– Мамуль, привет! – он радостно улыбался мне. – Что отмечаешь?

Застигнутая врасплох, я промямлила:

– Так, размышляю, что дальше делать…

– С рюмкой?! – плутовато сощурился Санек.

– А как без этого?! Спиртное иногда выручает…

– Лекарством пахнет.

Он взял в руки бутылочку из-под настойки боярышника.

– Это спиртное?! – изумился Санёк. – Это же бабушке! И ты всё это выпила?!

– Представляешь, выпила, уснула и проснулась с ясной головой. Да и спала-то всего пару часов!

– Ты что, умереть хотела?! – он с подозрением посмотрел на исписанные листки, упавшие на пол.

– Нет, конечно! – проворно встав с дивана, я быстро прибрала бумагу, рюмку и бутылочки. – Просто хотела напиться, а в доме ничего другого не нашлось. Не бери в голову! Сейчас ужинать будем.

Мои уверенные движения и привычные интонации успокоили сына. Минут через пять он уже сидел за столом и с аппетитом поглощал плов, приготовленный мною ещё накануне вечером.

– Нравится?!

– Конечно! – Санёк насадил на вилку довольно крупный кусок ароматного мяса и с вожделением посмотрел на него. – А у тебя что случилось-то?

Почувствовав, что замять ситуацию не удастся, я вздохнула:

– Знаешь, кто на своем опыте учится?

Саша кивнул головой, и отправил кусок мяса в рот.

– Вот и я убедилась, что «в чужой монастырь со своим уставом не ходят», а «благими намерениями вымощена дорога в ад».

Прожевав мясо, Санёк с разочарованием спросил:

– Опять с Алфеевым цапнулась?

– Да нет, не цапнулась. Просто каждый пойдет своим путем. Я тут завершу пару дел и съезжу в Москву, – с отцом повидаюсь и попробую продать свои знания об этой избирательной кампании.

– А пить-то зачем надо было?!

– Чудак ты! Я рассчитывала, что мы с Алфеевым со временем приспособимся друг к другу. Увы!

– Это значит, что ты ушла от Алфеева.

– Нет, он уволил!

– Значит, поцапались! – юноша определенно гордился своей проницательностью.

– Нет, уволил «просто так»!

– Не хочешь, – не говори! – обиделся было Санёк, но, поразмыслив, добавил. – Ты не беспокойся, я тоже никому ничего не скажу! А Алфеев без тебя выборы проиграет, – он же дурак!

– Не дурак, а полудурок! – я ласково посмотрела на сына. – Чувствуешь разницу?! И не факт, что проиграет. Но это – уже не наше дело! Хотя, если проиграет, – совсем не плохо.

Миссурск, 14 мая

Проводив сына в школу, я нашла в стопке бумаг и прочла свое вчерашнее письмо Алфееву. По тексту и по почерку было заметно, что оно написано под влиянием опьянения, но я решила не тратить время и силы на редактирование. Уже не имело смысла! К тому же, письмо, вероятно, будет прочитано Артёмом или кем-то ещё, и вряд ли дойдёт до Алфеева. А дойдёт, – так и ничего страшного! Но им всем полезно будет узнать, что именно их отношение ко мне, даже в большей мере, чем ошибочная стратегия кампании, предопределило поражение Алфеева в этой кампании. Пусть сейчас сочтут написанное ерундой! Но, возможно, вспомнят об этом письме, когда проиграют выборы.

Позвонив Артему, я договорилась встретиться с ним в Центре, и попросила заплатить мне при расчёте 300 долларов, которых, по моей прикидке, должно было хватить на мою поездку в Москву.

В кафе я пришла первой. Оказалось, что Артём назначил мне встречу в какой-то замызганной забегаловке. Здесь пахло непроветренной сыростью, винным перегаром и дешёвым табаком. Преодолев брезгливость, я присела за свободный столик. Вскоре назойливые и недобрые взгляды подвыпивших бомжеватых посетителей вынудили меня спрятать свои ноги в кожаных светло– голубых кроссовках под стул. Я чувствовала, что находиться здесь для меня не безопасно, и нетерпеливо поглядывала на дверь. Артём появился в строго назначенное время.

Получив деньги, и расписавшись в ведомости, я подала ему конверт:

– Передай, пожалуйста, своему шефу.

Артём покрутил конверт между пальцами, и спросил:

– Евгений Алексеевич ведь и сам лично тоже давал Вам деньги?

Я с усмешкой взглянула в его холеное лицо и произнесла по слогам:

– Ни-ко– гда!

Затем, приложив руку к сердцу, добавила:

– Клянусь!

Артем продолжал с недоверием смотреть на меня.

– Я сама оценила себя «так дешево», – со вздохом призналась я, встала из-за стола, прощально махнула рукой, резко повернулась, и пошла своей дорогой.

В избирательном штабе действующего губернатора работал мой давний приятель – Александр Васильев. К нему я и отправилась. Александр был выпускником философского факультета МГУ, где в советское время давали одно из лучших в стране образований. По окончании столичного ВУЗа он распределился в Миссурск, – на свою родину. Вернувшись в провинцию, он стал искать общения с людьми своего круга, и быстро сошелся с нами. Мы с Матвеем охотно привечали молодого, либерально настроенного интеллектуала. Встречаясь за чашечкой кофе, мы азартно дискутировали по самым разным политическим проблемам, вместе слушали современную музыку. Позже наши пути разошлись, но расположение друг к другу осталось.

– До чего же приятно видеть старую знакомую! – воскликнул Александр, когда я появилась на пороге его кабинета, и радушно пригласил войти.

Он улыбнулся, и мне сразу стало легче. Его мягкая улыбка, чуть прикрытая пышными, но аккуратными усами, всегда нравилась мне.

– А ты посолиднел! – сказала я и взглядом указала на его великолепные туфли. – Не беспокойся, – добавила я, – я не на долго, по частному делу…

– Чем могу!

– Спасибо! – я рассеянным взглядом обвела рабочую комнату. – Смотрю, здесь большой коллектив, море компьютеров…

– Проходи, проходи! – Александр провёл меня в небольшое смежное помещение. Там было тесновато, но уютнее и респектабельнее. Практически всё пространство занимали кожаный диван, глубокое кресло и, в тон им, добротный письменный стол. На широком подоконнике стола дорогая оргтехника, чайник и небольшая электроплитка.

– Здесь у меня рутинная работа,– пояснял Александр, заваривая в турке кофе. – Говорить не о чем, и не с кем. В общем, – тоска! Ну а ты, слышал, на Алфеева стала работать?!

– Попыталась, но не вышло. Там внутри штаба идет какая-то непонятная для меня борьба.

– Сергей Жаров рулит?! – понимающе улыбнулся Александр.

– Ну да! – отмахнулась я. – Саш, я с просьбой к тебе зашла. Ты ведь мониторингом занимаешься?! Можно будет у тебя знакомиться с результатами?

– Зачем и в каком формате?

– Понимаешь, я в избирательную кампанию была втянута с января, – жалко потраченного времени! Думаю, а не подвязаться ли к кому с анализом этих выборов?! Может, в Центризбирком или ещё куда?! Временно.

Пока мы говорили, Саша сварил кофе. Взяв поданную им чашку, я, с одобрением ценителя, сказала:

– Слушай, у тебя такой ароматный кофе!

– Это мама старается. Потакает моей слабости! – глаза Александра потеплели. – Попробуй, он очень приятный на вкус. Только не увлекайся, он ещё и крепкий!

Я молча сделала несколько глотков.

– Какая-то ты сегодня скованная! Чем так озабочена?!

– Ну да! В принципе, я хочу вернуться в Москву. Но, наверное, пробуду здесь до конца 1-го тура выборов. Из-за Санька. Он будет поступать в университет. А Матвей и старшие у меня в Москве.

– Привет им передавай. С материалами, пожалуйста, знакомься! Но мы ведь их готовим в определенной форме, – под заказчика. Устроит ли тебя такой формат?! Слушай, Джули, а ведь у Алфеева неплохие шансы!

– Всё равно проиграет! – сказала я и опустила голову, стараясь подавить вновь нахлынувшую обиду. – Думаю, что реальные шансы только у Германа Матвеевича.

– Обиделась что ли на Алфеева?!

Вскинув голову, я невидящими глазами уставилась в окно, за которым высокие деревья раскачивались под порывами ветра.

– Дело не в этом! – сказала я после небольшой паузы. – Это долгая история. В другой раз, хорошо?!