасно, но зачем на меня-то такую ненависть изливать? Стало даже любопытно, что же такого может рассказать о ней Крина, что подобный поступок оправдать может?

Драконица огляделась и повела меня в сторону, вывела из толпы, так, что нас услышать уже не могли бы, если не будем громко говорить. Да и окружающим уже как-то не до нас было, у них всего несколько часов оставалось, чтобы пообщаться с теми, кого не видели несколько лет и, наверное, столько же не увидят.

— Только сначала… — Крина внимательно оглядела меня, потом понизила голос. — Скажи, как ты себя чувствуешь?

— Хорошо чувствую, — честно ответила, потому что плечо уже не болело. А потом вспомнила утренний вопрос Неары и поняла, что не о недавнем происшествии меня спрашивают. Но в любом случае ответ подходил под оба вопроса.

— Не болит ничего? — пожилая женщина смотрела на меня недоверчиво. — Не нужно скрывать, Дарёна, есть настойки, что боль облегчают. Мне бы сразу тебе дать, да не сообразила.

— Правда, хорошо всё. Я сегодня утром с Неарой разговаривала, тогда-то и поняла, насколько же мне повезло, что муж мне достался опытный и умелый. Вы правы были.

О том, что он оказался ещё и не старым, я говорить не стала, Крина-то ведь не знает, что это и было моим самым страшным страхом, думала, мне его семьдесят четыре года такими ужасными показались. Может, и показались бы, если бы я поначалу не думала, что мужу моему все пятьсот уже.

— Я рада, — улыбнулась Крина. — Нечто подобное я предполагала, но всё равно волновалась за тебя. Теперь уже больше могу не волноваться — ты в хороших руках. А о том, что сегодня произошло… Иллана — как бы это сказать, слегка не в себе. Тот случай очень болезненно на ней отразился.

— Я понимаю — потерять ребёнка всегда страшно, но…

У меня другой пример был перед глазами — матушка моя троих потеряла. На больших уже сроках скидывала. Да, горевала, но так чтобы прям на людей бросаться — не было такого. Конечно, у неё это само по себе случалось, повитуха говорила — те дети к жизни неспособные были, вот и избавлялось тело, не виноват никто. И всё равно — троих потерять, это не одного даже. И потом, она тех детей в животе вынашивала, чувствовала, как растут, шевелятся.

А у драконов что? Заделают яйцо, а уже через несколько часов драконица его снесёт, и лежит оно само по себе. Эта Иллана ребёнка своего и не видела даже, а такое чувство, что могла бы — сама меня собственными руками удавила за него. Это уже слишком.

— Может, ей других детей завести? — мне это показалось выходом. Матушка-то ведь нашла утешение в нас с Любавой, а потом и в сыне.