Но она изменит эту привычку.

– Приветствовать леди можно по-разному. Это зависит от того, где вы ее встретили, – начала свой урок девушка.

– А если она стоит на пороге моей спальни? – не дал ей закончить Эш.

Вспомнив о неудачном визите в бордель мисс Хэтти, Элизабет поджала губы и ответила:

–Мистер Макгрегор, если леди и подойдет к двери вашей спальни, то это будет вызвано какими-то необычными обстоятельствами.

– Да. Достаточно необычными. – Эш усмехнулся, и голубые глаза недоверчиво посмотрели на нее.

– Как же, интересно знать, я должен приветствовать леди, которая стучится в дверь моей комнаты?

Забыв, что не собиралась больше демонстрировать перед ним свой гнев, Элизабет, подбоченилась.

– Мы должны рассмотреть ситуации, случающиеся наиболее часто, – отрезала она.

– Почему вы думаете, леди Бет, что женщины не часто стучат в дверь моей спальни? – не сдавался Эш.

Элизабет живо вообразила себе, как Макгрегор соблазнит добрую половину женщин Лондона, вскружит им головы и опьянит своей внешностью.

– Настоящий джентльмен никогда не будет соблазнять женщин, и приглашать их к себе в спальню, – строго ответила она.

Изобразив на лице притворное смущение, он невинно спросил:

– А как вести себя с леди, которая просто так постучала в дверь моей спальни?

Элизабет гордо расправила плечи.

– Я приходила к вам по делу, а не потому, что меня покорили ваши чары.

Эш усмехнулся, и в его глазах вспыхнули искорки сатанинского веселья.

– Ах, леди Бет, своим признанием вы разбиваете мне сердце! – прикинулся он огорченным.

– Сомневаюсь, что у вас есть сердце, – холодно ответила она.

– Потому, что я такой не цивилизованный? – с ехидцей спросил Эш.

– Вы все мои слова превращаете в шутку! – возмущенно воскликнула Элизабет.

Эш покачал головой:

– Есть вещи, которые мужчине просто необходимо знать, даже если он и не джентльмен. Как, например, вести себя с женщиной?

С этими словами Эш взял конец черного шелкового пояска, дважды обхватывающего талию девушки.

– Может быть, вы просто не знаете, как джентльмен должен приветствовать леди у дверей своей спальни?

Элизабет видела, как нежно пальцы гладят черный шелк пояска, словно ласкают ее кожу. Нет, этот человек просто невозможен!

– Мистер Макгрегор, у нас очень мало времени. Не пройдет и двух недель, как мы будем в Англии. Давайте не тратить время на пустяки. Не старайтесь сбить меня с толку.

– Вы думаете, что я пытаюсь это сделать? – притворился Эш удивленным.

– Вы прекрасно знаете, что хотите сбить меня с толку! – ответила девушка и вырвала поясок из его рук.

Решительным шагом она подошла к окну в надежде, что прохладный утренний ветерок остудит ее пылающие щеки. Воздух был напоен хвойным ароматом и запахом горящего угля. За окном проплывали поросшие соснами и кедрами склоны гор. Элизабет придала своему лицу спокойное выражение и повернулась к Эшу.

Он смотрел на нее взглядом уверенного в себе мужчины, который всегда одерживает верх над женщинами. Он и сейчас надеялся вывести ее из равновесия. Весь его вид показывал полнейшее презрение к правилам, которым она следовала всю жизнь.

– Надеюсь, вы не хотите, попав в светское общество, испытать в нем унижение? – спросила Элизабет.

Темная бровь Эша поползла вверх.

– Нет, мэм. Я не хочу, чтобы меня снова унижали, – ответил он.

Снова. Эш не сказал ничего особенного, но она почувствовала многое. Он был прав, сказав однажды, что она никогда не поймет, как жил он все эти годы. То чувство, которое она испытала в салоне Мэнсфилда, Макгрегору было хорошо знакомо. Он прожил с ним двадцать три года. Предрассудки. Унижение. И хотя она порой готова была задушить Макгрегора, ей не хотелось, чтобы он снова столкнулся с пережитым.

Единственное, что Элизабет могла сделать, чтобы оградить Эша и его семью от кривых и презрительных насмешек света, научить его достойно вести себя в обществе. Она понимала, что сделать это должна, во что бы то ни стало, пусть даже придется вдолбить правила в голову Макгрегора силой.

– Теперь, если вы готовы относиться к нашим занятиям серьезно, мы можем начать, – бодро сказала Элизабет.

– Да, я готов.

Опустившись на подлокотник кресла, в котором несколько минут назад сидела девушка, Эш вытянул свои длинные ноги.

Элизабет пристально смотрела на ученика, пытаясь отыскать в клубке своих спутавшихся мыслей одну нужную. О чем они вели разговор до того, как Эш совершенно ее запутал?

– Итак, что я должен делать? – постарался помочь он своей учительнице.

Элизабет растерянно заморгала глазами.

– Что вы говорите?

– Как я должен правильно приветствовать леди, – напомнил он.

– Ах, да. – Элизабет облизала губы. – Если вы идете по улице и встречаете леди, с которой недостаточно хорошо знакомы, вы должны подождать, пока она вас не узнает, и только после этого здороваетесь с ней. Если же леди сделает вид, что не знакома с вами, вы не должны принуждать ее к приветствию.

– Если она пройдет мимо, не поздоровавшись, то я тем более не стану с ней заговаривать, – сказал Эш.

– Если леди делает вид, что не знакома с вами, это не значит, что она невоспитанна, – возразила Элизабет.

Эш удивленно вскинул бровь.

– Неужели? – презрительно фыркнул он. – В таком случае, скажите мне, как я должен отнестись к знакомой женщине, если она проходит мимо и отворачивается, словно я не достоин, чтобы со мной здоровались?

Элизабет ответила не сразу. Она никогда не задумывалась над тем, о чем ей только что сказал Эш.

– Вообще-то, не стоит из этого делать проблему, – ответила она. – Если вы хорошо с леди знакомы, то не обязательно ждать, когда она вас узнает.

Эш с задумчивым видом погладил поля своей шляпы.

– Мы с вами хорошо знакомы, как вы считаете? – вдруг спросил он.

Низкий хрипловатый голос вновь напомнил Элизабет о первом и единственном поцелуе. Да, они хорошо знакомы и этот негодяй прекрасно это знает.

– Да, конечно, – ответила девушка, немного поколебавшись. – То, о чем мы говорили раньше, могло произойти, если знакомая леди сама недостаточно воспитана, или вас не представили друг другу, хотя вы уже встречались и раньше.

Эш нахмурился.

– А если я видел ее, но не знаком с ней?

– Представьте, что вы познакомились с кем-то на вечеринке, званом ужине или еще где-то. То, что вы все приглашены в один дом, позволяет разговаривать с любым человеком. Но никто не обязан продолжать знакомство после этого вечера, – ответила Элизабет.

– Значит, если я познакомился с вами на вечере, вы потом можете делать вид, что мы никогда раньше не виделись?

О, как бы она хотела поступить именно так!

– Вы должны понять, что к знакомству надо подходить с определенной долей осторожности, – сказала Элизабет.

Эш продолжал вертеть в руках шляпу.

– Вы хотите сказать, что не стали бы знакомить какую-нибудь хрупкую и изящную леди, с таким мужланом, как я?

Несмотря на прохладный ветерок из окна, ей стало жарко под его пристальным взглядом.

– Вы говорите так, будто наше общество состоит из одних снобов, – возмутилась Элизабет.

– А разве нет? – вспыхнул Эш. – Да я больше чем уверен, вы на улице на меня даже не взглянули бы, если бы старик Тревелиан не сказал, что я – его родственник.

Элизабет обратила бы на него внимание: не заметить Эша Макгрегора просто невозможно! Но она твердо знала, что никогда не осмелилась бы с ним заговорить. И от этого ей стало грустно.

Эш, не отрываясь, смотрел на Элизабет. Казалось, он читает ее мысли.

– Послушайте, леди Бет, если бы вы не знали, что я – Пейтон Тревелиан, то не подошли бы ко мне и на пушечный выстрел.

Наконец-то Элизабет увидела то, чего так долго ждала, – защитный панцирь, которым он себя оградил, все-таки треснул. Она почувствовала, как легко раним этот грубый и грозный человек. Элизабет увидела перед собой сиротливого ребенка, которого унижали и презирали. Он вырос, но глубокие раны в душе не зарубцевались. Общество больно ранило его и искалечило. Теперь Элизабет должна заставить его понять, что общество – ему друг.