— Вы идёте или не идёте? — зазвенел голосок Родни по всей округе. — Мы транспорт простаиваем! А.? — переспросил он у Криса. — Как надо было сказать? Карета!

— Мы идём, дорогой мой, — сказал Том. — Идём, чтобы сказать, что я ненадолго зайду к ребятам на гулянку, чтобы проследить за ними и всё такое.

— Чего? — сощурился Хэмсворт.

— Пожалуйста, вы оба сделаете меня счастливым, если отправитесь сейчас домой, а я попозже подъеду.

— Нет! — запротестовал Родни, — Поехали домой!

— Капитан, — обратился Том к младшему. — Я должен дать вам задание провести разведку. Вы назначаетесь главным шпионом под командованием полковника папы Криса. Ваше задание: прибыть домой, изучить обстановку и сообщить выводы в штаб. Номер есть в телефонной книге полковника Криса. Я же отправлюсь в штаб, чтобы перехватить важную шифровку. Вы позвоните мне, сообщите данные разведки, и тогда я вернусь с важной шифровкой. Идёт?

Родни на секунду завис, переваривая полученную информацию.

— Вы согласны на повышение до шпиона? — спросил Том. — Вас будут звать капитан-шпион!

— Да! — согласился Родни.

— Вы согласны провести тактический разведывательный манёвр и изучить дом заранее?

— Да!

— Нарисуйте карту квартиры, капитан, и отметьте на карте клетку с хомяком при помощи крестика!

— Ладно.

— Увидимся вечером, капитан!

Том приложил пальцы к виску, Родни сделал тоже самое.

— Мы будем вас ждать! — крикнул сын.

— Отлично, — Том потянулся, чтобы поцеловать мальчика, но тот отпрянул.

— Я же капитан-шпион! Не целуйся со мной теперь! — воскликнул он.

— Хорошо, — подавив улыбку, согласился Том. — До связи. Капитан. Полковник.

И Томас с серьёзным видом отстранился от автомобиля.

— Не забываем про детское кресло… — всё так же серьёзно, напомнил он издалека.

Джеймс посматривал на лиса-старшего со скептическим выражением лица.

— Что, ты против? — спросил Том.

— У меня бы так не вышло, — сказал Джеймс.

— Вышло бы, — заверил Хиддлстон. — Более того — выйдет.

— Не знаю, не уверен, — покачал головой Джеймс.

— Некуда будет от этой фигни деться, — пожал Том плечами.

Джейс сморщил губы, подвигал ими вправо-влево, раздумывая, после чего сказал:

— Наверное.

— Действительно, сейчас ты едва ли про это думаешь.

Время от времени Том нервно дотрагивался до кармана брюк — вот уж назойливая привычка. Когда он успел так пристраститься к курению?

— Я часто об этом думаю, если тебе интересно, — сказал Джеймс.

— О своих детях?

— Типа того, — уклончиво ответил младший.

— Ты их не собираешься заводить, — сделал вывод Том, — Да?

— Откуда ты узнал?

— Потому что я тоже не собирался, — припомнил сейчас факт своей биографии Томас.

— Но всё-таки рано или поздно это происходит, и ты рад, что так произошло… и всё такое.

— Да нет, — пожал лис-старший плечами. — Мне нравится, что есть ты, что ты вырос, что мы с тобой разговариваем. Но если бы у меня не было своих детей, я бы говорил с кем-то другим. Всегда ведь с кем-то разговариваешь… То есть, конечно, дико классно, что ты мой. Так нельзя было, наверное, говорить, да? Родители не должны такого говорить.

— Можно, я один раз ругнусь?

— Если по делу.

— По делу.

— Ну тогда ругнись, — позволил большой лис маленькому оцелоту.

— Пап.

— Да?

— Забей хуй.

Том помолчал.

— Веско.

— Ты можешь говорить, что угодно, — продолжил Джеймс.

— А потом ты будешь мне вменять это в вину?

— И так и так ведь буду.

— Не заводи детей, — посоветовал Том. — Или заводи. Но лучше не надо.

— Но капитан-то у нас классный, — заметил Джеймс.

— Не все дети в мире — капитаны, — произнёс Томас.

— А мы были капитанами в его возрасте? — спросил Джеймс.

Он сказал это как будто равнодушно, но под равнодушием скрывалось плохо скрываемое желание оказаться как минимум не хуже младшего брата.

— Я борюсь с соблазном сочинить счастливую историю о том, какими вы были в четырёхлетнем возрасте.

— Как раз после того, как ты чуть не бросил семью и не зажил счастливо где-то на далёких островах?

— Укороти-ка язычок, дорогой, — в форме шутки посоветовал Том.

— Значит, я тебя понял, — проигнорировал лёгкую угрозу Джеймс.

— Когда вы были в его возрасте… — Том спохватился. — Почему «вы»? Ты. Когда ты был в его возрасте, я вообще думал, что ты у нас тупенький. Оказалось, наоборот — рефлексирующий. Но когда мне было немногим более тридцати, я не особо умел угадывать рефлексию в полуросликах.

— Так мы будем пиво пить?.. — сменил тему Джеймс.

— Успеем купить — да, не успеем — так и на черта оно нужно.

— Мне просто стало вдруг интересно: если ты говоришь всё это трезвым, в чём останется признаваться, когда выпьешь пива?

— Один раз Хэмсворт унёс меня очень пьяного из гей-клуба, а я брыкался и вырывался.

— Ты говорил, вы в парке познакомились…

— И я не лукавил, — заметил Хиддлстон. — Про клуб это было уже позже.

— Меня не покидает чувство, будто ты специально рассказываешь мне самые хардкорные вещи, чтобы я вообще никогда не выходил из состояния шока.

— Ты не думал, что, может, именно это я и делаю?

— Вот теперь задумался. Но зачем?.. Чтобы я постоянно ходил рядом с открытым ртом и вот такими глазами, как в аниме?

Том усмехнулся.

— Чтобы тебе со мной не было скучно.

— А с тобой бывает скучно?!.. То есть. Я серьёзно. Я не могу представить, как с тобой может быть скучно, Том.

— Однажды станет, — без особой грусти произнёс лис-старший.

— Хм… — выдал Джеймс.

На пару минут они замолчали и просто шагали рядом, и, когда Томас хотел предложить перейти дорогу и, наконец, зайти в магазин, Джеймс ожил:

— С тобой можно ругаться, — сказал он. — Или сердиться. Но не скучать.

— Ты со мной не всегда, — предположил Том.

— Ну. Да. Не всегда.

— И я бы не хотел, чтобы был всегда, — добавил он. — Интересно, если бы мы были одного возраста и не были родственниками, мы могли бы начать встречаться? В чём-то ты очень похож на Криса.

— Том, — часто поморгав, Джеймс потёр свою тёмную бровь, — ты ужасен.

— Я знаю, и, черт возьми, не могу остановиться, — вполне искренне пожаловался Хиддлстон. — Я чувствую себя виноватым из-за того, что ты никуда не поехал и развлекаешься тем, что идёшь пешком вдоль прямой дороги, останавливаясь на светофорах. Прости.

— Я тоже могу быть ужасным, — предостерёг Джеймс, задрав свою кудрявую головку наверх и сунув руки поглубже в карманы кофты.

— Например? — спросил Том.

— Если бы кто-то из твоих детей пришёл к тебе с… любовным объяснением, что бы ты подумал?

— О да, ты ужасен, — согласился Том. — Коллега, мы оба ужасны. Раньше подобные неловкие вопросы задавал мне Крис… Ох… Передал эстафетную палочку…

— Палочку дэ-эн-ка. Ну так и?

— Я думал, ты уже вышел из возраста, когда заявляют что-то вроде «я вырасту и женюсь на маме», нет?

— Я не хочу жениться на маме, я хочу, чтоб ты ответил.

— Ничего бы особенного я не подумал. Я люблю Криса.

— Всё ещё?

— Вопреки всему, — улыбнулся Томас.

— Серьёзно.

— Окей, ты хочешь истину, — сделал вывод лис. — Чёрт! — Том нервно усмехнулся. — Скажи мне, что я правда могу тебе всё это рассказывать, а то мне не по себе.

— Ты правда можешь мне всё это рассказывать.

— Спасибо, — кивнул Том. — Насчёт Криса: мне очень хорошо с ним. Я… думаю, да. Я его одного могу назвать в списке тех, с кем бы я хотел быть. Нет, всё равно мне не по себе!

Джеймс поскрёб шею ногтями, посмотрел на них и сказал:

— Если б мы с тобой были одного возраста, мы бы, наверное, встречались. А так — нет.

Том посмотрел на него с благодарностью во взгляде.

— Я не уверен, что мы бы сошлись, — сказал он мягко и ласково. — Ты — оцелот, как твой папа, но ты мой зверёныш. Я не очень помню, как в точности выглядел, но если верить фотографиям, то ты не просто похож на меня в юности, ты — второй я.