— Альбус, объясните, пожалуйста, что происходит.

— Мне кажется, что ты и сам прекрасно всё знаешь, мой мальчик. Идёт война — ничего нового.

Ладно! Можно попробовать зайти и с другой стороны.

— Что вы рассказали Поттеру о хоркруксах?

— Правду, — печально вздохнул Дамблдор. — Только правду.

— Вы рассказали ему всю правду?

— Да, Северус, я это сделал.

— И что?

— Мальчик должен умереть.

Северус почувствовал внезапный холод и обхватил себя руками:

— Но неужели нет иного выхода? Альбус, у вас же было время его найти!

Только теперь Северус заметил, как сильно постарел директор. А в его взгляде не осталось ни капли былой безмятежности — только боль, вина и горькое сожаление.

— Это невозможно, мой мальчик. Не думаешь же ты, что я бы не попытался обменять его жизнь на свою, будь в этом хоть малейший шанс на успех? Я искал выход, но его нет. А люди продолжают гибнуть. Это страшно, Северус, когда засыпая, не знаешь, наступит ли для тебя утро.

— А ваш любимый мальчик вынужден жить, гадая, сколько ему осталось.

Дамблдор спрятал лицо в ладонях и глухо ответил:

— Я пытался облегчить хотя бы эту его ношу, но не смог.

— Сколько ему осталось? — Северусу захотелось как следует встряхнуть Дамблдора.

— Осталось два последних хоркрукса, — тихо объявил тот.

— Альбус, вы позволите мне покинуть этот дом?!

— Да. Но не сейчас.

Когда Дамблдор говорил таким тоном, спорить с ним было совершенно бессмысленно. Северус и не собирался. Он резко развернулся и, разметав все чары, покинул кухню, прошипев сквозь сомкнутые зубы:

— Спокойной ночи, Альбус. Вы знаете, где выход.

Ему надо было подумать. И понять, что делать с этим знанием.

***

Северус мерил комнату шагами. С Поттером совершенно точно надо поговорить открыто. И вовсе не о ночных приключениях. Наверняка есть какой-то ритуал, в поиске которого может помочь Малфой. Подумать только — за два года не найти иного выхода! Северус ругал себя. Уж он-то мог за это время что-нибудь придумать, но слишком упивался жалостью к себе и чересчур доверял Дамблдору. Конечно, Альбус искал решение проблемы, но вдвоём было бы гораздо продуктивнее, а если бы ещё и Люциуса задействовали… да что теперь локти кусать?! Поттера надо успокоить и попытаться наверстать упущенное время. Ничего-ничего! Пока не произошло непоправимого — и не произойдёт. Потому что выход есть всегда!

Северус был уверен, что сумеет сварить даже легендарную Панацею, если того потребует ритуал, а раз так, то следовало перестать метаться, а Поттера встретить в коридоре, чтобы разговору не помешала идиотская неловкость. Темпус показал, что до полуночи оставалось всего семь минут. Северус позволил себе расстегнуть лишнюю пуговицу на рубашке, исключительно для придания разговору атмосферы приватности. Всё-таки туго застёгнутый воротник подразумевал некую формальность, ну, наверное — Северус уже сомневался во всём.

Дверь он распахнул ровно в полночь и сразу же заметил подсунутый под неё листок пергамента. Сердце сжалось от нехороших предчувствий.

«Северус Снейп, я тебя люблю! Гарри Поттер».

Подпись была немного смазана из-за кляксы, которую Поттер просто вытер. Скорее всего, рукавом. Всё ещё продолжая сжимать листок в руке, Северус, как во сне, дошёл до второй жилой спальни этого проклятого дома. Конечно же, там никого не было!

— Кричер! Кричер!

Так громко в этом доме орала только миссис Блэк. Домовик появился мгновенно.

— Где Гарри Поттер?!

— Молодой хозяин ушёл. В ночь. И без перчаток.

Куда ушёл Поттер, Северус прекрасно понимал, как и то, что этой запиской он прощался.

— Когда?!

— Четверть часа назад.

Мысль о том, что ещё можно успеть, сменилась пониманием невозможности выбраться из этого дома. Хотя… что там за чары на окнах? Защитные чары оказались такими мудрёными, что даже Кричер признался в своей несостоятельности. Проклятье! Но ведь был ещё и балкон. На чердаке. Найденный неугомонным Поттером.

— Кричер, быстро веди меня на балкон!

Когда-то здесь жили совы, ну а сейчас сюда просто свалили какую-то рухлядь. Однако ничто не помешало Северусу на четвереньках вылезти в какой-то лаз и аппарировать.

***

Поместье Малфоев всегда отличала продуманная защита, а с тех пор, как его облюбовал Тёмный Лорд, эти чары были усилены многократно. Но у Северуса был допуск – когда-то был, очень давно. Только бы Люциус ничего не изменил! Только бы пробраться, только бы успеть!

Два хоркрукса, о которых говорил Дамблдор, скорее всего, Нагини и сам Гарри — надо же быть таким идиотом, чтобы этого не понять! — а значит, надо уничтожить змею, прежде чем идти спасать Поттера. И время выбрано самое удачное — ночь Бельтайна. О чём только он думал… понятно о чём! И понятно чем, а расплачиваться придётся Поттеру.

Охранные чары пропустили Северуса без проблем, а в доме Малфоя он ориентировался достаточно хорошо, чтобы оставаться незамеченным. Тёмный Лорд облюбовал себе апартаменты в Западном крыле, а туда вёл один хитрый ход — Люциус пытался предусмотреть любую случайность. Всегда. Только бы ничего не напутать!

Северусу удалось не только отыскать этот ход, но и пробраться по нему до последней преграды: эту дверь явно запечатывал сам Лорд, но так как о проходе он не знал, считая дверь буффонадой, то и чары были не самые сильные.

— Сейчас-сейчас… сейчас…

Северус торопился – ему казалось, что за этой дверью прямо в этот момент происходит что-то страшное, что-то такое, чему он точно не хотел оказаться свидетелем, то, что любой ценой требовалось остановить. И всё-таки, когда чары пали, Северус пару мгновений медлил, прежде чем сделать последний шаг. Он крепче сжал палочку и решился, переступая через видимый только ему порог в неизвестность.

Северус успел. Обезоруженный Гарри стоял перед Темным Лордом, сжимая кулаки:

— Ну, давай! Сделай это! Убей, как убил моих родителей!

Медлить было нельзя, тем более что Лорд уже поднял свою палочку. Две Авады столкнулись в воздухе, высекая сноп зелёных искр, накрывший обоих противников. Словно в страшном сне Северус увидел, как медленно повернулся Гарри и даже успел улыбнуться, узнавая его, прежде чем упасть бездыханным, рядом с таким же мёртвым врагом.

— Гарри!

Северус не узнал своего голоса и не сразу понял, что помешало ему броситься к Поттеру. Странно, что он вообще не заметил Нагини, лежавшую у ног своего Повелителя, но недооценивать её преданность было ошибкой. Тварь метила в горло, которое Северус инстинктивно прикрыл рукой, но это была лишь отсрочка. В окровавленной руке засел осколок змеиного зуба, но эту гадину было непросто остановить: она всё же впилась ему в плечо, рядом с шеей.

— Сектумсемпра! Сектумсемпра! Авада Кедавра!

Голос слабел, и Северус понимал, что вместе с кровью его тело покидает жизнь. Так просто, совсем как в дурацких романах — они умерли в один день. В этом месте полагалось плакать, но сейчас было не до слёз. Он переполз через кровавые ошмётки, только что бывшие жуткой змеёй, и сумел коснуться Гарри, прощаясь теперь уже навсегда. Всё было кончено.

***

Северусу казалось, что смерть должна выглядеть как-то иначе, и не в таких декорациях точно. Он почувствовал в себе силы подняться и огляделся, пытаясь лучше рассмотреть это странное место. Когда отец в детстве водил его в церковь, местный приходской священник любил рассказывать о Чистилище, куда непременно попадают души перед смертью, и которое по этим рассказам маленький Северус представлял себе совершенно не так.

Здание было огромным, и если сначала ещё можно было разглядеть прозрачный купол, то сейчас его неумолимо затягивал туман. Туман полз отовсюду и, наверное, скоро поглотил бы и Северуса, если бы он не услышал зов и не пошёл на него. И он ничуть не удивился, когда понял, что звал его Гарри, одиноко сидящий на простой деревянной скамье.

— Северус? Ты?

— Допустим. А мы разве пили на брудершафт?