— Ножницы? — переспросил Том, — Вот они, пожалуйста…
— Спасибо.
Получив ножницы, Крис собрал свои длинные светлые волосы в пучок, перекрутив его между пальцев, и не задумываясь впился в него лезвиями ножниц.
— Нет… — запоздало кинулся Том на выручку его шикарной шевелюре. — Погоди! Зачем? Коса твоя тебе что сделала?!
— Так надо, — спокойно сказал на это Хэмсворт, перерезая прядь за прядью.
Безжалостно откромсав хвост, Крис покрепче сжал его в пальцах, отложил ножницы и, привстав, вышвырнул ворох волос в мусорное ведро под раковиной.
— Но они такие красивые… — залепетал Хиддлстон, уставившись на соломенного цвета комок в ведре, — …были…
Внезапно его взгляд зацепился за что-то другое, что было выброшено в ведро немногим ранее волос: оранжевые полупрозрачные цилиндры из пластика — пустые ёмкости для таблеток. Пока Том пытался проанализировать смысл, вложенный в бытовые отходы, Крис поднялся на ноги, подошёл к раковине и, открыв кран, принялся мыть руки.
Перебирая руками по стене, Том тоже поднялся с пола и остановился, глядя на Хэмсворта со спины. Тот заметил внимательный взгляд лисицы в зеркале, закрыл кран и, промокнув полотенцем руки, повернулся к нему.
Хиддлстон протянул руку к грубо очерченной линии только что обрезанных Крисом волос, и тот позволил их коснуться. С выражением всё того же сожаления Том потёр кончики светлых волос пальцами.
— Мне стоит вымыть голову, — сказал Крис. — А ты иди спать.
Том поднял на него глаза.
— Хорошо, — перестав пялиться на оцелота, согласился Том. — Пойду спать, - и, опустив голову, а заодно обдумывая что же это сейчас было, он ушёл обратно в спальню.
Но спать Томас не собирался. Он сел на кровати, уставился на дверной проём и так замер, считая, что рано или поздно, Крис вымоет свою голову и вернётся, и тогда, быть может, позволит ещё что-нибудь, пусть даже опять лишь потрогать кончики волос.
Крис тихо вошёл в тёмную спальню, уверенный в том, что Хиддлстон уже спит. Но Том, конечно, не спал, а, опираясь локтем на спинку, задумчиво глядел в темноту. Когда появился его оцелот, Том перевёл взгляд на него, пытаясь рассмотреть: с вымытыми и высушенными волосами обрезанными как попало Крис был похож на скандинавского крестьянина.
— Кот… — проговорил Томас. — Мне приснился ужасный сон: я ушёл из дома и стал жить один. Мне казалось, что я этого хочу и что мне никто не нужен. Я ходил на работу, покупал всякую ерунду, ел только в ресторанах и пил безалкогольное пиво в компании людей, у которых не было лиц. Мне начинало казаться, что теперь мой мир навсегда останется таким, но ты вошёл и разбудил меня. Приснится же такое…
Крис молча прошёл ко кровати, провожаемый взглядом Томаса, молча сел рядом со своей подушкой. Молча отклонился на спинку.
— Блин, — резко выдохнул он. — Не могу придумать остроумный ответ!
Тома разобрал смех.
— Это всё очень образно, — попытался реабилитироваться Крис. - То, что ты говоришь. Но я не знаю, что тут сказать.
— Ничего не говори, если не хочешь, — с нежностью глядя на оцелота, улыбаясь сказал лис.
— А я хочу сказать, — заявил Хэмсворт, — Если ты, конечно, не собирался спать…
— Нет, что ты, — отрицательно покачал головой Том. — Мне всё ещё не до конца верится, что ты позволяешь мне быть рядом и говоришь со мной…
— Слушай, как раз об этом я и хотел, — запуская пальцы под короткие ныне волосы и неуверенно почёсывая шею, проговорил Крис. — Может быть, есть причина по которой я был на тебя обижен, но, ведь, если честно, я и сам больной ублюдок… Нет-нет, не перебивай, пожалуйста! У меня свои загоны, я это прекрасно понимаю. Я думаю, я виноват во всём не меньше, чем ты. Даже больше, чем ты. Нет, молчи! — вновь останавливая Тома, Крис обхватил его руку, сжимая, — Если можно, то, пожалуйста, дай мне сказать так, как я понимаю. Я закончу, а потом можешь назвать меня полудурком или как пожелаешь…
— Ладно, — помолчав, произнёс Том. — Назову тебя потом придурком или как-нибудь ещё.
— Договорились, — кивнул Крис, и тут же отвлёкся на тон, которым Том сказал это: в его словах слышалось что-то донельзя родное и знакомое, и Крис не удержался от улыбки, прежде чем продолжить. — Всё то время, пока мы были вместе. Раньше. Мы. В общем… Ну. Я… Я постоянно говорил, что мне нужен выводок…
— Крис…
— Подо-жди! — взмахнул рукой Хэмсворт. — Я вечно это твердил, не спорь со мной. То намекал, то прямо убеждал: нам нужен выводок и точка. Я и сейчас считаю, что это было необходимо, но дело не в том, правильно ли это, хорошо или плохо, а в том, что я настаивал. Я знал, что у тебя есть своё, отличное от моего, мнение на этот счёт. Я знаю, почему ты со мной согласился и, несмотря на это, ты любишь наших ребятишек, что бы ни говорил. Это было наше общее решение, без твоего согласия ничего бы не вышло. Но я не думаю, что у тебя был выбор, учитывая моё… мою настойчивость.
Крис ненадолго умолк, не то собираясь с мыслями, не то ожидая ответа.
— Я ничего не скажу на это, — предупредил Том. — Это уже случилось. Что тут говорить…
— Но ты же согласился со мной, — заметил Крис. — Я добился от тебя того, чего хотел.
— Рано или поздно мы бы так или иначе об этом задумались…
— Но ты всё-таки сделал то, что я хотел и тогда, когда я этого хотел.
— Да, да, — поторопил Том. — Дальше-то что?
— А дальше я решил, что хочу поменяться, — тоном перечисления продолжил Крис. — И ты снова согласился на то, чего хочу я. Не ты.
— Кажется, я начинаю улавливать ход твоих мыслей, — подозрительно произнёс Хиддлстон.
— Я хочу сказать, что это моя вина, — сказал Крис. - Я, блин, вынудил тебя уйти! Я убедил тебя изменить свою жизнь! Стать таким, каким я хочу, чтобы ты стал. Ты ведь не хотел ни поездок на уикенды, ни шумного выводка, ни ответственности, ничего из этого! У тебя были совсем другие планы, тебя раздражала сама мысль о том, что тебе придётся вынашивать потомство… И вот, я-то своего добился, а тебе пришлось просто смириться. Раз все так делают, то и ты должен. Но ты ведь ничего мне не должен. Но ты сделал. А я? Разве я проявил благодарность? Чёрта с два я что проявил. Я решил, что буду меняться, потому что мне так больше нравится. Да, может быть, мне так было комфортно, может быть, это прям моё. Но какая к чёрту разница? Ты пересмотрел все свои взгляды, ты изменил жизнь ради меня, а я, вместо того, чтобы головой подумать, вообразил, что это что-то само собой разумеющееся. Господи, Том! Когда я вдруг понял это, мне так стыдно стало… Я попытался представить, что пришлось пережить тебе, когда ты отказался от собственных правил и принял мои, и мне стало стыдно. Стыдно и страшно. Раньше я не понимал тебя. А теперь, когда у меня внутри весь этот коктейль из ощущений омеги и альфы, мне стало ясно, чего стоит отказаться от самого себя, от того, как ты чувствуешь и во что веришь.
Когда я это ощутил на собственной шкуре, я ни минуты больше не думал, просто не мог и дальше так поступать.
— Это как-то связано с тем, что ты спустил в унитаз свои колёса? .. — вкрадчиво поинтересовался Хиддлстон.
— Напрямую связано, — не растерялся Крис.
— Вот как…
— Я не хочу, чтобы ты снова ушёл, — сказал оцелот. — Из-за меня в своё время ты отчасти перестал быть собой. Будет честно, если и я не буду. Это больше не комфортно. Это неправильно. Одно только чувство вины…
Том медленно сполз со спинки кровати на подушку.
— Нужно поспать, — коротко и озадаченно проговорил он.
— Да, — слегка смутившись, отозвался Крис, тоже ложась на подушку.
— Подумать нужно, — добавил Том.
— Конечно, — подтвердил Крис.
— Я и забыл, какой ты у меня правильный… — задумчиво произнёс лис. — Сказать, что я шокирован — ничего не сказать…
— Но ведь ты из-за этого ушёл. Я в этом виноват.
— Я… — начал Томас, но умолк. — Я думал, что не в этом было дело. Думал, что у нас начался кризис. Знаешь, какой у всех бывает. Когда ещё кажется, что причины необыкновенные. Не как у всех. Но на деле… как у всех.
