― Просто, чтобы ты знал – чем грязнее я стану, тем более навязчивыми будут мои вопросы.

― Только помни о том, я могу задать тебе вопрос за каждый свой ответ, и я парень. Только представь, насколько навязчивым могут быть мои вопросы.

Джо наконец-то удалось справиться с ее ремешком, а затем шлепнул по ее шлему.

― О, прости. Я привык помогать мальчикам. Это мужские штучки.

― Здесь немного нечем дышать, ― сказала она, дергая вниз переднюю часть шлема.

― Это пройдет, когда ты будешь двигаться и обеспечишь циркуляцию воздуха. Поехали, детка.

― Почему мы должны быть впереди? Я предпочла бы быть сзади, где никто не услышит, как я кричу.

― Обычно Терри находится спереди, чтобы задать темп, в то время как я застреваю сзади, глотаю пыль, и убеждаюсь, что никто не был ОУ.

― ОУ?

― О, оставлен умирать.

Она остановилась и, когда он оглянулся, ее глаза были раскрыты почти так же широко, как и ее очки.

― Это просто выражение. Я просто убеждаюсь, что никто не остановился, чтобы отлить или пропустить стаканчик или же не остался один. Но здесь чертовски пыльно, и так как это твой первый раз, ты будешь находиться спереди.

― Отлично, теперь Терри может ненавидеть меня за то, что, ей тоже пришлось глотать пыль.

― Кевин сегодня будет волочиться сзади. Обычно он держится ближе к папе, но мы будем осторожней сегодня. Кроме того, ночью шел небольшой дождь, так что это будет не так уж и плохо.

― Но, не должен ли...

― Ты тянешь время. Прекращай болтать и залезай.

Он наблюдал, как она забралась на квадроцикл и села на пассажирское место, которое он установил только для нее. Вместо того, чтобы сидеть на заднем сидении, ей досталось хорошее надувное сиденье со спинкой, но она совершенно не выглядела признательной. Вместо этого, она выглядела так, словно ползет к виселице, как сексуальная, одетая в розовое, осужденная женщина.

Два часа спустя, сексуальная, уже не то прилагательное, которое пришло на ум, когда он думал о Кэри Дэниелс. Упрямая, может быть. Заноза в заднице? Определенно, если оно может быть расценено как прилагательное.

Как только она взглянула на холм, что вел к живописному месту для пикника Медвежья Лапа, она отпустила поручни и обняла его за талию, прижимаясь к его спине. Это было не так сексуально, как он представлял себе, хотя бы потому, что каждый раз, когда он пытался надавить на газ, Кэри применяла прием Геймлиха (прием Геймлиха, это прием, который используется, когда человек поперхнулся: Необходимо встать за спиной пострадавшего (если он еще на ногах и не потерял сознания), обхватив его руками. Сжать одну руку в кулак и той стороной, где большой палец, положить ее на живот пострадавшего на уровне между пупком и реберными дугами (в так называемую эпигастральную область живота). Ладонь другой руки кладется поверх кулака, быстрым толчком вверх кулак вдавливается в живот. Руки при этом нужно резко согнуть в локтях, но грудную клетку пострадавшего не сдавливать. Прим. редактора).

― Расслабься, детка. Тут не так уж и круто.

― Здесь неровности. И большая скала!

― Все не так плохо, как это выглядит. Обещаю, - он пытался говорить успокаивающим голосом, но это было не так просто, когда они были в шлемах.

Он медленно нажал на педаль газа, и она закричала, сжимая его так сильно, что из-за этого чуть не вышел наружу его завтрак. Со вздохом, он взмахнул круговым движением остальным. Один за другим его семья проехала мимо них, большинство из них смеялись в то время, пока они стояли.

Джо похлопал Кэри по колену и указал, на объезжающего их на своей маленькой машине с объемом двигателя в 50 cм3 Бобби. Его племянник, зная, что за ним наблюдают, забрался на холм, как будто на самом верху его ждет олимпийская золотая медаль. Хватка Кэри расслабилась, когда она на него смотрела, и Джо сделал глубокий вдох.

Затем остановилась Терри. У него был соблазн спрыгнуть и заткнуть рот сестры носком, но он был беспомощен и не мог остановить поток язвительных подколок, которые она собиралась обрушить, пока Кери так сильно к нему прижималась.

― Мама сделала пирожные с шоколадными хлопьями, ― подразнила Терри Кэри. ― Но они на самом верху.

Потом она помчалась, оставляя за собой облако пыли и гравия, забираясь вверх по склону.

― Вот сучка, ― сказала Кэри. ― Она знает, что это были мои любимые. Но когда я говорила, что за них можно умереть, я не имела в виду это буквально.

― Давай же, детка. Ты только что видела, как дети абсолютно нормально забираются наверх. Как ты думаешь, кто их учил ездить?

― Майк.

Ауч.

― Имей немного веры. Никаких тебе пирожных с шоколадными хлопьями.

― Нет никакого другого пути, чтобы подняться наверх?

― Неа. Но, эй, если ты справишься с этим, сегодня ночью, я позволю тебе спать на большой кровати.

Это привлекло ее внимание. Он мог это понять по тому, как ее голова повернулась, и козырек ее шлема ударился о заднюю часть его шлема. Снова.

― Если мы не умрем, поднимаясь на этот холм, ты позволишь мне спать в кровати?

― Безусловно.

Она помолчала секунду, затем перенесла свою мертвую хватку обратно на ручки.

― Хорошо. Буду я в постели или в отделении интенсивной терапии, по крайней мере, мне не придется спать на той проклятой койке сегодня вечером.

Если бы он был один, Джо бы дал по полной, взбираясь на крутые склоны холмов и скалы, но вместо этого он спокойно поехал вверх по гладкой дорожке, как и его мать. К тому времени, когда они достигли вершины, повсюду были люди и разбросанное снаряжение, а мама и Терри распаковывали кулеры.

Он остановился рядом с машиной Кевина и заглушил двигатель. Кэри, после того, как едва избежав похода длиною в четверть мили вверх по склону, когда она слезала, удалось дать ему коленом по почкам и толкнуть его локтем в голову, но он не возражал.

После того, как он снял очки, перчатки и шлем, он положил их на переднюю стойку и повернулся, чтобы помочь Кэри.

Она опередила его. Стоя там с растрепанными волосами и лицом покрытым пылью, зажав под локтем шлем, у него перехватило дыхание. Ее глаза светились, и улыбка означала, что либо она была взволнована тем, что все еще жива, либо она на самом деле хорошо провела время.

― Я получаю пирожные и кровать, ― сказала она.

Как идиот, Джо протянул руку, обхватив сзади ее шею и поцеловал.

Вспышка.

― Улыбнитесь!

― Есть ли шанс, что он снимает Кевина? ― прошептала она ему в рот.

Джо отодвинулся.

― Так как Кевин ничего не делает, кроме как смотрит на нас, как идиот, наверное, нет.

― Джозеф, прекращай целовать девушку, и займись установкой хибачи! ― его отец закричал на всю поляну.

Все головы повернулись в их направлении, и сквозь пятна грязи на лице Кэри проступил румянец.

― Если Терри спрячет мой спрей от насекомых, ― сказала она, ― ты купишь мне новый.

Джо пошел отстегивать маленький гриль с передней багажника квадроцикла своего отца, а Кэри тем временем подошла к краю зоны для пикника. Вид с вершины горы, что они могли видеть через реку к Вермонту, был удивительным, и он хотел бы привезти ее сюда в первый раз, чтобы побыть наедине.

Предпочтительно поздно ночью, когда была бы полная луна, лес был бы совсем тихим, и на Кэри было бы совсем мало одежды. Они могли бы расстелить одеяло на траве. Заняться любовью под звездами.

А еще лучше, они могли бы заниматься любовью на квадроцикле. Эта идея, прошлой ночью не давала ему уснуть. Джо посмотрел на свою машину, обдумывая наилучшее положение наличие для ...

Шлепок.

― Не перед твоей матерью.

― Я ничего не делал, ― возразил Джо, потирая больное место. Когда его отец отвешивал кому-то подзатыльник, он не делал это в пол силы.

― Так как у тебя нет учебника по математике под рукой, неси этот гриль перед собой и думай о холодном душе.

Ничего не могло пройти мимо старика, так что Джо сделал, как ему было сказано, и отнес хибачи к плоской плите из гранита, которую они всегда использовали для своих пикников.