Он даже не ощутил тонкого жала стилета, прижатого к левому краю его собственных ребер Бэллой. Маг подошел ближе и чуть улыбнулся темными в сумраке ночи губами. Чарли с ужасом понял, кто перед ним.

– Дружок, пойдем вниз, думаю тебя там ждут…. Драконолюб ты наш… – Бэлла прямо лучилась «доброжелательностью» – Пойдем малыш… Давно в моем больничном крыле пациентов не было.

Подталкиваемый небрежной рукой деканши, Чарльз спустился с полётной площадки и проследовал через двор к офисному зданию.

Несколько раз в течение пути следования молодой маг замечал краем глаза скользящие в тенях темные фигуры, но точно сказать он не мог, возможно, ему только показалось. Тем же небрежно сильным тычком он был отправлен в кабинет Ректора, где и приземлился в центре комнаты на пол от ловко подставленной подножки.

– Господин Ректор, наш преподаватель был уличен в момент отправки послания. – В голосе Мадам сквозило явное пренебрежение. – Бэлла. ЭТО могло и подождать. У нас гости, а ты вламываешься с мелкими внутренними делами.

Чарли поднял голову – в креслах расположилось несколько фигур, вероятно, ведших непринужденную беседу, до появления его и мадам. Ректор поднялся.

– Уизли… Почему-то я это и предполагал. – Мужчина поморщился. – Очень плохая работа, Чарльз. Можно было шпионить и поаккуратнее. Вам в принципе никто не мешал заниматься вашими делами. Теперь придется Вас контролировать, чтобы Вы больше не совершали подобных глупостей. Уведите его, Бэлла. Мы займемся им позже. Отредактируйте его послание и отправьте с вороном. Феникса заприте в клетку. Я подумаю, что с ним сделать. – оОо –

Хогвартс. МедКрыло

В этот вечер у мадам Помфри было очень много дел, во-первых, она довольно долго выпроваживала своего деверя, который никак не желал уходить, и занял своей персоной как минимум два лишних часа. Затем к ней пришла пара рейвенкловцев, с сильной головной болью, ну, это было без проблем, зельями она была обеспечена, да и больничное крыло пустовало, слава Мерлину! В общем, к своим собственным делам она смогла приступить только через полчаса после отбоя.

Но едва успев разложить бумаги, и даже еще не начав записи, она услышала, что в коридоре раздался подозрительный шум. Колдомедик срочно сгребла все бумаги в стол и наложила соответствующие чары. Только после этого поспешила к входной двери. Картина, увиденная ей, была несколько необычной даже для видавшей виды ведьмы. Впереди стояли Рэйвенус и Ирбенус в достаточно потрепанном и рассерженном виде, за их спинами явно не настроенный на благодушные разговоры возвышался Северус. А рядом с ним стоял, несколько облокотившись на стену, вполне самодовольный и немного нетрезвый – лично лорд Малфой.

«Ну вот, почти вся семейка в сборе…» – заметив где-то на заднем плане прячущегося в тени Драко, подумала мадам Помфри.

Она сделала приглашающий жест рукой и пропустила всех желающих войти.

– Поппи, у нас возникло несколько вопросов к тебе … – начал Снейп без всяких предисловий. – Северус, как я понимаю, ваш друг теперь в курсе ваших семейных тайн.

Снейп глянул на ухмыляющегося Малфоя.

– Это теперь в некотором роде и его проблемы. Мы ведь теперь немного родственники. Так что…

Помфри удовлетворенно кивнула.

– Поппи, как я помню, именно ты принимала роды у матери Рейва и Ирба? Как ты можешь объяснить, что миру был явлен только один ребенок? По чьему решению второй был отправлен сразу после рождения Мерлин знает куда? – Ну что же, на прямой вопрос прямой ответ. Я не только принимала эти роды, но и вела всю беременность.

Поппи встала и проследовала к одному из древних сундуков в глубине кабинета. После вскрытия явно зачарованных замков она вернулась к столу и выложила перед Снейпом папку с пергаментами, содержащими всю информацию по ведению беременности Лилиан Эванс. Со всеми обследованиями и заключениями. Снейп не сразу смог взяться за чтение, но по мере изучения бумаг выражение лица из бесконечно нарочито бесстрастного становилось все более удивленным. Наконец он поднял лицо.

– Я не понимаю… Если верить этим бумагам… – Да ты правильно понял, Северус. Изредка такое бывает. Магические близнецы могут слиться в единый плод. Поэтому для магии они единое целое. Поэтому родился один ребенок. Один ребенок с двойным наследием, а не два, каждый со своим – как положено. – Но… – Лили не знала, как тебе об этом сказать, она очень переживала, ее мучил этот вопрос. Разделение произошло позже. Когда личность уже была сформирована. Древние ритуалы всегда оставляют пару загадок. И не всегда предсказуемы результаты их последствий.

Малфой хмыкнул о чем-то своем.

– Но Рэйвенус… – Дослушай. Разделение произошло видимо тогда, когда начали спадать чары отцовства, наложенные самой Лили, да еще и возраст вступления в наследие сыграл роль. Ну и момент очень сложного заклинания, фактически отправивший мальчика на тот свет, видимо тоже «помог». Его личность «раскололась» – как ей и положено было. Только мы получили не двух разных детей, а полных магических близнецов разорванных во времени заклинанием. Отсюда и их абсолютная ментальная связь. Она обычно очень высока и при обычных близнецах, но уж при магических…. С другой стороны именно благодаря ей выжил первый ребенок. У него был очень сильный «якорь» в этом мире. Рэйва отнесло во времени к моменту рождения, а Ирб остался в этом времени, Потому что ему не дал уйти уже выросший брат… и они оба нуждались на тот момент друг в друге. – И почему именно Албанская академия? – Северус, выбирать не приходилось. Под лестницу к Дурслям мы этого ребенка перенести не могли, да и тогда никто не знал, где это. Он был спрятан от магического мира. Но и даже если бы знали о его местонахождении, никто этого не стал бы делать, потому что неизвестно, что спровоцировала бы встреча неразделенной личности с самим собой. А поручить его тебе… Северус, если ты помнишь, ты был тогда под следствием… Да и давать еще одну фигуру нашему директору тоже не хотелось. Подальше положишь, поближе возьмешь. – Но ведь он оказался в руках… – Северус, они оба оказались «в руках», как ты выразился. Только в одном случае силу мальчика блокировали и готовили из него смертника, и он имел персонального врага в лице собственного отца, а в другом он получил полное развитие своего потенциала. И как я понимаю, продолжает получать, хотя об отце в этом варианте он ничего не знал. И перенести сюда его до момента разделения тоже нельзя было. А вот что ты не ощутил свою кровь… прости, это твой личный недосмотр. Я много раз пыталась дать тебе понять, чтобы ты присмотрелся. Но у тебя всегда была какая-то странная реакция. Эффект единения крови происходил только в экстремальных ситуациях. И тут же блокировался, как только эта ситуация разрешалась. Может зелье? Северус? – Нет лучше что-нибудь… – И мне, – подал голос Малфой. – Выходит не один я – жертва древних ритуалов. С одной стороны это утешает. С другой, Северус – ты… э-э… немного перестарался с воспитанием… э-э… наследника. Конечно, я тоже не особо Драко балую, бывает даже физически наказываю… молчу… молчу.

Ирб и Рэйв, при всей напряженности ситуации, заинтересованно переглянулись. Оба четко представили разгневанного Люциуса с ремнем и несчастного Драко. Особенно приятно было Ирбу. К тому же, появившийся в голове юноши образ был быстро дополнен несколькими деталями, дорисованными Рэйвом. Получилось что-то ну уж вообще чуть ли не неприличное.

Пока юноши переглядывались украдкой, Поппи угощала мужчин своей фирменной настойкой. После того как оба буквально задохнулись, с хитрецой поинтересовалась

– Ну как, легче стало?

Люциус, еле продохнув, прокомментировал.

– И откуда такое… ЗЕЛЬЕ… необыкновенное? – Экспериментальное, – почти мурлыкнула Поппи. – На мухоморчиках.

Воздух в легких Северуса кончился на этой фразе. Даже для него, почти невосприимчивого к спиртному, это был забористый напиток.

– Предупреждать надо.

Люциус не выдержал

– Поппи, если вы у нас такой знаток ритуалов, не разъясните ли мне, сирому и несчастному, какие последствия, гм, дополнительные может нести в себе ритуал Слияния, если учесть, что про основные я знаю…?