– Эй-эй-эй, ты что надумала?

Девушка вздрогнула. Кайл сидел к ней боком, прислонившись плечом и затылком к стеклу.

– А что? – раздраженно спросила Ханна.

– Что ты делаешь? – Он указал подбородком на ноги Ханны, причем волосы опять упали ему на лицо.

Кайл явно неспроста носил такую прическу: видимо, ему нравилось постоянно откидывать пряди медленным, изящным жестом. Неужели он думает, что ее можно впечатлить таким наигранным движением? Что ж, он ошибается.

– Собираюсь снять обувь, а что?

– И… ты думаешь, это нормально? – с сомнением протянул Кайл.

– А что тут может быть ненормального?

– В смысле… ты несколько часов просидела в аэропорту. Такси маленькое. Не хочу тебя смущать, но…

Ханна закатила глаза.

– В отличие от некоторых, ноги у меня не воняют, и мне не приходится зимой ходить в шлепанцах, чтобы не раздражать окружающих запахом пота.

– Да это я так, просто сказал. Поездка нам предстоит долгая. А у меня очень острый нюх.

Ханна покрутила пальцем у виска и продолжила снимать обувь. Радуясь собственной шутке, Кайл удовлетворенно ухмыльнулся, когда девушка, сняв ботинки, осторожно потянула носом: нет ли неприятного запаха. Да, ему удалось ее смутить.

– Сомневаешься? – насмешливо осведомился парень, морща нос.

– Ты просто невыносим. – Резким движением сорвав второй ботинок, Ханна вытянула ноги в сторону Кайла, насколько это вообще было возможно. – Сам виноват, напросился.

Но Ханна была рада, что в этом недостатке ее определенно нельзя было упрекнуть – от ног у нее никогда не пахло. Видимо, Кайлу нравилось вселять в окружающих людей неуверенность.

– Итак, куда тебя отвезти?

– Сейчас выясню. – Девушка сосредоточенно уставилась на свой телефон. – Может, где-нибудь поблизости есть отель. Как называется этот район?

– Верхний Ист-Сайд.

– А ты, случайно, не знаешь какой-нибудь хороший сайт, где можно забронировать номер в гостинице? Недорогой номер?

Хотя Ханна почти не ориентировалась в Нью-Йорке, по голливудским фильмам она знала, что едва ли сможет позволить себе гостиничный номер в таком районе, как Верхний Ист-Сайд. Ей было обидно до слез: после такой ночевки она, наверное, лишится всех денег, с таким трудом заработанных в кафе.

– Боюсь, что нет. – Кайл пожал плечами.

– Ладно, прости, глупо было спрашивать. Конечно, не знаешь. – Ханна ввела запрос в поисковике, но картинка на экране телефона не изменилась.

– К сожалению, едва ли где-то удастся снять дешевый номер – ведь в городе из-за бури остались и другие люди.

Ни одна из девчонок, с которыми Ханна успела подружиться в колледже, не жила в Нью-Йорке, а Итан, ее лучший друг – безусловно, их связывали сугубо платонические отношения, – был родом из Мичигана. Да и в целом, близких друзей, которым можно позвонить и попроситься переночевать, у Ханны было не так много. В конце концов, она ходила в колледж Форест-Лейк только с осеннего семестра. Может, Эбби что-нибудь посоветует? Но телефон Эбби оказался отключен. Естественно, большинство людей сейчас проводили время с родными, в порядке исключения не проверяя мобильные и компьютеры.

Метель усиливалась, и водитель ехал все медленнее. Крупные снежинки, рассыпаясь, оседали на лобовое стекло. Стеклоочистители работали в полную силу, но видимость была настолько плохой, что Ханне едва удавалось разглядеть красные фары других машин за белой пеленой. Снегопад приглушал даже яркий свет фонарей по бокам дороги. Сгущались сумерки.

Опустив стекло, Кайл выставил руку наружу, и в салон ворвался холодный воздух.

– Мистер, будьте так любезны, закройте окно, пожалуйста, – буркнул водитель.

– Я ловлю снежинки.

– Мистер, будьте так любезны, закройте окно, пожалуйста, – монотонно повторил таксист.

Пожав плечами, Кайл убрал руку и поднял стекло. Поток свежего воздуха прекратился так же внезапно, как и начался. Кайл протянул Ханне ладонь. Снежинки быстро таяли на теплой коже. Руки у него были большими, но не загрубевшими, хотя на ладонях и виднелась пара мозолей – наверное, от тренировок по гребле. Изумительные ажурные снежинки лишь мгновение продержались на коже – и растаяли. Кайл задумчиво посмотрел на капельки воды у себя на ладони. Вид у него был разочарованный.

– Тебе никто не говорил, что нельзя поймать снежинку в ладонь? – спросила Ханна, с ослабевающей надеждой глядя, как на ее телефоне мучительно медленно загружается очередной сайт.

– А тебе никто не говорил, что все дело в красоте момента? Мне ведь не нужно везти снежинку на Барбадос. Но я ее поймал, и в этот момент она принадлежала мне. Может, мне этого достаточно. – Кайл оторвал взгляд от капель на ладони и посмотрел на Ханну.

Как и большинство такси в Америке, автомобиль ехал очень мягко, чуть покачиваясь, словно Ханна и Кайл сидели в карете, несущей их по облакам.

К этому моменту машина уже двигалась со скоростью пешехода. Поездка действительно обещала быть долгой.

Они устроились на заднем сиденье, словно на крошечном островке тепла посреди этой бесконечной белой пустоши. Пожав плечами, Ханна откинулась на спинку кресла и поджала ноги по-турецки. Ей казалось, что весь остальной мир исчез или находится где-то невероятно далеко. Этот момент странным образом сблизил их, хотя они были вовсе не похожи друг на друга. Ханна сидела на своей стороне, в то время как Кайл вытянул ноги, видимо, нисколько не опасаясь того, что может занять «ее» часть салона и коснуться ее колена. Впрочем, иного она от него и не ожидала. Такие парни, как Кайл, привыкли занимать много пространства и не собирались ужиматься или хоть в чем-то сдерживаться. Она вспомнила Тома, свою первую и последнюю большую любовь, его шумную манеру поведения и самодовольство, вначале так очаровывавшие ее. Раздумывая над тем, к кому еще можно обратиться за помощью, Ханна пролистала свой список контактов.

– Больше некому позвонить? – Кайл заглянул в экран ее телефона. – Похоже, у тебя не так уж много друзей. Ну, мне можешь звонить, когда захочешь. – Он ухмыльнулся. – Я мог бы как-нибудь пригласить тебя на вечеринку.

– Эй, у меня достаточно друзей, не волнуйся! И каждый приютил бы меня на ночь, только, к сожалению, живут они далеко. И ты ведь не думаешь, что твои пятьсот друзей на «Фейсбуке» – твои настоящие друзья? Сколько их у тебя? Пятьсот? Или нет, кажется, семьсот?

– Э-э-э, семьсот девяносто восемь. – Кайл, казалось, немного смутился. – Но ты не беспокойся, я понимаю разницу между «Фейсбуком» и реальной жизнью. Хотя иногда так хочется, чтобы в реальной жизни можно было отфрендить человека, совсем как на «Фейсбуке». – Он побарабанил пальцами по стеклу.

Естественно, так Кайл мог бы, не думая об ответственности и последствиях, избавиться от девчонок, с которыми у него что-то было. Ханна знала, что некоторые девушки в колледже бегали за ним, как кокер-спаниель за сочной косточкой.

– Но твой запрос я бы, конечно, подтвердил и добавил бы тебя в эксклюзивный круг моих друзей, – хмыкнул Кайл. Он подался вперед, будто собираясь поделиться с Ханной каким-то секретом: – Знаешь, я состою в одной закрытой группе, посвященной спонтанным вечеринкам…

– Ой, вот только не надо думать, что кроме тебя и твоих приятелей-спортсменов, напивающихся до полусмерти на каждой вечеринке, в колледже никто не умеет развлекаться. Наверное, ты даже представить себе этого не можешь, но многие студенты не горят желанием очутиться в твоей компании. Спасибо за предложение. Только у меня вообще нет профиля на «Фейсбуке».

– Во-первых, для человека, считающего себя интеллектуалом и явно прочитавшего много умных книг о разнообразных стилистических средствах, ты удивительно плохо разбираешься в иронии. Тебе не кажется, что моя последняя фраза могла быть шуткой? И разве я не оказался бы невероятным придурком, если бы говорил такое всерьез?

Ханна осеклась. Конечно же, он был прав. Но, безусловно, ее ошибка состояла в том, что она действительно считала его невероятным придурком. До сих пор Кайл вел себя как настоящий мачо, полностью оправдывая все слухи, которые ходили о нем в колледже. Но в то же время он отнюдь не был идиотом и прекрасно понимал, что делает и говорит, хотя Ханна от него такого и не ожидала, особенно после одного случая на вечеринке, когда Кайл при ней осушал одну бутылку пива за другой.