— Не ругался бы с тобой, — облизывая палец, сказал он. — Не обещал бы сжечь твой зелёный пиджак. Носил бы ещё свои любимые очки для чтения, которые ты раздавил.
— Я нечаянно! — в который раз проныл я.
— Локтем в лицо ударю и скажу, что нечаянно, — фыркнул он, отворачиваясь.
Я с очень испуганным видом закрыл лицо ладонью, глядя на Лектера во все глаза. Он поймал мой взгляд и спохватился, поскольку был пьяный. Если бы не был, то, может, и ударил бы.
— Несчастный мой, любимый, — произнёс он, жалея меня, в перспективе побитого им. — Не ударю я тебя ни за что, пока пью. Промахнусь ведь.
— Какой ты ласковый, — запрещая себе ворчать, проговорил я.
— Поздно уже, домой пора, — не улавливая в сарказме мягкости, заметил Лектер.
— Гляди, Орион! — задирая голову к звёздному небу, выпалил я.
— Это — не Орион! — оспорил он.
— А где Орион? — требовательно спросил я.
Лектер повертел головой по сторонам.
— Нет сейчас, — сообщил он.
— Покажешь мне его, когда будет?
— Хорошо.
— Как ты всё это запоминаешь? — произнёс я. — Ты просто невероятный человек, милый.
— Я знаю… Знаю, — согласился Ганнибал, приобнимая меня из-под своего пледа.
Спустя немного времени мы прикончили наши запасы, я затушил костёр самым что ни на есть естественным способом, после чего отвёл доктора домой.
Ганнибал наскоро принял душ и, несмотря на мою болтовню, уснул мгновенно, стоило ему коснуться головой подушки. А я ещё долго сидел рядом и смотрел на него спящего. Знал бы он, что я это делаю, точно было бы мне несдобровать. Но он не знал, а, стало быть, ничего поделать не мог.
На следующий день мы поднялись без происшествий, но стоило нам позавтракать и лечь ненадолго полежать, как происшествия тут же произошли.
— Не волнуйся… — отдыхая после случившегося, советовал мне Лектер. — Ваниль это не навсегда. Ещё посадишь меня на ошейник… — он сладко потянулся, вытягивая руку и свешивая кисть с края кровати. — А там и до по-настоящему интересных дел рукой подать…
Ошейник? На нём? — думал я. — Почему раньше ничего подобного не случалось?.. И если это ещё не предел, тогда что — предел? Какие интересные дела он имеет в виду?..
Мне было и страшно, и чудесно думать об этом. Так или иначе всё, чему свидетелем я уже бывал, даже то, несколько сомнительное, целиком и полностью казалось мне пока исключительно замечательным.
И он сам, спящий, как уже повелось — на моей руке. Сам доктор, сперва только названный мной потрясающим, потом и на деле оказавшийся потрясающим.
Каждый день мы ходили к морю, Ганнибал собирал и приносил домой симпатичные камни, обточенные волной, разыскал где-то мольберт, краски и усаживался рисовать после завтрака, вглядываясь в прекрасный пейзаж за окном.
В один из последующих дней, задумавшись о том, чего бы приготовить на обед, Ганнибал как обычно спросил моего совета по этому поводу. Я хотел отмолчаться, как делал чаще всего в таких случаях, но отчего-то вдруг начал говорить странные вещи, которые сам не знаю как вспомнил.
— В детстве я был где-то на озёрах…
— Не помнишь, где именно? — поинтересовался Лектер невзначай.
— Нет… — поморщив брови, ответил я. — Но я запомнил, что однажды ел там. То был какой-то бульон или суп, не то из баранины, не то из свинины, там было много-много всего, а на вкус он был кислый и немного острый. И мне предлагали к нему что-то печёное, вроде булочки.
— И помнишь, что в том супе было?.. — с надеждой в голосе спросил Ганнибал.
— Не знаю… — принялся я вспоминать. — То ли яйцо, то ли перец какой-то, то ли мясо, то ли кальмар, то ли овощ, то ли хлеб…
— Сварю тебе то ли суп, то ли овощ, то ли хлеб, — ласково улыбаясь подшутил Лектер.
— Не надо мне ничего, — поспешно отказался я. — Это я просто так вспомнил…
— Не знаю, что ты там тогда ел, — сказал твёрдо Ганнибал. — Но сегодня я приготовлю тебе это, обещаю. Тогда тебе понравилось?
— Тогда мне всё нравилось, — ответил я.
— Сегодня, надеюсь, тоже, — подвёл итог Ганнибал.
После завтрака Лектер ушёл в город за продуктами. Я порывался пойти с ним, но он, не на шутку увлечённый своей миссией, велел мне остаться, чтобы я не мешал ему и не отвлекал во время прогулки по рынку. В конечном итоге, слегка утомившись за прошедшие несколько дней, я с удовольствием остался в доме и лёг немного поспать.
Когда я проснулся, Ганнибал был уже дома. Он тихо стучал в кухне посудой и ножами, прикрыв плотно дверь в спальню, где спал я. Пока я осматривался, заметил, что на одной из прикроватных тумбочек лежит телефон Ганнибала и мигает пришедшим сообщением. Будучи уверен, что никто не узнает об этом, я осторожно взял трубку в руки.
Сообщение было с незнакомого мне номера, поэтому я не долго думал, прежде чем открыть его. Развернув текст, я прочитал «Скучаю по твоему телу. Позвони, как только будешь в городе. Д.».
Итак, если этот «Д-рочила» не ошибся номером, что хоть крайне редко, но всё же случается, то, значит, он в эту самую минуту в режиме онлайн скучал по телу моего парня, что отнюдь не казалось мне забавным. Подумав ещё секунду, я стёр сообщение, закрыл папку с почтой и, поставив телефон на блокировку, вернул его обратно на тумбочку.
Естественно, первой мыслью, пришедшей в мою голову было не теряя времени устроить Ганнибалу громогласный разбор полётов и, выволокнув за ухо на центр комнаты, как следует отлупить за походы куда не следует, а после основательно натыкать носом туда, куда как раз сам бог велел. Обдумав такой исход достаточно подробно, побесившись от бессильной злобы, я безжалостно стёр из головы всю эту затею, какой-то бестелесной частью сознания понимая, что такими мерами ничего не решишь. Испортить — можно, а именно портить мне ничего и не хотелось.
Собрав волю в кулак, я задумался с новой силой.
Пока думал, услышал, как Ганнибал, всласть наварившись, нажарившись и напарившись, тихо поскрипывая половицами, направился в сторону веранды. Заскочив по пути в ванную и мимоходом улавливая букет потрясающих ароматов еды, я вышел на веранду к Лектеру. Тот не спеша пил воду или лимонад из стакана, кажется, пытаясь передохнуть от бесконечной готовки.
— Не сердись, если не угадал, — попросил он негромким голосом, когда я подошёл ближе.
— Я и не собирался, — сказал я.
Когда он допил содержимое стакана, мы, наконец, направились на кухню. Доктор приготовил по моему описанию не один, а три или даже четыре разных супа, настаивая, чтобы я попробовал каждый из них хотя бы по ложке и сказал, есть ли среди них хоть отчасти похожий на то, что я ел в детстве.
— Я мог бы просто пообедать одним из них, — улыбнулся я.
— Мог бы, — протягивая мне ложку ручкой вперёд, согласился Ганнибал, сидя напротив меня — независимого жюри экспертов.
Согласившись на любые эксперименты, я зачерпнул супа, который Ганнибал подал первым.
— Очень вкусно, — жуя, констатировал я.
— Нет?
— К сожалению… — печально следя глазами за уносимой тарелкой, сказал я. — Но всё равно очень вкусно! Остро и вкусно.
— Вариант два, — подавая мне чистую ложку, сообщил Ганнибал, поставив передо мной второй вид супа.
Я зачерпнул ложкой кусочки овощей под бульоном, опасливо поглядывая на внимательного доктора, наблюдающего за мной. Подув на ложку, я съел и этого супа.
— Опять мимо, — сам уже сделал вывод доктор.
Пока Ганнибал менял местами тарелки с супами, я успел про себя подумать, что даже если этот суп и окажется не таким, я обязательно скажу ему, что он угадал с рецептом. Получив в руки третью ложку, я съел немного жидкости. Порассасывал на языке со сложным лицом.
— Знаешь… — начал было я.
— Вот, возьми, — сказал Лектер и добавил в суп ложечку сметаны.
Точно! Меня словно осенило. Я перемешал содержимое тарелки, зачерпнул с самого дна и, остудив немного, положил ложку в рот и… благоговейно взглянул на Ганнибала.
