Элизабет была, как в тумане. Никакие оправдания для нее не имели значения. Эш был мертв.

– Нет! – что было сил, закричала она.

– Я не мог позволить ему открыть всем глаза на правду. – Половица около постели снова скрипнула. – А теперь ты сможешь это сделать вместо него. Тебе придется умереть вместе с ним.

Руки убийцы сомкнулись вокруг шеи Элизабет. Она судорожно стала ловить ртом воздух.

– Я не могу допустить, чтобы ты все рассказала, – шипел мужчина. – Мне очень жаль, – прибавил он, оттаскивая, ее от кровати.

Отчаянно пытаясь вырваться, Элизабет вцепилась в мужские руки. Но в следующее мгновение перед глазами заплясали яркие искорки, а в висках застучала кровь. Дышать было нечем. Собрав последние силы, Элизабет уперлась, локтями в грудь нападавшего.

На нее пахнуло сильным перегаром. Она повернулась и, изогнувшись, вырвалась из железных тисков.

Жадно глотая воздух, Элизабет шатаясь, направилась к двери. Необходимо кого-нибудь позвать на помощь. Когда она попыталась закричать, из горла вырвался глухой хриплый шепот.

– Я не могу позволить, чтобы ты все рассказала. – Схватив Элизабет за руку, убийца снова рванул ее на себя. – Ты ведь теперь знаешь все. – Он снова сомкнул на шее женщины цепкие руки. – Я не могу оставить тебя в живых, прости.

– Все узнают, что это сделал ты, – прохрипела Элизабет.

– Нет, не узнают, – усмехнулся он и еще сильнее сдавил шею. – Никто не узнает. Об этом знаешь только ты. Но и ты скоро об этом позабудешь, и навсегда.

С ее губ слетали хриплые прерывистые звуки. Комната погрузилась в темноту. Она сопротивлялась из последних сил, но преступник был сильнее.

Вдруг он как-то странно дернулся всем телом и громко застонал, разжав тиски. Элизабет, спотыкаясь, прошла несколько шагов и судорожно вцепилась в спинку стула, жадно ловя ртом воздух. Теперь необходимо, как можно скорее бежать за помощью. Но преступник, очнувшись, снова схватился за нее.

Рванувшись вперед, она изо всех сил ударила державшего ее человека кулаком в лицо, Он вскрикнул от боли и выпустил руку. Почувствовав свободу, Элизабет нетвердой походкой направилась к двери.

– Похоже, в тебя вселился бес, принцесса? Элизабет похолодела. «Эш?» Хриплый шепот был очень знаком. В нерешительности обернувшись, она увидела в нескольких шагах от себя мужа. Убийца лежал на полу вниз лицом. Рядом с телом валялась нефритовая статуэтка дракона.

– Ничего мне не говори. Я все знаю, – сказал Эш и нежно улыбнулся жене: – Я тебя испугал, да?

– Эш! – бессильно прошептала Элизабет и упала в его объятия.

– Слава Богу, с тобой все в порядке, – облегченно выдохнул он.

– Я так боялась, что этот мерзавец тебя убил. – Элизабет обхватила мужа.

– Я хорошенько огрел, его по голове, – ответил Эш. – И надеюсь, что когда он придет в себя, голова у него будет болеть так же сильно, как и у меня.

– Но почему он это сделал? – спросила она, припадая щекой к груди мужа. – Зачем ему понадобилось тебя убивать?

– Не знаю, принцесса. Об этом мы спросим у него.

Эш с Элизабет сидели в кабинете на кожаном диване и пристально смотрели на человека, пытавшегося их убить. Шелби Рэдклифф, понуро опустив голову, расположился в кресле. Хейворд, невероятно бледный от признаний Рэдклиффа, тяжело опустился на краешек стола.

– Эмори стало известно, что я украл у компании его капитал, – продолжал рассказ Шелби, робко поглядывая на герцога. – Я никогда бы их не взял, но мне срочно нужны были деньги. В тот момент я находился в затруднительном финансовом положении. Со временем, конечно, вернул бы всю сумму фирме.

– Но почему ты не попросил взаймы у моего сына? – спросил Хейворд.

Шелби печально усмехнулся.

– Такой же вопрос задал Эмори вечером, накануне своего отъезда из Денвера, – ответил он. – Он также сказал, что не может больше мне доверять. Эмори не требовал погашения долга, он собирался выйти из дела и более не финансировать рудник. Он отказался от всяких деловых отношений со мной, как с партнером.

Сжав руку в кулак, Эш прижал ее к бедру. В нем начинали просыпаться смутные воспоминания и от этого его колотил озноб.

Шелби потер глаза руками в наручниках.

– Я никого не хотел убивать, – горячо зашептал он. – Не желал зла ни Эмори, ни Ребекке. Боже, как мне тяжело было стрелять в них, ведь Ребекка была моей кузиной. Но, к несчастью, ей стало все известно, и тогда я решил убрать их обоих.

В разгоряченном мозгу Эша проносились одна за другой картинки: отец падает на кожаное сиденье экипажа, и из раны на груди хлещет кровь. Дико закричала мать... Память о душераздирающем вопле разогнала в сознании Эша остатки тумана. Мама буквально выталкивала меня из экипажа: «Беги, Пептон! Беги, мой мальчик!» Мы побежали к лесу.

Снова прозвучал выстрел. Тихо вскрикнув, мама упала на землю. «Беги, Пелтон. Беги в лес! Беги скорее! Спасайся, сынок!»

Элизабет поняла, какие ужасные воспоминания, нахлынули на мужа и положила на его руку свою ладонь.

– Я не мог позволить Эмори выйти из предприятия, – снова заговорил Шелби. – Без финансовой поддержки я лишился бы всего. Я решил убрать его, чтобы полностью завладеть рудником, и инсценировал нападение индейцев на экипаж.

Хейворд закрыл глаза.

– Значит, их убил ты, – чуть слышно произнес он. – Убил моего единственного сына и невестку.

Эш судорожно перевел дыхание. Над верхней губой от напряжения выступила испарина. Не отрываясь, он смотрел на злодея, убившего родителей, и с трудом сдерживался, чтобы не вскочить с места и не задушить его.

– Покушение в поезде на моего внука твоих рук дело? – грозно спросил Хейворд.

– Да. Нанял одного ковбоя. Он должен был убить Пейтона. – Шелби посмотрел на Эша, и по щекам покатились слезы. – Мне очень жаль. Все так плохо кончилось. Я не хотел никого убивать. Но я боялся, что Пейтон вспомнит мое лицо. Ты ведь видел меня в то утро на лесной дороге?

Дыхание Эша стало частым и прерывистым. Он с трудом держал себя в руках.

– Я не видел твоего лица в то злосчастное утро, – выдавил он из себя.

– О Боже! – простонал Шелби и закрыл глаза. Лицо исказилось от боли. – Оказывается, ты ничего не знал?

– Если бы ты оставил моего внука в покое, мы никогда бы не узнали, с каким хладнокровным убийцей жили бок о бок много лет. – Герцог кивнул полицейскому: – Уведите его.

В комнате повисло тягостное молчание. Когда, наконец, Хейворд повернулся к внуку, в глазах стояли слезы.

– Самое ужасное, что Шелби все эти годы был моим партнером. Как у него поднялась рука на самых дорогих мне людей и так безжалостно их убить? Слава Богу, хоть тебе удалось спастись.

Эш стремительно поднялся с места, – от резкого движения закружилась голова. Элизабет схватила мужа за руку.

– С тобой все в порядке? – взволнованно спросила она.

Глядя во влажные от слез глаза жены, он легонько прикоснулся к шее, на которой уродливыми пятнами темнели синяки.

– Я хотел бы побыть немного один, хорошо? В глазах Элизабет промелькнули неуверенность и испуг, но она улыбнулась: – Я подожду тебя здесь.

Эш вышел из кабинета, решив положить конец последнему сомнению. Взяв из кухни нож, он быстро направился к Лабиринту. На миг, задержавшись возле каменных стражей, он двинулся дальше. Чем ближе подходил Эш к центру, тем сильнее ощущался запах гари.

Плотные стены тисса уберегли от пожара гранитные стены павильона.

Он стоял, как и сто лет назад, только почерневший от копоти, без окон и дверей, но уцелевший. Остановившись на пороге, Эш заглянул внутрь. Каменный пол был усыпан обгоревшими балками от крыши. Картины сгорели и оставили после себя кучки пепла. Но одно полотно чудом уцелело. Яркие краски, которыми был написан король Артур, выхватывающий меч, слегка почернели от сажи, но в целом картина не пострадала.