— Я украл брови Криса, — указывая на них, сказал Джеймс.

— Если изменить твои брови, то ты мог бы сыграть меня в юности.

— Если б ты был известной личностью.

— Если бы, — поддержал сарказм Томас.

— Мы можем всё-таки купить пива? — поинтересовался Джеймс. — Пить хочется. И пива.

— Конечно, можем, малыш, — улыбнулся Том.

Когда выпивка была куплена, разговор почему-то прервался сам собой. Устроившись на краю бетонного ограждения парка, Том с Джеймсом просто сидели и пили молча, думая каждый о своём.

Спустя время на штабной мобильный Томаса дозвонился полковник Крис с предложением возвратиться на родной полигон. Хиддлстон заверил большого оцелота, что, как только они с Джимом допьют купленное пиво, они сразу направят свои стопы домой, и Крис, удовлетворившись этим, прервал сеанс связи.

— Не хочется мне домой, — нарушил своё пивное молчание Джеймс.

— Позвонить Арни, спросить у них, где они? — поинтересовался Том на всякий случай.

Джеймс отхлебнул из зелёной бутылки, спрятанной в пакет, и ничего не ответил. Через полминуты он вновь открыл рот, но говорить стал о другом:

— Не хочу идти в колледж, — сказал он.

Том помолчал, потирая пальцем спинку носа.

— Чем собираешься заняться? — спросил он, усилием воли придавая фразе прилично равнодушный тон.

— Не знаю, — признался Джеймс. — Не хочу никуда уезжать.

— Так и будешь с нами до старости жи…

— Это отвратительно! — метнув в Тома гневный взгляд, прервал воинственный юный кот-оцелот.

— Послушай меня! — ещё сильнее нажимая, перебил Томас. — Послушай. Я говорю так, потому что до смерти боюсь остаться один. Только поэтому. Дебил.

— Правда? — спросил Джеймс.

— Ты правду выковыриваешь, как свинья трюфели.

— В смысле, плохо?..

— В смысле, как профессионал. Почему бы, кстати, не найти колледж поблизости? Тут же у нас… что-то же должно быть.

— Выбирать наугад, то ли?

— Да хоть бы и наугад.

— Ты хочешь меня сбыть? — спросил Джеймс.

— А ты — меня? Лет через цать. Или, может, уже сейчас?

— Я тебя сбыть не хочу, — преспокойно ответил Джеймс.

— И я тебя, дорогой мой, тоже, — кивнул лис-старший — Рад, что мы разобрались. Подумай на досуге про местные учебные заведения. Это всё, что я собирался об этом сказать.

— Спасибо, — отозвался Джеймс. — Ты как-нибудь ещё раз пойдёшь со мной куда-нибудь?

— И неоднократно, — заявил отец. — Мы и раньше ходили.

— Не припоминаю…

— Как же? — удивился Том. — Ты с коляской мне помогал.

— Но мы ходили втроём. С капитаном.

— Он тогда был размером с птичку, — усмехнулся лис-отец. — И всё больше спал...

— Втроём, — настойчиво повторил Джеймс.

— Хорошо, я тебя понял, — кивнул лис.

— Том, а капитан — он… запланированный ребёнок?..

— Д-да, — задумываясь на мгновение, признал Томас. — Да. Мы, я помню, это и обсуждали, и в итоге решили, что он нам нужен.

— А мы трое?.. — не давая передышки, спросил Джеймс.

— А вы? — потирая рукой рёбра, на автомате повторил Том. — Ох… Вы были… — он замолчал, подбирая в уме нужную характеристику. — Чудом, — сказал он, наконец. — Да.

— В смысле, что в планах нас не было?..

— В смысле, что только вы и были! — опроверг Том. — Мы бредили тем, насколько вы нам необходимы. Ты взрослый, и дай мне слово, что, в случае чего, не станешь рассказывать этого младшему брату, — он сделал большой глоток из своей бутылки пива, приканчивая его, и расправил пакет, заворачивая в него бутылку.

— Даю слово.

— Вы не были запланированы, потому что тогда вся наша тогдашняя любовная эйфория сводилась к тому, как бы поскорее вывести вас троих. Ничего в жизни мы так страстно не желали, как вашего появления на свет. Крис может рассказать тебе другую историю: что я относился ко этому со скепсисом, что боялся переломного облика, что я говорил, что не знаю, как себя вести и как к вам относиться. Всё это было. Но ещё было то, что я ужасно хотел получить вас. Что сгорал от жгучего любопытства всё то время, пока ожидал вашего рождения, а потом пялился на вас, крошечных, безумным идиотом, увидев впервые. Умирал от желания спать, но не мог прекратить вас рассматривать.

— И что думал?.. — с осторожностью спросил Джеймс.

— То же, что и сейчас: «Как?».

— В каком смысле?

— Как это произошло? Или… Как это может быть возможно. Я не понимаю этой ерунды.

— То есть, не понимаешь? Ты знаешь точно. Что тут особенного?..

— Поверишь мне, если я скажу, что в моих словах со временем появится смысл?..

— Не знаю… — напрягая извилины, нахмурился оцелот-младший.

— Буду рад, если ты хотя бы попытаешься.

— Вряд ли я смогу верить в то, чего не понимаю, — покачал головой Джеймс.

— Но в этом и суть веры — не понимать, но верить.

— Я… подумаю над этим, — пообещал сын. — Позже.

Томас остался полностью удовлетворён таким ответом.

— Вызовем такси? — спросил он.

— Я — за, — высказался Джеймс. — Ужасно есть хочется.

— Надеюсь, Крис приготовил что-нибудь на ужин, — улыбнулся Томас.

Ужин Крис и впрямь приготовил, как он и поступал по обыкновению, так что, сытно поужинав, Джеймс ушёл в мальчишескую спальню, перекроенную из их большой просторной детской, и где давно уже спал при свете ночника уставший за долгий день маленький капитан. Другая комната — бывшая спальня Тома с Крисом — давно уже перешла во владение Алисы, сами же Том с Крисом, будучи «мировыми родителями», перебрались жить в гостиную, выкроив в её пределах почти настоящую крошечную спальню в стенной нише, слегка отгородившись тонкой стеной.

В общем и целом такое распределение жилплощади всех обычно устраивало, но только не в дни, подобные этому, когда лис появлялся дома под ночь, в выходном костюме и чуточку подшофе. В такие дни родительская гостиная с кроватью, скрытая лишь портьерой, становилась опасным местом.

Именно поэтому сразу после ужина Том зашёл в комнату мальчишек и, наклонившись над плечом Джеймса, настойчиво порекомендовал ему посетить уборную, забрать из всех карманов все свои вещи и принести в комнату все чашки с чаем и вазочки с печеньем, какие он собирался принести. В ответ на рекомендации Джеймс покраснел и сказал, что выходить больше не планирует, собирается лечь спать прямо сейчас и в наушниках.

— Если, конечно, не хочешь подсматривать, — сказал Том.

— Так, всё, тайм-аут, — потребовал Джеймс, краснея гуще. — Дома давай такое не обсуждать, окей?

— Хорошо, — согласился Томас, ловя его за ухо и чмокнув в макушку. — Спокойной ночи.

Том ложился в постель, когда сидящий рядом Хэмсворт, не отрываясь от журнала, спросил у него:

— Вы ведь не на вечеринке были?

— Нет, конечно, — встряхивая подушку, ответил Томас. — Просто посидели, поболтали.

— О чём говорили?

— О девчонках.

— М…

— Он хочет в колледж поближе, и хочет жить дома.

— Интересно…

— Хорошо, что ему нравится дома.

— М-да.

— Всё-таки дома живёт жирненький папаня-оцелот, а это к добру и любви.

Крис резко поднял на Тома взгляд.

— Я велел котёнку сидеть в комнате, — сообщил лис.

— А если остальные придут?

— Штора, — Том указал на убранную в сторону портьеру.

— Мне осталось полстранички.

— Снимай трусы, — велел Том.

Хэмсворт выдохнул, переложил закладку и закрыл книгу, откладывая её на узкую полку над изголовьем кровати.

— В моих мечтах ты меня долго трахаешь, — поделился Хиддлстон. — Получится у нас сделать, чтоб ты меня долго трахал?

— Вот уж вряд ли, — сказал Хэмсворт. — Хотя, если я буду думать о мёртвых воробьях, то, может, чего и получится…

— Кот, — тихо смеясь, Томас обнял Криса за шею. — Тогда у меня встречное предложение.

Восприняв сказанное, Хэмсворт невольно и совершенно без каких-либо сознательных усилий со своей стороны чуть-чуть прогнулся в талии, пододвигаясь.

— То есть, хочешь сам? — спросил он.