– Ну хорошо, – поспешно произнесла Ханна, чтобы отвлечься от таких мыслей. – Можешь строить из себя благодетеля сколько тебе вздумается. Мне все равно, что твое стремление помочь идет не от чистого сердца, а от желания выманить у Санты побольше подарков. Я не стану обращать внимание на низменность твоих мотивов и поеду с тобой в город.

Кайл удовлетворенно ухмыльнулся. Как бы то ни было, тему с «Инстаграмом» он развивать не стал.

Молча отобрав у Ханны тяжелый чемодан, он перебросил через плечо лямку ее туго набитой сумки, проходившей в аэропорту как «ручная кладь», невзирая на внушительный вес. На второе плечо он повесил свою собственную, куда меньшую по объему спортивную сумку и без видимых усилий направился к выходу. Ладони Ханны до сих пор ныли от тяжести сумки и рюкзака, поэтому она, не споря, пожала плечами и последовала за Кайлом.

– А почему у тебя только одна сумка, еще и такая маленькая? Тебе ведь далеко лететь, – полюбопытствовала она.

– Я только плавки прихватил. Все остальное на Барбадосе.

– О-о-окей… Ты туда часто летаешь?

Кайл задумчиво смерил ее взглядом, словно пытаясь определить, стоит ли ему вдаваться в подробности.

– Довольно часто. У моего папы там дом. Мы туда каждое Рождество прилетаем. Только в прошлом году случилась неприятность с чикой, и нам пришлось отправиться на Багамы.

– Чикой? – переспросила Ханна. – Э-э, разве это не футболист такой? Какое отношение Хавьер Чика имеет к твоему отдыху?

Кайл хохотнул.

– Да нет же, я имею в виду чикунгунью, это такой вирус, распространенный на острове Сен-Бартелеми да и на остальных Карибских островах.

– Ах вот оно что!

Услышав сарказм в ее голосе, Кайл оглянулся и недоуменно уставился на девушку.

– Ты не поверишь, но есть некоторая часть населения, которая не ездит в отпуск на Карибские острова и не знает об этом чику… чикутукском вирусе. Боюсь, именно к этой части населения я и отношусь.

Не успела Ханна произнести эти слова, как опять рассердилась на себя – такую тираду выдала. Можно подумать, она возмущается только потому, что сама не относится к привилегированным слоям населения, которые могут себе позволить отдых на Карибах.

«Нет, – успокаивала она сама себя. – Я уж точно не хочу там отдыхать. Пришлось бы иметь дело со всякими дурочками вроде Дженни Зайнфельд. Как она всем в колледже хвасталась, что у ее родителей шесть особняков, разбросанных по всему миру! Ох, да что ж я двух слов нормально связать не могу?»

– Ясно, извини. – Кайл прикрыл лицо ладонью и покачал головой.

Ханна не могла разобрать, действительно ли он смутился, или просто посмеивается над ней. Скорее, последнее.

– Внимание, приготовься! – предупредил он, делая шаг к двери.

Датчики движения сработали, и дверь распахнулась. Порыв холодного ветра швырнул в лицо хлопья снега. Кайл и Ханна мгновенно ощутили прилив бодрости, словно уровень кислорода в крови, снизившийся от духоты аэропорта, скакнул после первого же вдоха. Кайл сморгнул – крупные снежинки, сыпавшиеся с неба, липли к его ресницам.

Ханна попыталась смахнуть с очков белые хлопья, которые так и норовили облепить стекла, точь-в-точь мушки, разбивающиеся о ветровое стекло.

– Передается через укус комара, – перекрикивая завывания ветра и рев проезжавших мимо автомобилей и автобусов, сообщил Кайл. – Очень неприятная болезнь, от боли человек вообще двигаться не может. Некоторые даже умирают! Моя семья очень радовалась, что в этом году все уже закончилось и можно ехать на Барбадос. Ну ничего, они и без меня там пару дней продержатся. Конечно, нелегко им придется, но как-нибудь справятся. – Он повел плечами, а затем вскинул руку и помахал таксисту.

Целая толпа людей в толстых зимних куртках и с замотанными шарфами лицами выстроилась в очередь, приготовившись к долгому ожиданию. Кайл же вышел в метель в футболке, словно такая одежда была вполне уместной и погода не имела для него никакого значения. Дав девушке знак следовать за ним, парень ринулся в сторону такси, остановившегося чуть в стороне от очереди. Багажник машины открылся.

– Как тебе это удалось? – опешила Ханна.

Кайл продемонстрировал ей руку, и только сейчас Ханна заметила, что между пальцев у него зажаты банкноты. Но прежде чем она успела раскрыть рот, Кайл уже перебросился парой слов с таксистом и забросил чемодан и сумки в багажное отделение. Затем он распахнул дверцу машины, нетерпеливо махнул рукой, чтобы Ханна побыстрее забиралась внутрь, оббежал такси и поспешно шлепнулся на пассажирское сиденье. Хорошо, что снег валил так густо: другие пассажиры не сразу поняли, что тут происходит. Впрочем, самые внимательные уже повернулись в их сторону и готовы были наброситься на Ханну с упреками.

– Ну ты едешь или нет? – окликнул ее Кайл. – Поторопись, а то тебя сейчас разорвут!

Вздохнув, Ханна покачала головой и юркнула на сиденье.

– Ты не мог просто подождать в очереди, как остальные люди? – спросила она, когда дверца машины захлопнулась и таксист рванул с места так быстро, насколько это вообще было возможно. Ему не хотелось ввязываться в перепалку с другими водителями.

Кайл уставился на девушку, словно не понимая, о чем она говорит.

– Я думал, ты будешь мне благодарна за то, что тебе не пришлось невесть сколько торчать посреди снежной бури.

У Ханны запотели очки, и она не смогла ответить, поскольку вначале ей пришлось протирать стекла, а потом еще и закрепленный на спинке переднего сиденья телевизор включился на полную громкость.

Кайл подался вперед.

– Пятая авеню, девятьсот семь, угол Семьдесят второй и Пятой.

И он вновь откинулся на спинку сиденья.

Ханна попыталась выключить телевизор или хотя бы приглушить рекламу, рвущую в клочья ее нервы, но тщетно. Некоторое время понаблюдав за ее потугами, Кайл протянул руку, нажал на какую-то кнопку, и экран погас.

– Ты о чем вообще? Каждый мог бы поступить так же, как и мы. В конце концов, я за все заплатил. Законы свободной рыночной экономики в действии.

– Ладно, неважно.

Какой смысл злиться из-за того, что Кайл сел в такси без очереди? Она ведь приняла его приглашение.

– Тебя, собственно, куда подвезти? Дальше Верхнего Ист-Сайда ты точно ехать не захочешь. Я могу высадить тебя по дороге, где скажешь. Но вначале, пожалуй, давай устроимся поудобнее. При такой погоде поездка нам предстоит долгая. – Улыбнувшись, Кайл подмигнул.

– Знаешь, ничего не могу с собой поделать: когда ты вот так произносишь «устроимся поудобнее», ты словно имеешь в виду какие-то непристойности, – не сдержалась Ханна.

– Да, не без того, но, к сожалению, у меня вот складывается впечатление, что ни на какие непристойности ты не согласишься.

Ханна постаралась не подавать виду, но слова Кайла ее рассмешили.

– Слушай, я, конечно, не хочу ставить под сомнение твою крутизну и все такое, но теперь, когда уже стало ясно, что на Барбадос ты не летишь, не пора ли сменить шлепанцы на зимние ботинки и набросить свитер?

Кайл покосился на свои голые ноги.

– Боюсь, в этом случае ты права. Но переодеваться мне придется уже дома. Тем не менее очень трогательно, что ты заботишься обо мне.

– Погоди-ка, у тебя нет с собой другой обуви? – Не обращая внимания на его ремарку, уточнила Ханна. Очки у нее опять запотели, и она пожалела, что не надела контактные линзы.

– Предполагалось, что Джо подбросит меня в аэропорт, а потом я улечу. – Кайл пожал плечами. – От машины к двери аэропорта можно и в шлепанцах пробежаться.

– Джо?

– Наш водитель, – пояснил парень, глядя в окно. – Ну и мерзкая погодка! Просто мерзопакостная.

Вероятно, Кайл обычно не пользовался общественным транспортом и потому мог себе позволить шлепанцы зимой. Летний домик на Барбадосе, шлепанцы в метель… Такой стиль жизни очень, очень отличался от того, к чему привыкла Ханна.

Через пару минут в теплом такси ноги у Ханны опять начало печь. Подавшись вперед, она принялась расшнуровывать ботинки.