Обвив руками шею мужа, она ответила на поцелуй с такой страстью, что он закачался. Элизабет, прижимаясь к нему, все теснее придвигала его к столу. Руки Эша принялись нащупывать на спине Элизабет пуговицы платья и быстро их расстегивать. Она судорожно вцепились в ворот его рубашки и, прежде чем он успел о чем-либо догадаться, рывком распахнула ее. На пол посыпались пуговицы.

Эш запрокинул голову, жадно хватая ртом воздух. Горячие губы Элизабет обжигали его грудь, а пальцы уже раскрывали застежку на брюках. Расстегнув платье жены, он потянул его, и оно с мягким шуршанием соскользнуло на пол. Эш положил Элизабет на стол. Слишком нетерпеливый, чтобы освобождать ее тело от всех кружев и белья, он просто приподнял нижние юбки. Рука нащупала узкую прорезь, и в следующее мгновение пальцы дотронулись до мягких шелковистых завитков. С губ Элизабет сорвался хриплый стон. Она молила об удовольствии, которое он сам научил ее требовать. Ему не терпелось поскорее добраться до груди Элизабет. Рванув сорочку, он оголил розовые соски, которые манили своим уже знакомым вкусом.

Эш потерся щекой об упругие холмики, поцеловал ложбинку между ними, обхватил губами нежные бутончики и стал жадно, как младенец, их посасывать.

Вскрикнув, Элизабет схватила мужа за плечи.

– Выпусти его, – прошептала она, сгорая от нетерпения и нащупывая объект своего желания сквозь нижнее белье.

Эш судорожно рванул пуговицы – и вот уже теплые пальцы жены обхватили возбужденное «копье». Она направила его к жаркой и узкой щели. Забыв обо всем на свете, Эш проник в горячую бездну. Элизабет подалась к нему телом, принимая мужа всего без остатка. Она извивалась, двигалась с ним в одном ритме и стонала, пока удовольствие, не достигло апогея. Ни с одной женщиной Эш не достигал в любви такой гармонии.

Уткнувшись лицом в разметавшиеся волосы Элизабет, он покорно лежал в ее крепких объятиях. Длинные ноги жены сжимали талию, а руки держали шею. Она не хотела его отпускать, а у Эша не было сил сопротивляться.

Спустя несколько минут Элизабет подняла руки и запустила пальцы в густую шевелюру мужа.

– Просто невероятно, но ты абсолютно уничтожаешь мою порядочность, – призналась она с улыбкой.

Эш слегка приподнялся и посмотрел на жену. С румянцем во всю щеку и покрасневшими от поцелуев губами, она была очень хороша.

– Да, я такой, – сказал он. – Я настолько лишен порядочности, что занимаюсь любовью с тобой на столе среди белого дня.

– Держу пари, многие женщины согласились бы поменять своих порядочных мужей на страстных мужчин, – ответила она.

Похоже, Элизабет тоже не возражала, где, как и когда заниматься с ним любовью. Эта женщина была вполне довольна своим мужем-зверем. Эш посмотрел в ее глаза: может быть, она в самом деле, его любит?

Он встал со стола и стал приводить в порядок одежду. Это было нелегко: большинство пуговиц валялось на полу. Элизабет по-прежнему сидела на краю стола с поднятым ворохом нижних юбок. Ничуть не стесняясь почти раздетого вида, она довольно улыбалась. Эш поднял ее платье. Им предстояло еще многое обсудить, но пока она не облачится, разум ему не подчинится.

– Лучше одеться, пока сюда кто-нибудь не вошел и не увидел этого зрелища, – посоветовал Эш.

– Хорошие слуги всегда стучатся, прежде чем войти. – Поправляя бретельки сорочки, она легко спрыгнула на пол и томно потянулась. – Мне так нравится, когда ты смотришь на меня раздетую, – призналась она. – У меня даже голова кружится.

Эш не стал говорить, что он чувствует в такие минуты. Он помогал Элизабет надеть платье, долго копаясь в застежках.

– Ты быстрее раздеваешь, чем одеваешь, – мягко поддела Элизабет.

– Мне ни разу не приходилось одевать женщин, – ответил муж.

Когда он застегнул последний крючок, она, обернувшись через плечо, с улыбкой сказала:

– А одеваешь ты тоже очень неплохо.

Эш отошел – на расстоянии ему легче с ней разговаривать. Неужели эта необыкновенная женщина, в самом деле, любит его? Он уже готов поверить. А что, если она... Боже, что, если она...

– А что, если нам никогда не удастся доказать мою личность? – быстро заговорил Эш. – Ты когда-нибудь задумывалась над этим? После смерти Марлоу сюда немедленно примчится Клэйборн и присвоит себе все. Как тогда ты будешь относиться к своему мужу?

Элизабет улыбнулась, в глазах светилась уверенность.

– Марлоу еще не собирается умирать, – ответила она. – Когда это все-таки случится, за тобой уже прочно закрепится титул лорда Энджелстоуна.

Эш чувствовал, как его начинает трясти, точь-в-точь, как в тот день, когда впервые увидел перед собой убийцу.

– Но если Клэйборн передаст дело в суд, следствие станет скорее на его сторону, чем поможет мне. Может оказаться, что у человека, за которого ты вышла замуж, не будет имени и титула. Как тебе это понравится, принцесса?

Нахмурившееся лицо Элизабет уже не было таким уверенным.

Она подошла к шкафу, на полках которого застыла вереница старых игрушек. Эш пытался убедить себя, что ему наплевать, каким будет ее ответ. Дрожь, охватившая его, так и не унялась.

Взяв с полки кролика в ярком зеленом сюртучке, она погладила серые ушки.

– Мне казалось, что такой человек, как ты, будет до последнего драться, за свое законное право и наследство, – сказала она, глядя в маленькие глазки-пуговки.

Значит, он нужен ей только в том случае, если Четсвик и титул останутся у него? Эш хотел вздохнуть, но сжавшееся вдруг горло помешало это сделать. Он не мог даже, как прежде, усмехнуться.

– Думаю, для одного дня уроков более чем достаточно, – выдавил Эш из себя.

И он ушел, чтобы Элизабет не видела его слабым и раздавленным.

Эш сразу после урока танцев ускакал куда-то верхом и вернулся домой только к обеду. За столом он молчал и на все вопросы отвечал предельно кратко. После обеда сразу же поднялся к себе. Элизабет ожидала мужа в спальне, как делала это каждый вечер. Однако в полночь она потеряла терпение и направилась в его комнату. Элизабет намеревалась показать ему, что от нее так просто не отделаться. Если она чем-то обидела, пусть прямо об этом скажет. Если просто плохое настроение, она попробует его поднять. Логово зверя оказалось пустым.

Элизабет тяжело опустилась на подоконник. До встречи с Эшем она считала себя сильной женщиной, с по-настоящему мужской хваткой. Теперь же сравнивала себя с наивной и неопытной школьницей. Что задумал Эш? Может быть, он решил ее бросить? Повернуться спиной и уплыть назад в Америку, словно между ними ничего не существовало? Ну, уж, нет, он еще плохо ее знает! Она не собирается так просто, без борьбы, от него отказываться!

Чем больше она общалась с мужем, тем сильнее убеждалась, как необходима ему. Когда они занимались любовью, Элизабет не сомневалась, что он ее любит. Но Эш все время пытался подавить это чувство в себе. Казалось, он боялся подпустить ее слишком близко.

Какой же упрямец!

В комнату врывался свежий ночной ветерок. Свет от яркой полной луны падал на живую изгородь и отражался серебром в пруду. Из окна Элизабет видела крышу павильона в центре Лабиринта. Мрачное серое здание походило на настоящий призрак, восставший из прошлого. Каменные стены хранили тайны для памяти Эша. Элизабет была в этом уверена. Она не сомневалась, что убедить его остаться в Четсвике могли только конкретные и точные воспоминания.

В этот момент из аллеи, ведущей к Лабиринту, вынырнула темная фигура. Элизабет замерла. Высокий широкоплечий мужчина, постояв немного возле каменных рыцарей у входа в Лабиринт, двинулся дальше. Конечно же, это был пропавший муж.

– Что ты там ищешь, мой непокорный зверь? – тихо прошептала она. – Кусочек своего прошлого?

Может, следовало бы оставить Эша наедине со своими чувствами, которые мучили его? Но ноги Элизабет уже спустились на пол.

Эш не хотел признаваться, что сам, без чьей-либо помощи, может найти дорогу в этот дом. Элизабет собиралась предложить свою поддержку.