– Точно она.

Мы пялились друг на друга в течение нескольких секунд, ни одна не хотела делиться своими мыслями. Или, может быть, просто Корри не хотела говорить вслух.

Так и есть.

– Я должна сказать ей, – заявила я. – Она должна знать, что творит ее муж. Я собираюсь ее разыскать.

***

На сердце было такое чувство, будто кто-то шлифует его каблуком – я стояла снаружи салона «Сияние» за пять минут до конца смены Джилл. Я решила не врываться в рабочее время, не желая устраивать сцен. Корри узнала часы ее работы и отвлекала меня весь день, пока мы ждали окончания ее рабочего дня.

Затем подруга неохотно сделала шаг назад и позволила мне справиться с этим в одиночку.

– Позвони, если что-нибудь понадобится, – попросила Корри, когда мы подъехали к салону. – Зажигательную речь, плечо, чтобы проплакаться ну или лопату и место, чтобы похоронить тело.

– Спасибо, Корри, – поблагодарила я, выходя из машины. – До дома доберусь на такси.

– А я заберу хомяка и встречусь с тобой у тебя дома в пять, – пообещала она. – Позвони, если передумаешь относительно моего предложения пописать на его диван.

– Ты замечательный друг, – я повернулась к салону, уверенная, что поступаю правильно.

Пять минут спустя я уже так уверена не была.

Дверь дзынкнула, и я подняла глаза, чтобы увидеть женщину с фотографии. Мое сердце замерло. Я бы узнала ее лицо, где угодно даже если бы на ее обнаженных руках не было знакомых татуировок. Ярко-голубые глаза сканировали телефон, те же глаза, которые я видела, глядя с любовью на Ноя, от чего у меня в груди болело даже сейчас.

Мой взгляд зацепился за ее обручальное кольцо с бриллиантом, и мне стало интересно, как Ной выбирал его. Это семейная реликвия или они ходили за ним вместе? Я оторвала глаза от кольца и сделаю дрожащий вдох. Когда преградила ей дорогу, мое сердце начало биться сильнее.

– Прошу прощения, вы Джилл? Джилл... эм... Донован?

Она подняла глаза от телефона, удивилась и осторожно кивнула.

– Верно. Чем могу помочь?

Дерьмо. Это сложнее, чем я думала. Я прочистила горло, решив поступить правильно. Решив рассказать Джилл правду. Вынуждая себя пройти через это.

– Слушайте, я не знаю, как это сказать, поэтому сейчас наберусь храбрости и выплюну это, ладно?

Джилл нахмурилась, и я заметила, как выражение ее лица стало подозрительным.

– Простите, я вас знаю?

– Нет, не знаете, – я провела руками по джинсам, ненавидя слабость в голосе. – Но я знаю вашего мужа. На самом деле очень близко.

Я остановилась, надеясь, что она не попросит подробностей. Надеясь, она не заставит меня произнести это вслух. Если он серийный изменник, может, для нее это известный факт. Может быть, она этого ожидает.

Не повезло.

– Бывшая девушка или типа того? – маленькая вселяющая надежду полуулыбка, которую она мне подарила, разбила мое сердце.

Я медленно покачала головой.

– Нет. Мне очень жаль. Недавно познакомились. Совсем, совсем недавно. Можно сказать только что. Хм, на днях.

На ее лбу появились морщинки, и я ненавижу то, во что ввязалась, что я снимаю пластырь с мучительной медлительностью вместо быстрого рывка, как планировала. Все это неправильно.

– Мне очень, очень жаль, – заикалась я дальше. – Я ничего не знала. Он не сказал мне, что женат, и я узнала об этом только после всего.

– Подожди, ты хочешь сказать, что спала с моим мужем? – она подняла брови, и я могу сказать, что эти слова звучали не лучше, чем она себя чувствовала. – Это должно быть какая-то шутка.

– Хотелось бы, чтобы это было так. Было, – черт, сейчас действительно время беспокоиться о грамматике? – Мне жаль, – повторила за неимением чего-либо лучшего. – Я подумала, что вам надо знать. Я бы хотела.

Она качнула головой, и я увидела, что ее лицо утратило веселый румянец женщины после рабочего дня. Она стала бледной, измученной и выглядела так, будто ее сейчас вырвет. Ненавижу, что я несу за это ответственность.

– Простите, просто у меня все в голове не укладывается, – проговорила Джилл, качая головой, так что темные кудри колышутся. – Не хочу сказать, что ты обманщица, но это... Это совсем не похоже на него.

– Я знаю, – согласилась я. – Он казался самым милым парнем в мире. Он спас моего хомяка и поймал похитителя сумок с помощью колбасы.

Взгляд, которым Джилл одарила меня, сказал, что я, возможно, только что набрала несколько баллов в рейтинге доверия. Я засунула руки в карманы джинсов, решив вернуться в прежнее русло.

– Я даже не представляла. Вы должны поверить, что я никогда бы не...

– Как вас зовут? – спросила она.

Понимаю, что до сих пор не сообщила ей и, вероятно, это кажется странным.

– Лекси, – отвечаю. – Лекси Эллисон.

– Лекси Эллисон, – повторила она, запоминая имя шлюшки-разлучницы. – Я не говорю, что это невозможно, – медленно протянула она. – Он же иногда ездит в командировки.

– Правильно, он так и говорил! – вскликнула, не зная, почему радуюсь, что детали совпадают. Это едва ли лучик надежды в темном облаке.

Джилл качнула головой, хмуря лоб.

– Вы хотите сказать, что это произошло в Испании?

Я сжала губы и медленно качнула головой.

– Испания? Нет, конечно же, нет. Это случилось прямо здесь, в Портленде. Прошлой ночью, если хочешь знать.

Она смотрела на меня, и я видела, как у нее в голове крутились шестеренки. Интересно, куда он на самом деле отправился, когда она высадила его в аэропорту для какой-то вымышленной деловой поездки? Притворные междугородние звонки, ложь о паэлье, и...

– Прости, Лекси, у тебя случайно нет доказательств? Ты выдвигаешь серьезное обвинение, и я уверена, ты понимаешь, что я больше доверяю своему мужу, чем словам какой-то безумной, э-э-э, благонамеренной женщины, которую встретила только что.

– Я понимаю, – медленно выдохнула. Быстро соображала, пытаясь найти доказательства. Что-то, что я бы знала, только если бы была в интимных отношениях с Ноем. – Эм, хорошо. У него есть этот камин. Великолепная каменная кладка с рекой, горами и деревьями, изготовленная из гальки. Там есть травянистый луг из яшмы, и даже маленькие маргаритки, из мельчайших белых камней, которые я когда-либо видела.

Пока я болтала, поняла, что мой голос наполнен благоговением. Пусть Ной и неверный тип, но как художник – талантлив.