— Вот паскуда ты, Ангел. За что тебя только Ангелом прозвали, а? Они добрыми должны быть, помогать людям, а ты топишь, сука!

Пашка снова проехался по больному: Серёга так и не смог уговорить Женьку жить вместе.

— Мать в детстве так называла: «Ангелок мой». У меня волосы были светлые и завивались.

— Ну да? — подивился Серёга. — А сейчас тёмные. Не совсем чёрные, ближе к каштановому. Слушай, а попроси Снежку, пусть тебе сделает… как его там… мелирование. Ну, чтобы пряди были светлыми. У нас один чувак сделал, знаешь, как клёво вышло.

Короленко потянул резинку, освободив длинные волосы Павла от пут. Он встал за спиной Никольского, пропустил между пальцами пряди, словно расчёсывая их.

— Мягкие и шампунем пахнут, — менеджер прикрыл глаза и прикоснулся к макушке Пашки носом, втянул воздух.

— Мылся сегодня, — спокойно ответил Пашка, не шелохнувшись и не запрещая Серому дотрагиваться довольно безобидным образом. Но вряд ли какой-то мужчина делал бы подобные манипуляции, не будь он заинтересован в другом мужчине, если только он не стилист и не собирается вплотную заняться причёской клиента.

— Давай через пару неделек я ещё приеду, и все втроём встретимся. Ты поговори с Жекой, скажи, что я ему предлагаю… — Серый запнулся, подбирая слова, — некоторые действия. Всё с твоего и его согласия, само собой. Обсудим или договоримся по ходу.

— Я подумаю, — ответил Пашка, хотя ответ он уже и так знал.

— Я завтра утром хочу погулять по городу. Составите мне компанию?

— Женька работает.

— Выходной же. Ах да, у него смена, — вспомнил Серёга, что работники торговли работают по графику. — А ты?

— Пойду домой, — поднялся со стула Пашка, проигнорировав вопрос Короля. — Женька, наверное, уже прибрёл. Сейчас будет кукситься, надо его утешить.

— Возишься ты с ним, папашу изображаешь, — поморщился Серый. — Делать тебе больше нехуй?

— Вы мне все как дети, — усмехнулся Пашка. — За вами не доглядишь — шеи друг другу посворачиваете.

— Только тебя мне ещё в роли папаши не хватало! — воскликнул Серёга. Он бы точно дёрнул Пашку за волосы, но тот, предвидя такой ход, ибо тема про отца для Короленко была самой болезненной, отклонился, и рука поймала лишь воздух.

— Резинку отдай.

— Завтра заберёшь, — Серёга засунул её в карман джинсов. Пашка пожал плечами. Не ругаться же с мужиком из-за такой мелочи.

— Приходи завтра, я тебя ждать буду, — с нажимом произнёс Серёга, заглядывая Пашке в глаза и пытаясь того уломать.

Тот неопределённо промолчал.

«Молчание — знак согласия», — понадеялся Короленко, что Никольский встретится с ним.

— Щас, погодь, во, возьми для Женьки фрукты. Он же любит. Псих, открыл чемодан с девайсами — и тут же пизданул. Нервный какой-то. Я ему даже фрукты отдать не успел, — посетовал Серый.

Если бы Пашка сейчас сказал ему о том, что у Жеки психологическая травма от некоторых его действий и слов, тот снова бы встал на дыбы, не признавая свою неправоту. Портить остаток вечера выяснением отношений не хотелось. Серёга сейчас был настроен миролюбиво. Пашка взял пакет с фруктами, заранее предвидя, что Женька сначала скажет: «Пошёл он на хуй со своими подачками», — а потом смелет всё и даже косточки от винограда не выплюнет.

— Бывай, — Серёга на пороге номера хлопнул Пашку по спине, а потом как-то неуклюже приобнял за плечи и, не глядя в глаза, сказал:

— Заебись было, Ангел.

Разжал объятия и назвал адрес другого отеля, где решил остановиться на ночь.

— Дверь мне открой, а то навьючил меня пакетами.

— А, да, сейчас, — засуетился мужчина, пропуская вперёд Пашку.

Он закрыл дверь.

— Надо собираться на другую хату, — Король устало на несколько секунд прислонился к стене. — Никольский согласился, — задумчиво произнёс мужчина. — Согласился, ёб его мать! Бля, я год ждал! — воскликнул он, оживившись.

Правда, на что именно Пашка согласился, Серёга не мог сказать с определённостью. И не передумает ли он ещё? Но то, что они сегодня встретились втроём, что парни при нём занимались любовью, своеобразно, можно сказать, так ему доверившись, словно сломало прежние барьеры. Открытое противостояние закончилось, и теперь Серёга собирался быть более терпелив и осторожен, чтобы не потерять то, что сумел завоевать, — их доверие. Пусть пока ещё зыбкое, но даже от этого его распирало — он смог!

========== Глава 10 ==========

Павел, возвращаясь из отеля чуть позже Женьки, обнаружил его мотающимся возле подъезда.

— Ты почему не дома? — поинтересовался он.

— Тебя жду, — Женька потупился, делая вид, что разглядывает в темноте опавшую листву.

— Мог бы в тепле подождать. Шустро ты из номера сиганул. Как ты? — Пашка подошёл вплотную и внимательно всмотрелся в лицо, освещаемое фонарём. По виду мальчишки было ясно, что впечатлений он нахватался больше, чем сейчас может уместить в своём сознании, и пока ещё переваривает случившееся.

— Ну… нормально… наверное… — неуверенно ответил Жека. Даже в полумраке было видно, как он покраснел. — Серёжка специально положил туда кнут! — выпалил он. — Чтобы я увидел, а может, он хотел меня им… — он замолчал.

— Мы не планировали сегодня сессию, — возразил Павел. — Ты должен был уйти оттуда со мной, а не изображать из себя спринтера.

— Ну, извини, — снова потупился мальчишка. — Мне стало как-то не по себе, — поёжился он.

— Почему?

— Блин, — Жека отвёл глаза. — Ты меня осуждаешь? — молниеносно метнул на Павла взгляд.

— За что?

— Ну, я же сам говорил, что Серёжка со мной поступал… не всегда… как бы сказать…

— Скажи, как есть. Тогда я тебя лучше пойму, — Пашка и так уже обо всём давно догадался, но ждал, когда Женька наконец-то сам признается, насколько ему сильно досталось.

— Он был со мной слишком… жёстким и даже… Мне было очень больно, и я пугался! Наверное, это было тупо после всего, что я тебе про него наговорил, предложить идею, чтобы мы встретились втроём?..

— Не ты первый предложил, а Серый, — поправил Павел. — И если бы я не захотел, ничего этого сегодня не было бы.

— Ты захотел?

— Да.

— Почему?

Этот взгляд, в котором отражалось беспокойство, Пашке был слишком хорошо знаком. Отучить Женьку ревновать пока так и не удалось. Он пытался спрятать свои эмоции, ходил вокруг да около, всячески стараясь выведать, как Павел относится к тому или иному человеку. Даже если Пашка дружил с кем-то уже давно и на секс намёка всё это время не было, Женьку это не убеждало. «Это те года между ними ничего не происходило, а теперь вдруг они сблизились, ещё больше друг другу понравились? Так же бывает, что люди становятся любовниками не сразу», — думал он. Частенько высказывал подобные мысли вслух. Пашка не отрицал, что такие случаи на самом деле бывают. Он знал такие примеры как среди знакомых, так и с ним лично приключались подобные метаморфозы. Врать парню ему не хотелось, а подобные рассказы только подливали масло в огонь. Мальчишка ревновал Павла даже к друзьям. Ему хотелось завладеть вниманием Верхнего как можно больше. Никольского порой это раздражало, но Женька неизменно прикидывался веником, однако пытался сделать всё, чтобы мужчина приходил домой пораньше. Пашка проводил с ним на эту тему беседы, объясняя, что у всех людей должно быть личное пространство.

— Я потом отвечу на твой вопрос, когда смогу чётко сформулировать. Пока лишь скажу, что не влюблён в Серёгу, — ответил Никольский. — Тебя ведь это волнует?

Женька не смог сдержать победную улыбку и вздох облегчения.

— Он мне интересен, — бесстрастно добавил Павел, глядя поверх головы парня. Тут же кинул на него испытующий взгляд и уловил, как Женька переменился в лице. — Домой пошли, ты уже замёрз. Не хватало ещё твоих соплей, — мужчина потянул мальчишку за рукав куртки.

— Не пойду, — буркнул Женька, обидевшись. Какого хрена этот наглый Серёжка смеет занимать мысли его Верхнего?