Я изумлённо уставилась на Аллена, не зная, как реагировать на своеобразное откровение Кросса. Не то чтобы я сразу простила его, но в какой-то мере мне стало стыдно за мысли о том, что всё это время я так плохо думала о нём.
— Подобное совсем не в духе моего учителя, так что я был удивлён не меньше тебя. — Он снова лёг на спину, заведя руки за голову. — Он сказал, чтобы я сбросил маску «Маны», но если подумать, то не я один ношу её.
— Что ты имеешь в виду? — уже мало что понимая, спросила я.
— Я уже рассказывал тебе, что до встречи с Маной был далеко не таким вежливым и учтивым, каким ты видишь меня сейчас. И Кроссу больше нравилось видеть во мне малолетнего хама и грубияна, нежели невинного ребёнка, а всё потому, что так ему было гораздо легче. Я не понимал этого, но теперь абсолютно уверен, что в душе учитель совсем не такой, каким я считал его до недавнего времени. Хоть и нельзя полностью оправдать его поступки, но и винить особо не в чём, причём не имеет значения, насколько полно я разбираюсь во всей этой ситуации. Мне достаточно знать лишь то, что учитель не хочет, чтобы я сдавался.
— Я даже завидую тебе, Аллен, — улыбнувшись, сказала я, а он вопросительно посмотрел на меня. — Ты слишком добрый. Что бы ни происходило, ты всегда пытаешься в каком-то смысле оправдать поступки других, понять их, при этом не важно, кто перед тобой, друг или враг. — Нависнув над ним, я погладила его по щеке. — Хочешь всех спасти, можешь простить, если потребуется. Но я не такая. С тех пор как я попала в Орден, то стала ненавидеть всё и вся, стала проклинать каждый день, проведённый здесь. А когда пришёл мой брат, я возненавидела уже саму себя. Ведь из-за меня, из-за того, что я взаимосвязана с этой чёртовой Чистой силой, ему пришлось бросить всё, пришлось ввязаться в эту войну, чтобы просто иметь возможность быть со мной и отправлять на поле боя, надеясь, что в ближайшем будущем я не окажусь в списках погибших.
— Линали…
— Подожди, не перебивай. — Я приложила указательный палец к его губам. — Конечно, сейчас у меня есть те, кого я считаю своей семьёй, есть те, кого я люблю и ради кого сражаюсь — это своего рода мирок, в котором заключается смысл моего существования. — Аллен чуть приподнялся и, потянув меня за руку, заставил прилечь рядом. Мы повернулись лицом друг к другу, соприкоснувшись лбами да приобнявшись, после чего я продолжила: — Но ты другой. Помнишь, в Ковчеге, когда ты расправился с Тики, то хотел забрать его с собой, говоря, что теперь он человек, и наверняка есть те, кто ждёт его. Знаешь, что я подумала? Мне было плевать на него, и если бы он остался там, то моя совесть ничуть бы не пострадала. Скажешь, что это жестоко, неправильно? Возможно. Но мой мир всегда делился только на чёрное и белое, так что враг для меня всегда останется врагом.
— Трудно с тобой не согласиться, да и неудивительно, что ты мыслишь именно так.
С этими словами Аллен прильнул к моим губам своими, однако простым поцелуем мы не ограничились. Вскоре я уже сидела на нём сверху, при этом, наклонившись, продолжала щедро одаривать его чувственными поцелуями, а он, то и дело задирая сорочку, водил ладонями по всему моему телу, акцентируя внимание в первую очередь на груди, тем самым вызывая волны возбуждающе-приятных ощущений.
— Аллен, подожди, — разорвав поцелуй, я взяла его лицо в свои ладони и пристально посмотрела в глаза. — Я хотела сказать, точнее хочу, чтобы ты знал это. — На секунду я замялась, не зная, как лучше начать. — На самом деле я ещё более жестокий человек, чем кажется.
— О чём ты?
— Да, Орден — мой дом, его члены — моя семья, и я беспокоюсь за каждого из них. Но их значимость начинает блекнуть, когда рядом появляешься ты. Нет, не так. Всё ещё хуже. Теперь я поняла, что если кто-то из них пострадает, то я смогу почти безболезненно это пережить, а может, даже вздохну с облегчением, зная, что это коснулось не тебя. — Мои губы изогнулись в слабой виноватой улыбке. — Понимаешь, Аллен, ты тот, ради кого я живу и за кого готова буду умереть. Разумеется, про брата я могу сказать то же самое, но это другое. Когда тебе грозит опасность, я перестаю мыслить здраво, поэтому не удивляйся, что Кросса я прощать не собираюсь даже после всего услышанного в его пользу. В любом случае я буду считать его виновным в том, что, помогая Четырнадцатому, он хотел принести тебя в жертву. Может, конечно, это и глупо с моей стороны, но я ничего не могу с собой поделать…
— Дурочка ты моя, нельзя же так преувеличивать мою значимость, — как-то иронично ухмыльнулся он. — Что же ты нашла во мне такого, в седом мальчишке со шрамом, который озабочен тем, чтобы спасать души Акума и людей, и который постоянно заставляет тебя плакать?
Выпрямившись, я недвусмысленно пожала плечами.
— Кто знает… — Скинув с себя сорочку, я снова наклонилась и, поцеловав его в шею, на ухо прошептала: — И кто-то мне говорил, что это я себя недооцениваю…
— Я определённо не заслуживаю такой девушки как ты.
— Вот опять недооцениваешь, — заявила я и, коснувшись его лица тыльной стороной ладони, провела линию от виска до подбородка. — Ты заслуживаешь намного больше, чем думаешь…
***
Надеяться, что меня отправят на миссию вместе с Алленом, не было смысла, так как за день до этого я уже пыталась добровольно напроситься, но брат, толком не объяснив причины, отказал. Не удивлюсь, если тут внёс свою лепту Рувилье. Учитывая то, о чём ему известно, неудивительно, что он может сделать всё для того, чтобы лишний раз не допустить нашей с Алленом встречи, особенно, если речь идёт о совместной миссии. Причём мои догадки далеко не беспочвенны, потому как Аллен случайно обмолвился, что Линк не единожды запрещал ему видеться со мной, говоря, что при сложившейся ситуации наши отношения, скорее всего, ни к чему хорошему не приведут. Но, к счастью, Аллен не стал слушать, «вежливо» ответив, что это не его проблемы, а если он попытается как-то воспрепятствовать нам, то ему придётся иметь дело с самим Коронованным клоуном.
Но в итоге и мне бездельничать не пришлось. Когда Аллен ушёл к себе, оставив меня валяться в постели в гордом одиночестве, Комуи сообщил, что я должна явиться к нему. Вскоре выяснилось, что меня этим же утром отправляют на миссию в Австрию на поиски Чистой силы.
Завтрак я решила отменить, так как много времени потеряла, проговорив с братом, да и Аллена в столовой уже не было. Взяв необходимые вещи, я прибежала к вратам, где давно собрались все, кроме седовласого и Линка. Канда раздражённо бурчал себе под нос, мол, где носит этого стручка, а Мари, широко улыбнувшись, поприветствовав меня.
— Здравствуй, Мари, — улыбнулась я в ответ. — Я так понимаю, вы тоже не в курсе, где запропастился Аллен?
— Линк так и не смог связаться с ним по передатчику, так что отправился на его поиски.
Занервничав, я сорвалась с места, сказав, что тоже поищу Аллена. Мои поиски, казалось, грозились окончиться провалом: передатчик по-прежнему не отвечал, а сам он как сквозь землю провалился. Мысленно чертыхаясь, я проходила мимо своей комнаты и увидела, что дверь слегка приоткрыта. К счастью, внутри я обнаружила седовласую причину моих уже не на шутку разыгравшихся нервов. Тот, похоже, не сразу заметив моё появление, положил что-то в ящик стола, однако я не придала этому какое-либо значение. В данный момент меня гораздо сильнее беспокоило, почему он находится здесь, а не у врат.
Резко захлопнув ящик, Уолкер обернулся и как-то виновато посмотрел на меня.
— Аллен, что ты здесь делаешь? — настороженно спросила я. — Тебя все обыскались…
— Я… просто, эм, искал Тимкампи.
Смотря на его фирменную улыбочку, от которой так и несло фальшью, я подошла к нему и, нахмурившись, с тревогой в голосе снова спросила:
— Что-то случилось?
Всё также улыбаясь, Аллен крепко обнял меня, уткнувшись лицом в шею.
— Ничего, всё в порядке, не переживай, — прошептал он. — Хорошо, что ты пришла. — Я хотела намекнуть, что мы опаздываем, но Аллен, будто прочитав мои мысли, добавил: — С ними ничего не произойдёт, если они подождут нас ещё несколько минут.
