Что же касается самого месье дю Валлона, то он был довольно высокого роста, его отличала хорошо развитая мускулатура, широкая грудь, сильные ноги и руки. Единственным минусом в его фигуре было небольшой живот, который мужчина пытался скрывать за достаточно свободным покроем камзола. У него были густые рыжеватые волосы, серые глаза, черты лица крупные, но довольно гармоничные. Месье дю Валлон был неиссякаемым источником шуток, редко пребывал в плохом настроении, а о еде и лошадях мог говорить часами.

Узнав о горе своего друга, он приехал в сопровождении небольшого обоза, прихватив бочонки с его отборным вином, окорока, туши лично им убитых оленей и зайцев. Как сказал Оливье, он любил кропотливо взращивать благородную дичь в своих угодьях, а затем и методично загонять.

Поэтому мне было немного жаль этого добродушного и несколько простоватого на вид мужчину, незамысловато подчёркивавшего роскошь своих нарядов. На мой взгляд Женевьева была способна довести до могилы любого нормального человека. С некоторым осуждением во взгляде я наблюдала за встречей графа и его друга.

— Вы, как всегда приезжаете не с пустыми руками, — улыбнулся супруг, наблюдая, как слуги таскают провизию в замок.

— Оливье, этого добра мне уже некуда девать, а тут оно будет быстро использовано в хорошей компании, — ответил барон.

— Я, кстати, слышал, что и у вас самого тоже горе. Рене писал, что мадам графиня была тяжело больна, — как можно тише, дабы не смущать меня, произнёс он, обращаясь к графу.

— Да, друг мой. Но она уже оправилась, всё хорошо, — кивнул, улыбнувшись, Оливье.

— О, чудесно! Надеюсь, что мой подарок её порадует!

С этими словами месье дю Валлон подозвал слугу с большой корзиной, откуда доносился странный шорох и возня.

— Мадам, примите в дар от меня этого прекрасного щенка, кобелька, прусской породы «Такс Крайгер», — указав на корзинку, торжественно произнёс барон.

— «Барсучий воин»? — быстро перевела я иностранное название.

— Верно! Охотится на барсуков, кротов… Иначе говоря, премилое создание, — согласился месье дю Валлон.

Сняв крышку, на дне, обложенным сеном, я увидела смешное создание. Это был низкорослый щенок с кривоватыми лапками, необычайно продолговатым туловищем, и с довольно длинными свисающими ушами. Острая мордочка и как и всё туловище его были чёрного, точно смоль, окраса, с рыжеватыми подпалинами и животиком. Увидев меня, животное довольно тявкнуло, и завертелось.

— Большое спасибо, месье, он просто чудесен! — невольно захлопав в ладоши от восхищения, улыбнулась я нашему гостю.

— Ну, теперь вы будете думать, как его назвать, — усмехнулся мой собеседник.

— Действительно! У меня никогда не было такой породы, а над именем надо поразмыслить…

Исаак заговорщически придвинулся ко мне и прошептал:

— А назовите его Атосом, мне кажется подойдет.

Я подняла удивлённый взгляд на барона.

— Зачем? Это больше похоже на название горы, — возразила я.

— О чём вы там шепчетесь? —полюбопытствовал Оливье.

— Месье дю Валлон предложил назвать собаку Атосом, но по мне, имя — как могильная плита. Больше подходит захоронению, зачем же издеваться над животным? — начала я.

Исаак вдруг громко рассмеялся, а Оливье поджал губы.

— Мадам, в мою бытность мушкетёром я носил сие имя. Поэтому называть им кривоногое и остромордое создание, не позволю, — процедил он.

— Надо же, — только и смогла произнести я.

Я была смущена и растеряна. Неловкое чувство того, что сим комментарием я могла обидеть супруга, прокралось в голову. Но откуда мне было знать? Затем внезапно меня озарила мысль.

— А давайте назовем щенка Рене? — предложила я.

— Отличное имя, для кобеля! — радостно закивал месье дю Валлон.

— Действительно и так подходит, и, самое главное, короткое, — согласился Оливье.

— А как обрадуется месье аббат, когда увидит это милое животное, — добавила я.

Мужчины рассмеялись, а я улыбнулась.

— Главное, не давайте Рене гадить в замке, держите поближе к псарне, — смеясь продолжил наш гость, проходя в холл.

— Мой друг, — внезапно, словно невзначай начал граф, — Неужели вам не одиноко в своих владениях, в компании гончих, да испанских жеребцов?

— Оливье, вы прекрасно знаете, что я просто изнываю от скуки. Поэтому приходится часто переезжать из замка в замок, дабы хоть как-то занять себя, — вздохнув, ответил месье дю Валлон.

— Почему бы вам тогда не жениться? — продолжил супруг.

 — Да на ком, помилуйте?! Искать невесту — это целое дело. Да и теперь мне хочется выбрать девушку красивую, молодую… Увы, таких я знаю не много. К тому же, ещё не сосватанных, — пожал он плечами.

— А если же невеста не будет особо богата? — продолжил разговор граф.

— Боже, Оливье, мне сейчас этого и не надо. Я получил титул, у меня достаточно денег, если она будет молодой, симпатичной, но бедной, то это меня вполне устроит, — усмехнулся мужчина.

— Вам нравятся рыжеволосые девушки, с зелёными глазами?

— Да это же мой любимый типаж! — воскликнул, оживившись барон, — А что, есть на примете такая чаровница?

— Мой друг, пойдёмте в кабинет. Я вам кое-что расскажу, — кивнул граф, и друзья ушли в сторону библиотеки.

Вскоре послали слугу за лордом Сазерлендом, и мужчины долго о чём-то говорили. Я тихонько подошла к кабинету как можно ближе, хотя громкий голос месье дю Валлона был слышен с самого начала коридора.

— Нет, что вы! Мне не нужно проводить официальную проверку её невинности! Я верю вам на слово, граф Сазерленд.

— Но лекарь может это сделать, чтобы далее не возникало вопросов, — начал было отец Женевьевы, но барон его прервал.

— Вот ещё, мою будущую жену никто не будет там лапать, кроме меня. В первую брачную ночь я внимательно изучу всё сам, — прогремел он.

— Мы хотим свадьбу. И как можно скорее. Чтобы потом не было лишних вопросов, месье Жаме проведет эту проверку при вас, — спокойно возразил Оливье.

— Согласится ли леди Женевьева на такое? — спросил он внезапно.

— А её кто-то спрашивает? — зло фыркнул лорд-отец.

Я быстро прислонилась спиной к стене у двери библиотеки, когда Оливье вышел в коридор, и кликнул ошивавшегося в холле Гримо. Послали за лекарем. Вскоре тот пришёл в кабинет. На этот раз говорили мужчины намного тише, так что узнать о дальнейшем о их плане я не смогла.

В тот вечер леди Женевьева сидела с кислой физиономией, и ковыряла в тарелке жаренное мясо.

— Дорогая, — весело сказал её отец, когда покончил с первым блюдом, — Надеюсь, ты не расположена добровольно принять постриг?

— Нет, конечно, отец! Откуда такие мысли? — девушка удивлённо взглянула на него.

— Отлично! Поэтому я решил, что замужество это то, что спасёт тебя из нынешней ситуации, — промокнул он губы салфеткой.

— И кого вы выбрали мне в мужья? — с замиранием сердца спросила она.

— Месье дю Валлон попросил сегодня твоей руки. Я счёл его прекрасной партией для тебя, — ответил лорд.

— Что?! Как вы могли?! Да я лучше в монастыре поселюсь, в захолустье! — вскричала Женевьева, вскочив, и бросилась из-за стола.

— О, я вижу, что мадемуазель с норовом? — усмехнувшись, посмотрел в след убегающей девушке месье дю Валлон.

— Да, мой друг. Именно об этом мы вас и предупреждали. Она совершенно необузданна, — кивнул Оливье.

— Отлично! На мой взгляд, прекрасная кобылка, которую надо укротить, — хохотнул он.

Тем же вечером месье Жаме провернул хитрый план по проверке невинности этой леди. В питьё ей было добавлено сильное снотворное, и после того, как девушка заснула, лекарь совершил осмотр, подтвердив документально свои слова. Естественно, что сама Женевьева оставалась в неведенье относительно этой процедуры.

На следующей день мы сидели в оранжерее. Гертруда, будучи уже на шестом месяце, занималась вышиванием, а Эммильена чинила свою мантилью. По её словам, штопка успокаивала нервы. Я пыталась расшить цветок, и не запутать нити окончательно. Марианна училась делать стежки у Мод, показывавшей ей как пример вышивки на салфетке. Женевьева же меланхолично перебирала ленты в своей корзинке.