Ему внезапно захотелось посмотреть ей в глаза, окунуться опять в это безумное, обволакивающее ощущение падения в омут. Мерл остановился, не обращая внимания на протестующий стон, перевернул девушку, улегся сверху, подстраивая бедра поудобнее. Андреа, опять чуть выгнувшись, уже навстречу ему, прижалась крепко, закрыв глаза.

-Смотри на меня, Китти, — хрипло попросил он, — на меня.

Андреа послушно открыла глаза, и Мерл тут же уплыл, утонул в синих, безумно ярких радужках с крупными от кайфа зрачками, пульсирующими, то чуть сужающимися, то расширяющимися в такт его движениям в ней. Это просто блядский гипноз какой-то, морок.

Это невозможно выносить. Эти глаза, эти губы, распухшие от несдержанных, неаккуратных поцелуев, его поцелуев, эти волосы, разметавшиеся по подушке золотистым ореолом, эта тонкая кожа, так легко, так быстро краснеющая от прикосновений, все это — ловушка, бездна, в которую его засасывает все сильнее, и, наверняка, скоро засосет с головой.

Не прекращая двигаться, Мерл провел пальцами по губам Андреа, и она тут же лизнула их быстрым, каким-то звериным движением.

Кошка похотливая! Он протолкнул пальцы глубже, заставляя девушку посасывать их, чуть давясь и постанывая. Заведясь не на шутку от этой картины, Мерл стал двигаться грубее и яростнее, Андреа выгнулась сильнее, почувствовав перемену ритма, закинула руки ему на плечи, пытаясь направить, заставить ещё ускориться. Мерлу эта ее инициатива не понравилась, и он, недовольно рявкнув, прижал оба запястья девушки над головой к постели, еще сильнее придавил телом, фиксируя полностью в нужном ему положении.

Он и так в ловушке, хватит с него этого, подчиняться ей в постели он не собирается. Но Андреа даже это ее, полностью обездвиженное, подчиненное положение дико понравилось, придало ощущениям такой остроты, что она не смогла сдержаться, цапнула мужчину за крепкое плечо острыми зубками, тут же получила легкий шлепок за самовольство и кончила, резко вскрикивая и закидывая голову назад. Мерл еще ускорился и быстро догнал ее, жарко дыша в ухо и невнятно матерясь.

-Блядь, — он откатился в сторону, позволив, наконец, девушке сделать нормальный полноценный вдох, — это было нечто! Ты кусаешься, как дикая пантера, Китти!

-Ну прости, милый, — Андреа перевернулась на живот, потянулась сладко, всем телом.

Мерл кинул ей простыню:

-Укройся, черт, невозможно смотреть же, ты ж меня до смерти заездишь!

-Скорее ты меня, — Андреа довольно рассмеялась, накидывая простынку на грудь, переворачиваясь и соблазнительно проведя гладкой ступней по ноге мужчины.

-Да блядь! — он поймал ее за ножку, дернул к себе, лизнул сладкое местечко под пяткой, вызывая дрожь по всему телу, — уймись, давай поедим.

Они жевали пиццу, пересмеивались, переглядывались, болтали о какой-то ерунде.

Мерл просто отключился от реальности, не собираясь хотя бы в ближайшее время думать обо всех сложностях, которыми внезапно обросла его жизнь с появлением в ней Китти, и наслаждаясь каждой минутой с ней.

Он не мог, просто не мог отвести от нее глаз, когда она смеялась, рассказывала о чем-то, болтая голой изящной ножкой, когда слушала его незатейливые армейские байки, смешно округляя глаза в удивлении.

За время, проведенное с ней, Мерл постепенно понял, что, совсем не зная девушку, он тем не менее, каким-то непостижимым образом чувствует ее, считывает ее эмоции, настоящие, не напускные, и это ему дико, до дрожи нравится.

Нравится не только с ней любовью заниматься, хотя тут все офигеть как круто, и, совершенно точно, это лучшее, что было в его жизни.

Мерлу нравилось именно её присутствие, это ощущение правильности, гармонии, которое оно дарило. Ощущение, никогда ранее не испытываемое.

Сейчас, глядя, как она, смеясь, вытирает испачканные губы салфеткой, придерживая постоянно сползающую с груди простынь, вся взъерошенная, пушистая, с ярко блестящими глазами, Мерл до боли в груди вдруг захотел, чтоб время остановилось.

Потому что более счастливым, чем в эти сутки, проведённые с ней, он никогда не был.

========== 9. ==========

Андреа ехала домой, сжавшись в комочек на заднем сиденье такси. Смотрела на пролетающие мимо загородные дома сухими блестящими глазами, совершенно ничего не видя.

В голове была пустота, в душе была пустота, сердце билось спокойно и ровно.

Вот и все. Это точно все. Все.

Она порылась в сумочке, нашла телефон, который Мерл еще в самом начале их незапланированного уикэнда, зверски ругаясь, вырубил и отбросил подальше от постели.

Стоило поймать сеть, как телефон часто завибрировал — сообщения о пропущенных, смс. Много, очень много. Только от Филипа десять звонков и пять смс. Она пропустила заседание в суде. Пропала со всех радаров больше чем на сутки.

Боже, может ее уже по всем моргам ищут!

Звонки и смс от Керол.

Нет, она не сможет сейчас разговаривать. Только не сейчас. Сначала она доберется домой, примет ванну, хорошенько, от души, накатит. И уснет. И проспит еще сутки, а, может, и больше. Все равно на работе ее уже, наверно, уволили. И плевать.

Она сейчас не в том состоянии, чтоб думать о работе.

Керол у Дерила. С ней все хорошо.

У всех все хорошо!

Вот и отлично.

Входящий. Керол.

Андреа минуту смотрела на телефон, не желая брать. Но Керол не унималась, настойчиво набирая снова и снова.

Андреа нажала на прием.

-О Боже, дорогая! Наконец-то!

Голос подруги был невероятно взволнованным.

-Привет, Керол.

-Привет? Привет? И все? Ты куда пропала? Я так волновалась! Ты исчезла, я с ума схожу!

-Ты знаешь, я не в настроении сейчас говорить. Все хорошо. Потом позвоню.

-Стой! Ты где сейчас?

-Домой еду. Пока, потом позвоню.

Андреа отключилась, не слушая возражения Керол. Потом некоторое время смотрела на экран. Нажала на выключение. Наплевать. Не будет она сегодня ни с кем разговаривать.

-Андреа? Ты где?

Дверь в ванную открылась, Керол осторожно заглянула, и увидела подругу, лежащую в воде, всю в пене, с бутылкой красного в руке.

-О, Керол! — пьяно обрадовалась она, — заходи! Выпьешь?

-Пожалуй, нет, — Керол задумчиво огляделась, оценивая обстановку.

Две пустые бутылки, разбросанная повсюду одежда, скинутые на пол разнообразные пузырьки с кремами и гелями для душа.

-Ну давай, Керол, нельзя быть такой скучной! -Андреа пьяно взмахнула рукой, попыталась привстать, но поскользнулась и шлепнулась обратно в ванную, расплескав воду, — упс!

-Давай-ка, дорогая, я тебе помогу, — Керол со вздохом попыталась поднять Андреа, что было совсем непросто, потому что девушка выходить не желала, упираясь изо всех сил.

Но у Керол был не очень приятный, но очень серьезный опыт таскания пьяного, поэтому победила она.

-Давай, давай, двигай ножками, — приговаривала она, медленно подтаскивая Андреа к кровати, — чего же ты так… расслабилась -то…

-Аааааа, это очень смешная история, Керол! — Андреа хихикнула, — давай еще выпьем, и я тебе все расскажу…

-По-моему, тебе хватит…

-Нет! Нет, не хватит! — Андреа внезапно вырвалась, — Мне Не Хватит!

-Да что с тобой? Милая, давай ты поспишь чуть-чуть…

Керол обеспокоенно смотрела, как Андреа, кутаясь в полотенце, заплетающейся походкой идет к бару, достает еще бутылку, в этот раз мартини, с хрустом сворачивает пробку, и пьет прямо из горлышка.

-У меня все сууупер! — отдышавшись после длинного глотка спиртного мурлычет Андреа.

Керол подходит ближе с намерением отобрать бутылку, и только теперь замечает, что на шее и груди подруги ярко расцвели синяки.