— Хочешь пить? — спросил человек с лицом и голосом мамы. Не дождавшись ответа, он осмотрелся и прошептал: — Хорошее место, правда?

Посыпался дождь. Весенняя слякоть печально хрустела под ногами. Порыв сильного ветра попытался вырвать зонт из рук человека, но сумел только вывернуть его наизнанку. Итен закричал:

— Давай переждём его где-нибудь?

Его голос заглушался стуком дождя, уносился ветром, и лишь жалкое эхо достигало меня. Я закивала, прикрывая лицо руками и жмурясь. Вокруг ничего не было видно. Нас окружала тёмно-серая стена, я даже не знала, где мы находимся. Рядом громыхнуло, и яркая вспышка света ослепила меня.

Всё затихло и исчезло. Так и закончился этот сон. Но разве не должна я проснуться? Да, сейчас я проснусь в своей кровати, в своём доме, позавтракаю и почитаю книжку. Обычный день начнётся и закончится. Наступит следующий. Моя жизнь снова станет жизнью обычного человека. Мне этого хватило бы для счастья.

Но сколько я уже здесь? В этой Пустоте. Та ли эта Пустота, в которой я оказывалась каждую ночь? Сейчас здесь и вправду пусто. Тихо. В такой тишине и в такой пустоте я сойду с ума. Как отсюда выбраться? Итен уже не придёт. Может, это его план? Он ведь пообещал мне, что поможет вернуться к обычной жизни.

Нет. Всё не так.

…И что теперь, когда я умерла?

========== Глава 6. Глаза, которые встретили тебя ==========

Он сжал кулак и яростно ударил им о твёрдую землю. Его худощавое тело затряслось, он уже не мог сдерживать слёзы.

— Чёрт! — выкрикнул Итен. — Чёрт, чёрт, чёрт! Ненавижу! Ненавижу всё это!

В такие моменты он думает, что легче умереть, но снова вспоминает о той мощи, что сдерживает его, и отбрасывает этот вариант. Если бы он и, правда, мог умереть так просто, он бы не был сейчас здесь.

В его глазах потемнело от отчаяния, что переполняло его, что текло по его венам, словно кровь, но парень всё равно поднялся и пошёл в неизвестном даже ему направлении. Здесь, в этом мире, состоящем из груд сырых камней, что так напоминали ему мышцы человека, он чувствовал себя взаперти. Пусть это место и было его единственным домом, он помнил о том уюте, с которым приветствовала его Атти, когда он только осознал своё существование, когда очнулся посреди дороги ночью и впервые встретил её. Тогда он был совсем ещё мальчиком.

Старые воспоминания многолетней, даже неизвестной или забытой, давности нахлынули из глубины. Итен ускорил шаг. Побежал. Ему хотелось доказать, что он способен противостоять судьбе, но это было невозможно, особенно теперь, когда Агата мертва. Даже зная, что совсем скоро он снова её увидит, ему больно и обидно за то, что он идёт по её трупам. Он никогда не отрицал, что убивал Агату, хоть и только по приказам Главного. Он мог свалить вину на Ганса, но боялся убегать, хоть только этим и занимался всё время. Эта безобразная жизнь обесценилась для него и надоела.

Итен с рождения был пешкой Главной Аномалии, можно даже сказать, он был сыном Ганса. С их первой встречи прошло много времени, сотни, а, может, и тысячи лет, настолько много, что они уже даже и не помнят начало истории. Самое старое воспоминание Итена — первая встреча с Атти — стало для него рождением. Тогда парень даже не знал, кто он.

Он бежал всё глубже и глубже в Пустоту, пока не провалился вниз, в тёмную нору. Всё такие же бледно-розовые стены окружили его трубой и увели в неизвестное пространство, с виду ничем не отличающееся от других. Кто-то рядом вздохнул.

Вдруг в дальней темноте что-то зашевелилось. Сотни и тысячи глаз открылись и уставились на Итена.

— Это ты, мелкая? — спросил он, и его слова тихо отдались эхом.

Невысокая, детская фигура вышла из тени и рассмеялась.

— Как ты угадал? — Девочка ярко улыбалась и вела себя относительно естественно. — Ну, впрочем, это было просто.

— С кем тебя вообще можно попутать? — Итен рухнул на землю. — Здесь не так уж и много других аномалий.

— Ну, я надеялась, что это будет настолько просто, что даже подозрительно, и ты засомневаешься.

Девочка остановилась перед парнем и склонилась над ним, словно подсматривая что-то.

— Как дела? Всё так же продолжаешь наблюдать?

— А что мне остаётся?

Мелкая отошла от него и начала бродить кругами и осматривать стены, размышляя обо всём на свете.

— Ты же знаешь, что это будет продолжаться вечно, если ты ничего не сделаешь. Самого Ганса это устраивает, хотя мне, например, надоело бы уже. Кажется, он и сам-то не помнит свою изначальную цель…

— И что, снова предложишь мне ту сделку? — пробурчал Итен, не поднимая глаз.

— А разве есть другие варианты? Понимаешь ведь, только я способна дать тебе такой шанс. Или собираешься снова терпеть?

— Слишком высокая цена.

— А ты хотел всю жизнь без глаз прожить?

Она остановилась.

— Что? Не понимаю. — Итен посмотрел на девочку.

— Я хочу сказать, что если ты отдашь мне свои глаза, то долго без них не проживёшь, — объяснила она и после добавила: — То есть, не придётся. После сделки тебе не нужно будет жить вот так.

— Ты плохо объясняешь.

— Хочешь попробовать?

— Дурочка.

Она снова рассмеялась. Как и многие другие аномалии, она была заперта в Пустоте силами Главного, но её не особо и интересовали дела людей, поэтому она не жаловалась. Ради развлечения, девочка соглашалась помогать другим исправлять ошибки прошлого. За глаза она отправляла их в прошлое, но из-за этого её жуткого хобби многие её недолюбливали. Отдавать способность видеть за какие-то жалкие полчаса — смешно! Как будто кто-то согласится на это! Но почему-то у этой малышки была довольно большая коллекция глаз…

И всё же, Итен не знал, что делать. Даже если он вернётся в прошлое, что потом? Зачем ему возвращаться? Чтобы спасти Агату? Но не это его цель. Его цель — вернуть Атти. Атти, которую он любит. А возможно ли это вообще? Если да, то как?

Разум парня затрескался от бесполезных мыслей.

— Если объяснишь, зачем мне возвращаться в прошлое, я подумаю.

Девочка закрутилась на месте, сцепив руки за спиной. Она и сама понимала, что это не её проблемы и что она не обязана ему помогать, но характер не позволял ей отказать, а подходящая причина так и не приходила в голову.

— Я всегда считала, что рядом с любимыми мы становимся увереннее, — наконец, ответила она.

— Но я не люблю её! — выкрикнул Итен. Его взбесило, что кто-то посмел так безрассудно говорить о его чувствах.

— Ты, правда, так считаешь? — Она замерла на одной ноге. — Разве Атти сама не говорила…

— Не смей так называть её! — Парень вскочил с места. — Я и сам всё помню…

Конечно, он помнит прощальные слова своей любимой, помнит и свои обещания ей. Теперь же он считает себя лжецом, раз не смог сдержать своё слово. Он считает себя лжецом, потому что ему трудно принять собственную правду. Он никогда не нарушал обещаний.

Сколько бы раз ни перерождалась Агата, сколько бы раз ни встречала Итена, она всегда его любила, а он любил её. И с каждым разом ему было больнее и больнее видеть смерть любимой, особенно зная, что это он её убивает. Итен верил, что с каждой смертью Агаты его боль будет утихать, а чувства притупливаться, но этого не происходило. Поэтому в этот раз он не пришёл на исчезновение Агаты, а сбежал. Как на это отреагирует виновник драмы, Ганс?

Он настолько стар, что не помнит своей цели и мечты. Его глаза ослепли и не видят ничего, кроме собственных кукол. Он глух и безмолвен, не замечает ничего вокруг, полностью поглощён жестокой игрой. Зачем он затеял её? Помнит ли он сам хотя бы эту мелочь? Если нужды больше нет, почему бы не оставить в покое этих двоих?

— Ну так что, у тебя есть план? — спросила девочка. В её искренних глазах заблестела неуверенность и какая-то печаль. Ей было грустно, что кому-то приходится так страдать, а её помощь не принимают. Она была готова дать больше, чем следует. Ей просто хотелось сделать что-то хорошее, быть полезной.