— И что мне с этим делать?
— А чтоб я знал. Не дать себя сожрать, и при этом никого не убить.
— Эй! Кто тут хитрый слизеринец и мастер дипломатии?
— А кто тут герой, чей конек — импровизация? На самом деле, Поттер, я просто боюсь испортить тебе выступление. Слизерин чует фальшь за километр, так что мой текст в твоем исполнении будет стопроцентно освистан. Не бойся, справишься.
Что его действительно пробуют на зуб, Гарри понял сразу, как только вошел в просторный класс с отодвинутой к стенам мебелью. Студенты уже ждали его. Равенкловцев оказалось всего человек пять, что было вполне предсказуемо: для них факультатив не был обязательным, а нормальный студент синего факультета обязан предпочесть боевому клубу библиотеку. Эти пятеро расселись по подоконникам — кто с книгами, а кто просто так — и в данный момент с интересом наблюдали за жизнью серпентария в другой половине класса. Слизеринцы же сдвинули несколько парт в кружок, устроились на них, словно воробьи на кусте боярышника, и пели. Что ж, Гарри в свое время интересовался поющими слизеринцами, вот и получил. Лео Пьюси не играл, а как будто отбивал ритм на струнах обыкновенной магловской гитары, и, следуя этому ритму, остальные дружно чеканили:
…Кто будет мертвым? Кто будет первым?
Я или ты? Или кто-то из них?
Солнце, оскалившись, лупит по нервам.
Вставай, нам надо идти!
Левой, левой, четче шаг!
Сдохни, и пусть боги смеются!
Где ты видел путь назад?
Очнись, нам уже не вернуться…
При появлении Гарри равенкловцы покинули свои насесты, а Слизерин сделал вид, что не заметил прихода преподавателя.
…Шаг вперед — и это ответ,
А позади — наши могилы.
Мы разучились смотреть назад.
Поздно. Все осталось вчера…
Гарри вошел, аккуратно закрыл за собой дверь и наложил на нее заглушаюшее. Кивнул студентам Равенкло и привалился плечом к косяку, всем видом показывая, что не будет мешать поющим.
…Эх, жить бы, да времени мало.
И даже умереть не успеть.
Осталось одно — опустить забрало
И кровь за кровь, смерть за смерть!..
Гарри поймал короткий осторожный взгляд Катарины Гамп, старосты факультета Слизерин. Девушка явно сомневалась в благоразумии устроенного демарша. Гарри просто улыбнулся ей и снова перевел взгляд на играющего Пьюси.
Левой, левой, жизнь дерьмо.
Так зачем за нее цепляться?
Выживут те, кому повезло,
А нам остается одно — не сдаваться!
— Выжили, — сказал Гарри, когда песня кончилась.
Слизеринские студенты дружно вскочили, изображая смущение, как будто только что заметили его появление.
— Ой, извините, мистер Поттер, сэр, а мы вас ждали-ждали и вот не услышали, как вы вошли… — ангельским голоском прощебетала Гортензия Розье.
— Не за что извиняться, мисс, занятие еще не началось. Я говорю, у вас в песне ошибка в одном слове. «Выжили», а не «выживут». Война закончилась, и те, кому повезло, выжили. Вы, я, — Гарри широко повел рукой, объединяя этим жестом всех присутствующих студентов. — Чистое везение, это правда. Но уже случившееся везение.
— Как скажете, сэр. Конечно, вам виднее! — елейно пропел Пьюси и, уменьшив гитару, отправил ее в карман.
— Не всегда, но чаще всего да, мне виднее. Я ошибусь, если предположу, что песня магловская? — насмешливо откликнулся Гарри.
— Возможно, мистер Поттер, сэр. В магловских вещах вы уж точно разбираетесь куда лучше нас! — Пьюси было не пробить таким простым выпадом.
— Ладно, — покладисто свернул тему Гарри и обратился уже ко всем присутствующим. — Вот теперь я объявляю начало занятия. Собственно, сейчас начнем сразу с проверки ваших навыков, но сначала — главное правило наших занятий. Спарринги, групповые поединки и прочее агрессивное взаимодействие только по моей команде. А когда я говорю «схватка — стоп», все немедленно останавливаются. Всё, что происходит после команды к началу схватки — это учебный бой. Никаких потом обид и сведения счетов. Но за «случайные» заклинания не в назначенного вам противника, а в кого-то еще из студентов, я буду назначать взыскания. Всем понятно?
— Ясно, сэ-эр! — приторно протянул тот же Пьюси. — Мы постараемся.
Остальные — и Слизерин, и Равенкло — с явным интересом наблюдали за реакцией Гарри. А сам Гарри думал о том, что несмотря на Войну и на последующие два года по лесам, Пьюси еще совсем ребенок, причем ребенок домашний, любимый и не битый, вроде Малфоя до шестого курса. Представить, например, себя, таким образом разговаривающим с Амбридж, Гарри просто не мог.
— Постарайтесь! — кивнул он, обводя взглядом студентов, и после разрозненных «да, сэр» и молчаливых кивков продолжил:
— Тогда сейчас вы мне покажете, что умеете. Для начала в защите. Я буду нападать, вы защищаться. Непростительные не применять. Я-то переживу, а вот вы потом замаетесь объясняться с Авроратом. Все готовы? Тогда начинаем схватку!
Гарри переждал множественное копошение, отмечая, кто просто вскидывает палочки, а кто отступил подальше или переместился так, чтобы за спиной оказалась стена. Пьюси, как и ожидалось, оказался совсем не обстрелянным и только залихватски помахивал палочкой. Берегли партизаны мальчишку, даже не натаскивали толком, а может и сами от него недалеко ушли. А вот Демиан Селвин, даром что с Равенкло, тянет на третьекурсника Академии, не меньше. Грамотно встал, хоть и видно, что подкован скорее теоретически.
Когда все передвижения закончились, и студенты настороженно замерли, усиленно ловя момент, когда у «нападающего» в руках появится палочка, Гарри скроил самую омерзительную из малфоевских улыбок.
— И что же мы тут видим? Десяток пожирательских недобитков и компания деток, слишком умненьких, чтобы смело демонстрировать свою чистокровность? Ты, — Гарри ткнул пальцем в опешившего Пьюси, — мелкий Пожиратель, твое место в Азкабане.
— Ты, — палец уперся в равенкловца Ирвина Бута. — Трус, прячущийся за чужими спинами!
— Ты, — палец указал на Розье. — Ломака и скандалистка!
Гарри умолк и немного подождал, обводя взглядом аудиторию. На лицах студентов Равенкло читался глубокий исследовательский интерес, а слизеринцы почти незаметно сдвинулись ближе к друг другу и ощетинились палочками уже по-боевому. Сразу стало видно, кто из них считается более сильным бойцом, а кто безропотно позволяет задвигать себя за спину.
— Так, схватка — стоп, — Гарри демонстративно вздохнул и закатил глаза. — Ну и где защита? Или вы не считаете оскорбление словом нападением?
— Ой, сэр, — все также нежно прощебетала Розье, сориентировавшаяся быстрее всех, — значит, вы думаете, что на слова можно отвечать заклинанием? А нас за это ругают! А можно мы в следующий раз будем ссылаться на вас, если мадам директор рассердится?
— А все зависит от обстоятельств, мисс. Ответить на слова Авадой чревато большими проблемами. А вот Силенцио было бы вполне уместно. И я уверен, что даже мадам директор не сочтет нарушением, если вы именно Селенцио наложите в ответ на откровенное оскорбление. В такой ситуации, да, можете смело ссылаться на меня. Я не считаю, что надо покорно выслушивать все, что вам захотят сказать другие школьники, — Гарри с издевательским наслаждением представил, как повторит эти слова Макгонагалл. Ну а что, она знала, кого впустила в школу!
— Если только мне кто-нибудь поверит, что это действительно было откровенное оскорбление, сэр, — горько вздохнула Розье.
— Требуйте думосбор или каплю веритасерума на язык! — Гарри усмехнулся общему потрясению. — Правда — вообще один из самых сильных аргументов. И нет, это не прекраснодушный лозунг, а истина, написанная кровью, — привычным движением Гарри предъявил тыльную стороны левой руки на всеобщее обозрение. Шрамы немного поблекли за несколько лет, но надпись все еще оставалась вполне читаемой.
