— Блять… — только и выдал я. Ну действительно, не бить же его опять прямо на уроке. Так гляди и не доучусь последний год в школе.

— Ты? Не сомневаюсь.

— Слушай ты, хуесос!

— Это у нас ты. Я с девочками люблю. Которые не под метр восемьдесят и в плечах поуже.

— Ты чё, суицидник? — А кулаки так и чешутся врезать.

— Не-а… Я нормаль-ный, — выговаривает он мне, как недоумку, видно под этим подразумевая и свою ориентацию.

— А что же ты такой весь из себя нормальный возбудился вчера? Выйти попросился…

Он покраснел и выдал еле слышный набор матов себе под нос. Ну, по крайней мере, я решил, что это маты, ибо лицо у него было при этом злющее-поезлющее.

— Тебе показалось, — наконец, рожает сдержанное в мою сторону.

— Да ладно?! — выкрикиваю и понимаю, что весь класс смотрит на нашу парту.

— Никитин! — это математичка. — Урок, между прочим! Или ты хочешь ответить по теме?

— Очень хочу. — Я встаю и кидаю убийственный взгляд на змеёныша. Гад. Хоть бы свою довольную моську так не афишировал.

После звонка я его не поймал. Пришлось вылавливать в коридоре перед уроком. Со звонком ведь всё равно явится.

Он увидел мою поджидающую его тушку ещё издалека и, сделав оборот, пошёл в обратном направлении. Я двинулся за ним. Он ускорил шаг. Спустя минуту он уже несся по лестнице на нижний этаж, а я мчался следом. Естественно убежать от меня он бы не смог. Физкультура у меня всегда была одним из любимых уроков, да и три года в баскетбольной команде, делали своё дело.

Поймал я его у входа в сортир и туда же и втолкнул, закрыв за нами дверь.

— Какого хрена? — Он отступал к стенке, пока не упёрся в неё спиной.

— Я бы спросил то же самое. Какого хрена ты бычишься и идёшь против системы?

— Система — это ты, что ли? Не много ли чести?

— А немного ли ты вякаешь? — Я почти подошёл вплотную. — Я же нормально просил, а ты не понимаешь.

— Чего ты просил? — Он изогнул бровь и посмотрел мне за спину, видно прикидывая пути отступления.

— Да вообще, мелочи! Шмотки поприличнее и патлы покороче. И не вякать, когда тебя не спрашивают.

— А то что?

Ну и наглец. Ну не доходит до человека.

— А то выебу. — Во как глазищи свои выпучил.

— Свою руку правую, разве что.

— Нарываешься…

— Нарываюсь. — Дергается в сторону, пытаясь меня обогнуть, но я ловлю его юркое тельце и прижимаю грудью и щекой к холодному кафелю стены.

— Ну, раз сам нарываешься, то грех не воспользоваться. — Я упираюсь в его тело и прижимаю к стене ещё сильнее.

Пыхтит, пытаясь выкрутиться, но всё что у него выходит — только дёрганье в моих руках. Дабы нагнать страха побольше и показать серьёзность моих угроз, я начинаю вдавливаться бедрами в его ягодицы, при этом просовываю руку ему под живот и притягиваю ещё ближе к себе.

— Отпусти. Мразь!

— Тебе не нравится? — Я ещё раз втискиваюсь в него сквозь джинсы и съезжаю рукой ему на ширинку.

— Блядь! Урод… Убери грабли!

— Неужели совсем не нравится?

— Тащусь аж до рвоты! — выкрикивает и пытается лягнуть меня ногой, но выходит у него не очень. Я больше, я сильнее. И самое главное, я до чёртиков злой.

— М-м-мм… — прямо ему в ухо, и кусаю легонько за мочку.

Эльфик вздрогнул и замер. Я тоже. Так быстро? Хм… Ну, и отлично. И я вовсю дал волю своим рукам. Гладил его живот, бока, грудь. Цеплял короткими ногтями его соски, вызывая дрожь в его напряжённом тельце. В наглую ласкал выпуклость в его штанах, восторгаясь как ребёнок, когда почувствовал, что под моей ладонью уже всё каменное. Зубами вгрызался ему в затылок, вырывая из его губ непонятные стоны, то ли боли, то ли чего-то другого.

Я как-то даже сам не понял, как его штаны оказались расстёгнутыми. Просто осознал, что моя ладонь уже нырнула под ткань и гладит горячую кожу, чувствует выступающие венки и капельку вязкой жидкости. Где-то глубоко, на краткий миг, мелькнула сигнальная лампочка, что я трогаю ПАРНЯ за ЧЛЕН! Но на тот момент мне было уже по хрен. Меня заводила сама мысль, что я так действую на него. Заставляю его дышать так странно, выгибаться на меня, прижиматься пахом к моей руке.

— Я тебя ур-р-р-ою… — шепчет где-то в кафель. Жаль, не вижу его лица, волосы запутались и растрепались и так приятно пахнут…

— Конечно. — Сжимаю его сильнее и слышу, как он втягивает в себя воздух.

В какой-то момент я забыл, что это всего лишь игра с воспитательно-мстительными целями. И что выигравшим должен быть я. Просто закрываю глаза и утыкаюсь лбом ему в затылок. Эльфика слегка потряхивает в моих руках. Или это я дрожу? Да по фиг. Единственное, что воспринимает сейчас мой слух и разум — это его дыхание — сбитое, громкое и хриплое.

Странно, но я почему-то сразу понял, даже скорее почувствовал, когда он был почти у финиша. От осознания того, что я делаю, меня накрыло волной жара. Нет, не стыда, а именно жара в голове, по венам, в животе. Я глотнул воздух в надежде перетерпеть и не опозориться, но как только он заскулил, выплёскиваясь мне в руку, я не выдержал и улетел следом.

Долгую минуту мы так и стояли. Он прижатый к стенке и я прижатый к нему. Выравнивали дыхание. Оба.

Первым пришёл в себя Юлька. Шевельнулся, явно проверяя свои возможности, и тихонько выскользнул из моего захвата, поняв, что я больше его не держу.

Я до боли зажмурил глаза и прислонился лбом к кафелю. Не оборачиваясь. Ждал, что вот сейчас мне в спину полетят издевки. Но в ответ мне был только хлопок двери. Он ушёл? Вот так просто? А как же…? А как же что? Чего собственно я ожидал? Я разлепил глаза и упёрся взглядом в прозрачные белесые капли на кафеле на уровне моих колен. Вот паскудство! Я только что отдрочил парню, а сам, блять, умудрился кончить даже без рук, просто обтираясь об его задницу! Замечу, даже не голую задницу!!!

========== Проучили… ==========

После случая в туалете меня переклинило. Хотя, исходя из моих грандиозных планов, должно было переклинить именно его. Но получился какой-то эффект бумеранга, что ли. Короче, лажа полная. В общем, уже вторую неделю я не делал ни моральных, ни физических поползновений в сторону новичка, позволяя себе только изредка злобно зыркать в его сторону.

Убрался от него подальше, аж к окну на последнюю парту, и тихо мирно наблюдал. Нет, конечно, я пытался забить болт на эльфёныша, как на пустое место, но как-то оно у меня не совсем выходило. Всё время натыкался глазами на его белобрысую макушку или на худую спину. Видимо этот гад обладал каким-то шестым чувством или мои взгляды в прямом смысле прожигали, потому что очень часто он оборачивался на мои «гляделки», я едва успевал уткнуться в свою тетрадку.

И, самое неприятное, что некоторые ребята из класса стали на меня поглядывать, кто с удивлением, кто с интересом. Им было невдомёк, почему новенький щеголяет в ярких глазорежущих шмотках, не расстаётся со своими блядскими наушниками, ведёт себя как полноправный и давний член нашей маленькой (в 27 человек!) семьи под названием класс, а я ничего не предпринимаю.

А я и сам не знал, почему? Я его боялся? Вернее не его самого, там и бояться нечего, а его действия на меня. И чем дальше, тем страшнее мне было. Проходя мимо, я втягивал воздух в надежде вдохнуть этот долбаный запах зелёного чая и цитруса. На уроке сверлил его глазами и чем дальше, тем больше, с каким-то трепетным интересом, чем со злостью. А самое ужасное, я часто вспоминал тот случай в туалете и тело, прижатое ко мне. И, блять, не его лицо, а именно этот затылок, эту шею. Как наяву чувствовал под зубами его кожу.

Это дико бесило. С этим нужно было что-то делать. Нужна была новая стратегия. И желательно так, чтобы в этот раз в победителях оказался я.

Как всегда после урока на пятиминутном перекуре первым не выдержал Макс.

— Кай, что происходит? — Он смотрел не на меня, а куда-то в пространство.

— В смысле? — будем строить дурачка.

— Этот… Юлиуш. У тебя вроде бы как планы были. А ты решил бросить, так и не начав?