Серый набрал номер Павла и очень даже миролюбивым голосом сообщил:

— Старик, я в городе. Куда ехать-то? Ага, понял. И давай на этот раз без съёмок, папарацци хренов. Сразу по-честному отрубаем айфоны или что там у вас, в общем, видеосъёмку вести не будем. Женьку приведёшь? Что значит «посмотрим»? Ты охуел? Я зря столько километров намотал? Или это у тебя шутки такие? — после нескольких секунд, когда он успел рассердиться, видимо, сначала услышав не удовлетворивший его ответ, Серёга попытался взять себя в руки, сообразив, что Никольский, скорее всего, снова над ним просто подтрунивает. Король отбросил на сидение айфон и стукнул ладонью по баранке:

— Бесит меня, сука! Снова диктует свои условия.

========== Глава 6 ==========

Примерно год назад

Маринка сидела в маленьком кафе с тёмным интерьером, который соответствовал её настроению (она немного нервничала), и ждала Короля. Он уже был на подъезде.

Завибрировал телефон. Женщина двумя пальчиками выудила его из сумочки.

— Да, Паш. Какой номер? Я поняла. Да, взяла с собой камеру, — она говорила тихо, стреляя по сторонам красивыми зелёными глазами.

— Я тебе дозвон сделаю. Значит, нижний зафиксирован. Постучишь. Ему скажу, что чай заказал. Молча передашь камеру, предварительно её включив. Сильно жужжит?

— Да не особо. Миниатюрная штучка. У друзей взяла. Качество будет отличное. Я тебе и штатив принесла. Всё установлю. Рычажок на штативе только повернёшь, чтобы взять в кадр то, что тебе нужно, и постарайся своё лицо не засветить. Волосы прибери, что ли, под бандану или кепку надень. Хвост свой спрячь — не так много мужчин ходит с длинными волосами.

— Кожаную фуражку надену, — усмехнулся Пашка.

— Ты это серьёзно? — приподняла она накрашенные брови, выщипанные уголками.

— Шучу, конечно. Не охота мне с ним играть в ролевые игры. Не то настроение. Мог бы ведь подождать, не требовать деньги срочно. Я никак не ожидал, что он откажется платить за лечение Жени. Я по сотрудникам побираюсь, в банке не хочу занимать. У них проценты грабительские. Друзьям ведь тоже надо сначала снять деньги. В свободном доступе не у всех есть вот так, срочно, да и не хочется мне всех подряд посвящать в то, что мой «племянник» болен. Дамы такие сочувствующие лица строят, когда рассказываю про бедного-несчастного мальчика. Мне аж неудобно.

— Он же на самом деле тяжело болел. За что ты стыдишься? Что просишь взаймы на лечение мальчику? Какая разница, кем он тебе доводится?

Серый сначала дал Пашке деньги, чтобы оплатить лечение. Обещал добавить потом ещё. Даже этой суммы не хватило, и Павел уже заплатил из своего кошелька. Женька и так выписался досрочно, придя в ужас от цен на медицинские услуги. Никто из них не ожидал, что ещё придётся обследовать сердце, а не только лечить пневмонию. Напоследок Пашка заодно решил прогнать Женьку по всем узи и специалистам, чтобы знать общее состояние парня. Жеку обследовали, как космонавта перед запуском в космос, а потом выставили астрономический счёт.

Всё бы было ничего, если бы Серый, который прилично зарабатывал, оплатил лечение своего парня, как он изначально обещал. Но этот «парень» взбрыкнул, узнав об измене Короля, и послал того в неведомые дали. Серый оскорбился до глубины души, а зная, что Женька влюблён в Никольского, стребовал обратно свои деньги, решив прихлопнуть сразу двух зайцев, отомстив и Жеке, и Пашке. Он сослался на экономический кризис, при котором клиентура значительно сократилась, каждый рубль якобы был на счету, а благотворительностью он заниматься был не намерен. Ладно бы Жека был его парнем, но он уже им не является. Что Полунин будет с Пашкой, он пока ещё упорно не хотел верить. Никольский возмутился весьма эмоционально, что Серый не желает подождать, когда он перезаймёт, на что Короленко поставил свои условия:

— Хочешь, скощу часть долга?

— С чего это вдруг? Ты же не занимаешься благотворительностью, — огрызнулся по телефону Павел.

— Хочу расслабиться. Ты на роль Верхнего вполне мне подойдёшь.

— Это шутка?

— Нет, вполне серьёзно.

— Я не собираюсь с тобой заниматься сексом, — отрезал Павел.

— Ну давай без него. Я тебе доверяю на одну ночь доминирование над собой. Будешь моим Топом.

— Только сессия. Без секса, — твёрдо заявил Пашка.

— А минетик можно? — насмехаясь, решил поторговаться Серый.

— Это уже секс. Тебе просто нужны острые ощущения, как я понимаю. Постараюсь доставить тебе удовольствие, милый, — звучало это так, как будто Пашка хотел сказать: «Яйца бы тебе отрезал, скотина».

Потом они торговались, сколько Серый готов за это отстегнуть. Серёга заявил, что деньги он не печатает и вкалывает в поте лица. И вообще, он собирался купить новый автомобиль. Остальную сумму долга надо было собрать в течение недели. Девайсы Король обещал привезти свои, проверенные лично на нём и Женьке, как он выразился, злорадно представляя, как кулаки Никольского, возможно, сжимаются, правда, видеть этого он не мог, но помечтать об этом было приятно. По телефону он слышал лишь сухой деловой тон. Он, конечно, предпочёл бы, чтобы у них всё было не так: не путём прямого шантажа и не по принуждению. Хоть главенствующую роль Король отдал Пашке, но условия сейчас ставил он, и этим явно наслаждался.

Пашка же, пользуясь случаем, решил обзавестись компроматом на Короля: попросту зафиксировать его, раз уж тот так жаждет, поиграть в него и снять видео. Постоянные угрозы Серого, что выследит, где Пашка работает, а также что расскажет на работе Жеки, что мальчик — гей, не забыв посетить и его лучших друзей, уже достали.

Жека благоразумно не знакомил Серого со своими друзьями, словно жопой чуял, чем это может закончиться, но при желании Король мог их найти. Некоторых же друзей любовника Полунин знал, успев побывать на их совместных вечеринках. Короленко всегда отличался общительностью и не упускал возможности расслабиться в свободное от работы время.

Никольский подумал, что надо раздобыть хорошую камеру, чтобы изображение было очень чётким даже при приглушённом свете. Лицо Серёги должно попасть в кадр. А потом можно сообщить ему, что эта запись будет доставлена его начальству. Генеральный у Серого был натуралом и вряд ли увлекался БДСМ-ной практикой.

Пашка обнаружил в себе «странные» наклонности ещё в юности, после просмотра одного японского фильма, где мужчина порол свою любовницу с её согласия. Парень не спал потом ночью. Перед глазами так и стояла сцена наказания.

Пашка экспериментировал, предлагая любовникам попробовать новые ощущения. Похлопывал их разными предметами. В ход пошли и деревянные лопатки, и массажная расчёска, и длинные мамины пластмассовые спицы, даже ветки насобирал и сделал розги. Такие бытовые предметы, когда они касались спины или ягодиц, не вызывали у парней и девчат опасений. Никольский меру знал, силу рассчитывал и зорко следил за эмоциями любовников, а потом делился с ними впечатлениями.

Когда партнёр стоял перед Пашкой на четвереньках, повернувшись к нему выпяченным задом, а тот обозревал его, поглаживал нежную кожу на ягодицах, зацеловывал и вылизывал, Никольского самого пёрло так, что он был полупьяным. Пашка предупреждал любовника, что сейчас он с ним сделает. Предсказуемость партнёра успокаивала.

Убедившись, что человек спокоен и не напрягается, Пашка переходил уже к более жёстким играм. Сначала лёгкие похлопывания ладонью. Было приятно ощущать мягкую прохладную кожу. Постепенно кожа розовела. На ягодицах оставалась Пашкина пятерня. Он любовался на эту «печать», целовал, растирал. Брал какой-нибудь ударный предмет. Обрабатывал снова легонько, доставляя приятные ощущения, больше похожие на массаж. Затем как бы играючи или сделав вид, что не рассчитал силу, некоторые удары наносил уже сильнее. Пашку вело от покорности и покладистости, от вскриков и стонов при более сильных ударах. Такие игры вызывали у него гораздо более сильные эмоции. Вот только он никак не мог найти такого любовника, который позволял бы воздействовать на себя физически сильнее, при этом не боялся бы подобных игр и не считал это ненормальным.