Валентин вздохнул и направился дальше в лес. Жалко было терять такое лежбище, но ничего не поделаешь. Валя шёл в неизвестность.

Валентин брёл вторые сутки, благо наступила оттепель. Солнце согревало слепого путника днём, а ночью пламя костра. Валя шёл через заснеженную поляну, нащупывая дорогу копьём. Дойдя до центра поляны, его уши уловили невнятное бормотание. Он остановился, прислушался. Бормотание стихло. В следующую секунду услышал свист рассекаемого воздух предмета. Сильный укол в затылок отправил его в глубокий нокаут. Последнее, что он услышал, был звук похожий на слово «слеп». Дротик, выпущенный из духовой трубки и сдобренный снотворным, действовал наверняка.

Валентин пришёл в сознание на полу натопленной избы. Кто-то поднёс к его носу жутко вонючую тряпку. Валя резко сел, замотал головой. Со всех сторон послышалось хихиканье. Валя хотел пошарить руками вокруг себя, они оказались связанными.

Он попытался встать, но тут же больно ударился головой о низкий потолок. В сидячем положении до него было не больше пяти сантиметров. Помещение походило на большой плоский ящик. Сверху раздался стук и недовольный мужской голос, говоривший на незнакомом языке, который Валентин почему-то понимал.

— Какого лешего вы долбитесь! Самовар со стола свалили! — возмутился голос.

Со всех сторон послышался смех.

— Люди? — осторожно спросил Валя.

Смех прекратился.

— Надо было его в хлеву оставить, — сказал женский голос.

— Замёрзнет, — ответил мужской голос с хрипотцой.

— Что толку от слепого великана? — продолжала женщина.

— Спроси у Старого.

— Великана? — вновь спросил Валентин.

— Ты гляди, — произнёс мужчина. — Понимает.

— Ещё бы не понимать перворечь, — продолжала женщина. — Она у всех в крови.

Послышался скрип входной двери. Кто-то вошёл, шаркая ногами. Присутствующие встали.

— Садитесь, — сказал старческий голос.

Собравшиеся подчинились. Старик подошёл к ступне Валентина, ткнул клюкой в пятку. Валентин отдёрнул ногу.

— Зубы смотрели? — спросил Старый.

— Целёхонькие, — ответила женщина.

— Тощий-то какой. Кожа да кости, — продолжал Старый. — Как из него туру делать? Откормить надобно, да натренировать.

— Вы кто такие! — крикнул Валя.

Наверху что-то упало. Оттуда раздался мужской голос.

— Заткните его, а то ночью глотку порежу!

— Я те порежу, — крикнул Старый. — На болота отправлю! За клюквой!

Ответа не последовало.

— Думаешь, великан пригодится? — спросил Старого бородатый мужичок.

— Сколько можно болотникам уступать? Сначала земля, а теперь женщин таскать начали да детей.

— Это не доказано.

— Мне доказательства не нужны. Накормите его. Эй! Великан! Как звать тебя?!

— Валентин.

— Будешь Вал.

Присутствующие засмеялись.

— Поест, сделайте замеры туловища и начинайте тренировать, — распорядился старик. — Время не ждёт. Мысля есть, что, как болота замёрзнут, они к нам пожалуют. Не сдюжим. А с Валом есть шанс. Вал, — обратился он к Валентину. — Мы тебя развяжем, но если дёрнешься — покойник. Будь добр окажи уважение.

— Договорились, — ответил ничего не понимающий Валентин. — Только пожрать дайте, а то сейчас позвоночник переварю.

Присутствующие засмеялись. Даже злобный голос сверху веселился вместе со всеми.

Валентина накормили жирной кабанятиной с хлебом и забродившим квасом. Так вкусно и сытно он давно не ел.

— Это наша недельная норма, — проинформировала его женщина. — Работай хорошо, помогай и получишь ещё.

Начались трудовые будни пленника. Валентин таскал брёвна, долбил в мёрзлой земле рвы и ямы, переносил бочки с водой, вычищал емкости с нечистотами. Кормили два раза в день, утром и вечером, что его вполне устраивало. Дополнительно давали какие-то вонючие корни, после которых сила заметно увеличивалась.

День был посвящён тренировкам. Учили правильно махать палицей, большим деревянным молотом с вставленным внутрь бойка булыжником, стрелять из лука, фехтовать доведённым до ума тесаком. Местные мастера усовершенствовали всё его оружие. Лук стал боевым, стрелы приобрели стальные наконечники, ему сделали копьё с широким лезвием, круглый деревянный щит. Валентина готовили к бою. Но что толку от слепого бойца, как его не тренируй. Так прошёл месяц, за который Валентин сильно изменился. Он стал более быстр и вынослив, а каждодневные нагрузки притупили инстинкт самосохранения. Он чувствовал в себе силу.

Мастера выковали для него стальную защиту на ноги, которая доходила до колен.

— Это весь наш металл, — пожаловался ему кузнец. — Даже на шлемы не осталось. Железные шахты сейчас у болотников. Меняемся на еду. Дальше брони будем делать из бука, как и балконы. Обрядим тебя в деревянную рубаху.

— Какие балконы? — удивился Валя.

Кузнец только махнул рукой. Утром следующего дня к нему пришёл Старый.

— Пора поработать, — сказал он. — Проверим тебя.

Его одели в деревянные брони, стеснявшие движения. На голову водрузили продолговатый деревянный шлем. Увешали оружием. В рот вставили удила. На плечи, спину и верх шлема установили балконы с узкими бойницами. В них сели по несколько лесных жителей с луками и духовыми трубками.

— Погодите, — сказал Старый. — А как он будет стрелять? Вы что будете ему всё время орать, куда повернуться?

Никто не ответил. До этого даже не додумались.

— Берите рыболовные крючки, да ладьте правила, — посоветовал он. — На ноги оденьте снегоступы, а то провалится, не вытащите. Всему учить надо.

Вале воткнули в лицо, от уха до уха, рыболовные крючки, от которых тянулись верёвки к балкону расположенному на голове. Там сидел наводчик и возница. В нос, на всякий случай, вставили кольцо, верёвка, от которого, так же шла наверх. На ноги надели широкие снегоступы, свитые из веток. Теперь Валя был похож на боевую башню — туру.

«Может, — думал Валентин. — Именно для этого я и выжил? К этому шёл? Почему именно для этого? Нет. Не почему, а для чего? Всю жизнь лишь кутил да проматывал отцовские деньги. Я даже не знал, что есть другой мир. Мир, где непонятные, маленькие люди сражаются за ямы с железной рудой, где голод всему голова, где зазевался и ты уже чей-то обед. Где не ты рулишь событиями, а они рулят тобой. Где темнота — проклятье, а лучик сета — великое благо».

Он не сопротивлялся воле лесного народа, так как понимал всю плачевность своего существования. Несмотря на причиняемые страдания, они разговаривали с ним, как с равным. Возможно в другое время, им бы не пришло в голову делать из него шагающую крепость.

— Нормально, — одобрил туру Старый. — А теперь принесите своим жёнам еды. Вал сожрал все запасы.

Возница ударил Валентина вожжами.

— Но! Пошёл! — крикнул он.

Валентин послушно направился вперёд и тут же врезался шлемом в дерево. Седоки и отряд сопровождения вооружённый копьями, весело заржали.

— Хорош, гоготать, — отругал их Старый. — Чтоб целого вернули.

Валентина направили в обход дерева. Они шли несколько часов. Валентин практически не устал. Он был хорошо натренирован, а снегоступы здорово облегчали передвижение по глубоким снегам.

Неожиданно все остановились, затихли. Валентин услышал, как отряд сопровождения разбился на две группы, которые побежали в разные стороны.

— Вал, — обратился к нему наводчик. — Сейчас на нас погонят. Куда дёрну, туда стреляй.

— Хорошо, — ответил Валентин.

Его руки начали дрожать мелкой дрожью. Кого они погонят? Как он будет стрелять? Они вообще соображают, что делают? Валентин решил разрядить нервозную обстановку.

— За всё время, — сказал он наводчику, — мне никто ничего не рассказал про ваш народ и болотников.

— Нечего рассказывать, — сказал наводчик. — Живём и всё.

— Каменный дом, где тепло, знаешь? — влез в разговор возничий.

— Жил там некоторое время, пока он не стал двигаться, — ответил Валя.