– Ещ-ще раз-сс такое с-сотворите, договорюс-сь с-с Дамблдором о домашнем арес-сте для вас-с обоих!

Ирб сглотнул, отступив на шаг. Где-то в глубине сознания проснулись застарелые инстинкты. Руки непроизвольно вскинулись вверх, прикрывая голову, а сам юноша сжался, ссутулился, стараясь закрыться от возможных ударов. Рэйв ощутил состояние брата и тоже шагнул назад, положив руку тому на плечо и крепко сжав. Ирб дернулся в сторону, уходя от прикосновения.

«Ирб, что с тобой?»

Юноша, услышав мысленный зов, усилием воли заставил себя распрямиться и опустить руки, хотя все равно избегал смотреть на профессора.

«Все в порядке, Рэйв. Уже все в порядке…»

Ворон вновь подошел к брату, обхватив того за плечи:

«Это твое детство, да?»

Ирб кивнул, раскрывая воспоминания перед Рэйвом. Тот, широко распахнув глаза, смотрел на самые неприглядные моменты прошлого Ирба, побои, унижения, снова побои, частые голодания, ненависть со стороны опекунов и безразличие к этому окружающих, на непонимающие улыбки гриффиндорцев, и вновь и вновь повторяющиеся беседы с директором: « – Пожалуйста, позвольте мне остаться в Школе на лето, профессор Дамблдор! – Нет, мальчик мой, поверь, тебе надо вернуться, я уверен, твои родственники тебя любят!», и снова побои и унижения, непосильная для подростка работа, боль и одиночество.

Вынырнув из воспоминаний, Рэйв некоторое время смотрел в глаза брата, точно так же смотрящего сейчас в его собственные, посветлевшие до цвета молодой листвы, словно отражение прошлого, всего, что раньше было Гарри. Руки Ворона крепко обняли брата, позволяя тому спрятаться от всего мира, как ему всегда хотелось в раннем детстве, когда он еще верил, что есть хоть кто-то, кому он не безразличен. Лоб Ирба уткнулся в плечо Рэйва, по спине волной прошло напряжение от едва сдерживаемых слез.

Северус с все большим удивлением наблюдал за мальчиками, поняв, что сейчас, только что, Ирб показал Рэйву что-то из своего прошлого. «Скорее всего, как я над ним издеваюсь» – кольнуло запоздалое раскаяние. – «Неправда, я никогда его не бил, даже тогда, после Омута Памяти…»

Нахмурившись, он смотрел, как медленно бледнеет Рэйв, закусывая губу, глядя в пространство остановившимися глазами, сейчас стремительно светлеющими. В какой-то момент юноша неожиданно стал до боли похож на Лили, даже при всех отцовских чертах. А Ирб внешне будто вернулся к самому себе-первокурснику – то же затравленное выражение, ссутуленные плечи, испуганный взгляд.

Испуганный, уязвимый Ирб, нет, Гарри, словно просил о помощи и защите. Северус вспомнил, что он был точно таким же, когда только пришел в Школу, словно до судорог боялся, что его прогонят. Вот только сам он ничего не видел из-за ослепляющей ненависти к Джеймсу. Наблюдая за мальчиками, он только сейчас начал осознавать, что как бы то ни было, Гарри всегда был и его сыном тоже, только вон он халатно отнесся к этому. Слишком халатно. Хотя, действительное положение вещей он начал узнавать, только занимаясь с мальчиком в прошлом году, раз за разом проникая в его память, по крупицам сталкиваясь с его прошлым.

В этот момент крепко обнимающий брата Рэйв вскинул на него взгляд, полный боли и начинающего разгораться гнева. С губ юноши сорвалось полное горечи:

– Как ты мог?! КАК?!

Северус сумел выдержать справедливо обвиняющий взгляд, молча покачав головой. Но Рэйва уже прорвало:

– Не говори, что ты не знал! Не мог не знать! Ни один маггл не имеет права так обращаться с чистокровным волшебником, наследником древнего рода! И не смей мне рассказывать, что ты Пожиратель! В конце концов, я давно смирился с тем, что меня отдали в приют, где все эти годы я свято верил, что у меня никого нет! Я был далеко! Ты обо МНЕ не знал! Но Ирб? О нем ты ведь знал с самого начала! Почему он рос в этом кошмаре, а не с родным отцом?! /ПОЧЕМУ, Я ТЕБЯ С-СПРАШ-ШИВАЮ/?! – /Ты прекрас-сно знаеш-шь, что в с-соответствии с ритуалом Двойного нас-следия, он не мой нас-следник. Он дейс-ствительно с-сын Джеймс-са Поттера и Лили Эванс-сс. Я не являюс-сь его отц-сом по крови. Это раз-с. Второе, никто не з-снал об этом ритуале! Поэтому Гарри вс-сегда с-считался только Поттером, и я не мог претендовать на право его вос-спитывать, и потом, я ведь был…/ – /Не с-смей говорить, что ты был Пож-жирателем!/ – /Дос-слуш-шай меня, мальчиш-шка! Я БЫЛ ПОД С-СЛЕДС-ССТВИЕМ! А когда вс-се раз-срешилос-сь, его уж-же отдали этим магглам!/ – /Ты мог з-сабрать его! Ч-што бы могли с-сделать те магглы?!/

Рэйв отпустил Ирба, не обратив внимания на выражение его лица, и вплотную подошел к отцу, глядя тому прямо в глаза. Северус в упор смотрел в теперь почерневшие от бешенства глаза Рэйва.

– Я не мог! /З-са ними наблюдали люди директора/! – /ЛЖЕШ-ШЬ/!!!

Молчаливую дуэль взглядов прервал тихий голос Ирба:

– Нет, /он не лж-жет/.

Когда к нему повернулись оба мага, пышущие яростью, Ирб сжался, но повторил:

– Он не лжет. За мной действительно наблюдали. Сквиб, старуха, живущая на соседней улице, и один волшебник из компании директора. Он действительно не мог, даже если бы захотел. И потом, поверь, все было не так уж плохо, как кажется… просто… это... ну-у… концентрат эмоций. На самом деле было легче. Тем более, я привык. Простите, профессор, что так получилось. Я не ожидал, что Рэйв так отреагирует.

Северус поморщился от такого обращения. Мерлин. В этот момент в дверях кабинета появился не слишком крепко стоящий на ногах Малфой-старший:

– Вы разобрались? Или нет? А то что-то тихо тут как-то было… Север, рассуждай здраво. Ты говорил, что никто не знал о втором ребенке, так? Особенно ты сам. Но ведь это совсем не так.

Северус выдал сквозь крепко стиснутые зубы сложносочиненную тираду, смысл которой сводился к признанию им собственной умственной неполноценности. Парни навострили уши, стараясь запомнить столь выспренное выражение. Заметив повышенный интерес к его литературным изыскам, Северус резко замолчал, после чего, развернувшись, дернулся к двери, рывком ее распахнув.

Люциус вскинул брови:

– Ты куда собрался? Я, вообще-то про тех, кто оформлял все документы. Особенно про одного небезызвестного Министра, на имя которого оформлена опека над Рэйвом… – Думаю, пора нам всем заглянуть в больничное крыло. Да и тебе, Люциус, тоже. Что-то мне подсказывает, что наша милая колдомедик много чего знает…

- Да, она за мной ухаживала, когда я в себя приходил в конце лета. – Подал голосок Ирбенус.

- Тем более. Просто замечательно. Кругом она успевает. Люц, не находишь это странным? Да и роды у Лили именно она принимала… Давно я хотел с ней побеседовать на эту тему. Оч-чень давно.

====== ГЛАВА 11. Дела семейные. Часть вторая ======

ГЛАВА 11. Дела семейные. Часть вторая

Албания. Академия

Чарльз Уизли поправил длинные волосы, стянутые на затылке шнуром, и быстро привязал к лапе феникса пакет. В ночной темноте его никто не видел, так ему казалось, по крайней мере, вот только он очень ошибался. Из-за спины донесся «ласковый» голос Мадам Декана:

– О, какие люди… И чем это мы тут занимаемся?

Чарли инстинктивно отбросил феникса, давая ему возможность улететь, но волшебная птичка была уложена в нокаут мощным темным заклинанием, вылетевшим из ночной темноты. Мадам Бэлла в собственных лучших традициях приблизила лицо к попавшемуся молодому магу:

– Маленький Уизли решил пошалить, получить маленькое порицание от Ректора… – Она разразилась полностью безумным хохотом. – Наконец стукачок пойман… с поличным.

Уизли лихорадочно пытался призвать палочку, но смутно догадывался, что ее у него уже нет. Из темноты вышла еще одна фигура, небрежно подцепив ногой неподвижное тело феникса, и подошла ближе. Это был молодой человек, вероятно одного возраста с самим Чарли. По крайней мере, на вид. Одет он был в черный магический бархат, что позволяло ему полностью слиться с окружающей темнотой, Кожа лица была необыкновенно бледной, даже чуть светилась. Чарльз понял, что не может даже двинуться скованный какими-то неизвестными чарами. Он был буквально заворожен бесшумным приближением этого неизвестного мага.