Один из телохранителей пошел вдоль бараков, молча колотя дубиной по ветхим стенам. Результат не заставил себя ждать - из всех щелей как тараканы поползли обитатели. Назвать существ, выходящих из полуразрушенных зданий, людьми, было весьма сложно. Грязные, отощавшие, с желтой противной кожей, покрытой то ли слизью толи просто блестевшей в тумане, они вызывали отвращение. А еще ужас и панику – ведь не пройдет и месяца – мы станем такими же. На нашу испуганную кучку старожилы не обращали никакого внимания. Они медленно выходили из дверей и при виде жреца сразу склоняли головы. По какому-то давно заведенному обычаю люди выстраивались в очередь, голова которой уперлась в жреца.

Каждый из подходивших к жрецу вставал на колени и протягивал что-то на вытянутой руке. Что-то маленькое и желтое. Жрец брал это и прятал в котомку на поясе, после чего протягивал руки и ненадолго сжимал ладонями голову подавшего. И что странно – лица людей получивших такое благословение светились искренней радостью. Всего старожилов было человек двадцать, или чуть больше. После странной церемонии они потянулись обратно в бараки. Жрец тоже встал и вместе с телохранителями ушел обратно вверх по дороге. Нам он так ничего и не сказал. Путаясь в догадках, мы пытались выяснить, что здесь и как у здешних обитателей, но те не хотели с нами разговаривать. Они пялились на нас как на пустое место. Нам пришлось просто занять пустующий барак и расположиться на ночлег на ветхих полуразрушенных нарах.

Мы с Алексом забились в самый угол. Говорить особо было не о чем, но и молча ждать ночи не хотелось. Первым не выдержал Алекс.

- Ты хоть что-то в этом всем понял?

- Нет. Бред какой-то. Я себе все не так представлял.

- И я. Мне казалось, тут будет охрана. Объяснят что и как. А это полный беспредел. Мы, оказывается, никому не нужны.

- Ошибаешься Алекс. Очень даже нужны. Только мы еще не готовы к объяснениям. Жрец явно что-то задумал.

- Что?

- Если бы я знал.

- Пожрать бы. Эх. – Алекс почесал впалый живот. – Что же они интересно едят. Не туманом же в самом деле питаются.

- А вот мне кусок в горло сейчас не полезет.

- Не бойся Семен. Нас с тобой все равно уже терять нечего. – Мы оба грустно засмеялись. Потом, порывшись по бараку, собрали две постели из старого тряпья и сухой, почти истлевшей травы. Все остальные тоже разбрелись по углам. Странная это была ночь. Мы были вместе, связанные общим страхом. Но туман разделил нас, и каждый остался наедине с самим собой. Мы просто лежали и ждали прихода сна. И он пришел.

Я крался по заваленной камнями поляне. Каждый шаг давался с трудом. Когда-то давно здесь росла трава, между камнями до сих пор точат бурые щетки. Но сейчас здесь растут только камни. Задержав дыхание, можно запросто услышать, как они растут. Потрескивают, шевелятся, поворачиваются в своих земляных гнездах. Кто-то идет за мной. Я ускоряю шаг насколько это возможно, но он не отстает. Злые глаза буравят мне спину. Оборачиваюсь и силюсь рассмотреть в желтом тумане преследователя. Но его не видно. Делаю шаг назад, еще один, и вдруг падаю, зацепившись за только что проклюнувшийся камень. И тогда он прыгает на меня из тумана. Огромный черный пес. В ужасе я пытаюсь закрыться руками, но он и не пытается пробиться к горлу. Он жадностью вцепляется в мою ногу. Я чувствую, как его зубы раздирают мою плоть. Его морда из черной стает красной. Жуткая боль пронзает мое тело. Я вырываюсь и пытаюсь бежать, но тут же падаю. Правой ноги ниже колена нет, она осталась в пасти черного пса. Я смотрю на хлещущую из раны кровь и кричу, кричу…

Я проснулся от собственного крика. Холодный липкий пот покрывал все тело. Рядом в ужасе метался Алекс. Он бормотал что-то невнятно. Разобрать можно было только два слова «Не надо, прошу, не надо!». Я тряс его, бил по щекам пытаясь разбудить, но ничего не получалось. Он застрял в ночном кошмаре и не мог найти выхода. Со всех сторон раздавались вскрики и стоны. Кошмары одолели всех находящихся в бараке. И только мне хватило сил проснуться. Я забился в угол и до самого утра не давал себе закрыть глаза. Временами я ощупывал ногу, убеждаясь, что это был просто кошмар.

Первую ночь пережили не все. Старик Пес умер, так и не проснувшись. На его лице навсегда застыла маска ужаса. Глядя на других, я не мог сказать, не повредился ли их разум от такого испытания. Алекс не мог рассказать, что ему снилось. Но, проснувшись, поклялся, что лучше умрет, чем еще хоть раз закроет глаза в этой проклятой долине. Я был с ним полностью солидарен. Мы так и просидели в углу до самого утра, вытаращив глаза, не в силах отойти от пережитого ужаса. Наконец мутный желтый свет пробился в барак. По стене застучала дубина одного из телохранителей жреца. С красными от недосыпа и ужаса глазами, превратившиеся за одну ночь из людей в забитых, запуганных животных, мы потянулись к выходу. На камне нас уже ждал улыбающийся во весь рот жрец.

- Подходите, подходите братья. Я смотрю на вас и вижу, вы созрели для беседы. Подходите.

До меня с опозданием дошло, о чем именно жрец. Он хотел нас запугать, чтобы долина не казалась нам просто мрачной сказкой. Чтобы она стала настоящей Гнилой долиной ужаса. Телохранители показали, что мы должны встать на колени перед камнем. Непонятливым и замешкавшимся помогли, хорошенько приложив по спинам дубинкой.

- Ну, братья. Давайте знакомиться. Зовут меня Сорок второй. Я жрец Смерти. Но это вам запоминать необязательно. Разговаривать со мной вам вряд ли придется. Кто вы такие мне тоже неинтересно. Для меня все вы Братья. А теперь вопрос, всем ли из вас снились сегодня кошмары? - Мы дружно закивали. – Ну что ж, теперь вы узнали самую страшную тайну долины, кошмары здесь сняться всегда. Любой закрывший глаза попадает в их плен. Это ваше наказание, за все злодеяния совершенные в мире людей. Но я могу вам помочь. Вчера вы видели, как я благословлял подходивших ко мне людей. И они спали спокойно. Им не снилось ничего. Но благословение дается не всем. Его надо заслужить. – Вы готовы мне служить?

И снова мы дружно замотали головами. Вспомнив ночной комар, каждый из нас был готов на все – лишь бы следующую ночь спать спокойно. Осмотрев нас пристально, жрец убедился, что несогласных нет. Потом, порывшись в сумке на поясе, извлек небольшой желтый камешек. Повертел его в руках, показал нам, вытянув руку вперед и зажав камень большим и указательным пальцем.

- Это - редоний. Главная и единственная ценность этой долины. И такие камни мне очень нужны. За каждый такой камешек я буду дарить вам одну спокойную ночь. Но только одну, так что вам придется постараться. Пойдемте, я покажу, где их искать.

Он легко спрыгнул с камня и быстро пошел к озеру. Мы, вскочив с колен, гурьбой зашагали за ним. Телохранители пристроились за спиной жреца, не подпуская нас слишком близко. Мы обошли озеро и взобрались на высокий холм за ним. Прямо за холмом открылось поле жидкой вонючей жижи, вперемешку с камнями и мелкой галькой. Дальний его край терялся в тумане. По полю на коленях ползали старожилы. На нас они не обратили никакого внимания. Они сосредоточенно рылись в грязи, проверяя каждый попавший в руки камень. Жрец указал на поле рукой.

- Вот здесь и ищут редоний. Камни узнать сложно, они обычно скрыты слоем грязи. Да и встречаются они редко. Но, вы же хотите спокойно спать – вот и старайтесь. Кто ищет – тот всегда находит.

Он развернулся и ушел. Мы же опустившись на колени, обгоняя друг друга ринулись в грязь. Каждый горел только одним желанием: присоединиться к ищущим избавления братьям.

Я от рассвета и до заката проползал по липкой вонючей грязи - безрезультатно. Все камни, что я находил, оказывались обычной галькой. Не лучше дела обстояли и у Алекса. Перемазанные гадкой жижей по самую макушку, мы злились на весь окружающий мир. И на друг друга, конечно, в придачу. Вчера камни найти удалось, но только под самый конец дня, когда темнело, мы едва успели прибежать к приходу жреца. Сегодня же и этот шанс, похоже, ускользал. Туман густел, и скоро, хочешь, не хочешь, придется возвращаться к баракам. Перспектива ночи с бесконечными кошмарами подстегивала наш энтузиазм, но не прибавляла результата.