— Не зачем, а для чего, — пояснил Валентин.

— Из леса не выйти. Хочешь жить — будь шнырём, — произнёс леший, играя буграми мышц.

Валентин вновь поманил тесаком и неожиданно разразился отборными ругательствами в его адрес. Это взбесило лешего. Он бросился на Валентина, размахивая дубиной. Валентин умело уворачивался от ударов, иногда подставляя под них скатку или отводя в сторону тесаком. Он продолжал оскорблять лешего трёхэтажными выражениями, не скупясь на гнусные обороты. Там было всё: соитие с животными, нетрадиционная ориентация, рождение Шварца от мадам, не обременённой поведением и даже утверждение, что леший нечто среднее между мужчиной и женщиной.

Леший озверел. Разум и осторожность уступали месту неконтролируемому гневу. Он постоянно увеличивал силу удара. Соперники дрались в облаке пепла, который ложился на их разгорячённые тела и стекал вниз вместе с потом грязными полосами. Наконец леший стал выдыхаться, допускать ошибки. Валя выбрал удачный момент, полоснул того по животу, распоров кожу. Леший изловчился, нанёс Валентину удар по бедру. Валя упал в пепел, выронив тесак и подняв серое облако праха.

В приступе радости и гнева, леший отбросил дубину, прыгнул на Валентина, желая вцепиться зубами в горло. Жажда крови превозмогла последние капли осторожности.

Валентин выставил вверх ногу, леший налетел на ступню пахом и свалился рядом, злобно рыча и задыхаясь. Валентин вскочил на ноги. Подобрал дубину и, одним ударом по голове отправил лешего в глубокий нокаут. Валентин перевернул противника лицом в низ. Несколькими мощными ударами сломал тому руки и ноги. Леший очнулся, плюясь пеной и воя от боли. Валя бросил дубину, поднял тесак. Лес огласил душераздирающий крик Шварца.

Валентин хромал в сторону севера. Радостная улыбка не сходила с его губ. Ещё бы, такое приобретение на дороге не валяется. Оно добывается в тяжёлом, неравном бою. Валентин довольно взглянул на колчан, погладил любимое изделие. Кожа с рисунком, со спины лешего, отлично смотрелась на его корпусе.

Леший лежал на лесном пепелище. Он пробовал ползти, но ничего не выходило. На его окровавленную спину слетались мухи со всех окрестностей, сползались муравьи с ближайших муравейников, садились осы. Хрустнули ветки, леший обернулся. От деревьев бежали волки, весело качая розовыми языками.

Валентин пил воду из родника, когда до него донёсся предсмертный крик лешего. Волки завтракали.

Всё лето и осень Валентин был в походе, но так не смог обнаружить хоть какие-то признаки деятельности человека. Лес был по-прежнему не хожен и таинственен. Очередную зиму он провёл в выкопанной землянке, благо опыт в подобном строительстве приобрёл. За зимой пришла весна, за ней лето.

Шёл третий год пребывания Валентина в диких местах. Он продолжал путешествие в сторону Полярной звезды. Буквально вчера удалось оторваться от медведя преследовавшего его на протяжении двух дней. Косолапый чуть было не поймал Валентина на поляне, но метко выпущенная стрела лишила его глаза. Пока медведь орал на весь лес, пытаясь вытащить посторонний предмет, Валентин запутал следы и скрылся.

На следующий день он вышел к реке несущей свои воды точно на север. Соорудив плот, Валя отправился в плавание, одновременно пополняя запасы провизии выловленной рыбой, латая одежду, ремонтируя оружие.

Клярский подписал очень выгодный контракт на освоение лесных территорий. Не беда, что пришлось кое-кого умаслить откатом, но по-другому бизнес не сделаешь. Предстояло вырубить несколько сот гектаров тысячелетнего леса, осушить пару-тройку кристально чистых озёр и воткнуть туда роботизированный алюминиевый комбинат, а потом под шумок продать его транснациональной конторе. Прибыль покроет любые затраты, если не случится какой-нибудь форс-мажор.

Клярский развалился в кресле перед телевизором, потягивая пятую порцию коктейля, который уже основательно «дал по шарам». На экране только что прошли новости и теперь демонстрировали документальный фильм о выживании в дикой природе. Клярский одним глазком наблюдал за происходящим.

— Человек способен приспособиться к любым условиям существования, — вещал диктор. — Даже, казалось бы, в совершенно безнадёжной ситуации он умудряется не только уцелеть, но и прекрасно сосуществовать с внешним, враждебным миром. Вот, к примеру, история десятилетнего Вани Кунакова, выжившего в труднодоступном уголке Тайги после того, как он отстал от туристической группы….

Дальше шла совершенно фантастическая сага о мальчике, оказавшемся в первобытном лесу и прожившим там полтора года. Его нашли одичавшим, но полностью здоровым, как психически, так и физически.

Клярский открыл второй глаз, сделал телевизор громче. Неужели там может выжить десятилетний сопляк? А что если Валентин всё ещё жив? Что если пропажа следопыта не случайна? Клярского бросило в пот. Алкогольные пары, окутавшие мозг, рождали самые жуткие картины, расставания с тёплым местом и разрыва контракта. Клярский взял телефон, набрал номер Димы.

— Дима! — крикнул он в трубку. — Живо ко мне… с охраной!

Гадалка водила пальцами по руке румяного подростка.

— Счастье близко. Будет у тебя богатая невеста, машина, дом у моря, три любовницы, — сладко лила она мёд в уши юнца. — А сам станешь нефтяным магнатом, владельцем банка….

Дверь в салон резко отворилась, точнее, повисла на оставшейся петле. В помещение вошёл Клярский в сопровождении Димы и трёх дюжих охранников. Клярский схватил подростка за ухо, потащил к выходу, передал охране. Они выволокли того наружу и, дав пинка, отпустили. Клярский плюхнулся в кресло напротив гадалки.

— Привет Яга или как там тебя кличут, — сказал он. — Чё про 50 на 50 говорила? Повтори.

— Я же Вам всё объяснила, — попыталась она оправдаться.

— А по-моему, запутала. Вот что…. Пробей-ка по своим каналам ещё раз, только не вздумай дурака включить. Ребята нервные, — Клярский кивнул на охрану.

Перепуганная девушка выложила всё, что узнала о Валентине. Клярский пришёл в бешенство. Его еле оттащили от плачущей гадалки. Охранники взяли девушку под руки, бросили в машину и отвезли в подвал загородного дома Клярского. Там ей за полчаса сломили волю, заставив применить дар так, как бы она никогда не посмела.

Валентин сидел на плоту с удочкой в руках, свесив ноги в воду. Поплавок, сделанный из шишки, подрагивал от прикосновения мальков. Мимо медленно двигался бесконечный зелёный лес. Иногда к берегам выходили напиться представители дикой фауны. Валентин приветливо махал им рукой. Зверью было до одного места вежливость человека, у них свои дела. Спокойствие дня нарушил женский крик. Он волной расходился по глади реки. Сначала звук был тихим, потом всё громче и громче.

По началу, Валентин принял его за крик птицы, но потом понял, кому он принадлежит. Валя отложил удочку, взял весло, направил плот в нужную сторону. Через несколько минут увидел девушку в изорванной одежде, спасающуюся на наклонённом над водой дереве от тигра. Валентин чуть не упал с плота от такой картины. Он поднял лук, вставил стрелу, прицелился. На всякий случай решил предупредить красно-книжного зверя:

— Давай отсюда! Слышь!

Тигр оскалился на Валентина. Тогда тот пустил стрелу прямо под лопатку. Попал точно в цель. Тигр бросился наутёк, оставив жертву. Валентин подплыл к дереву, помог девушке спуститься на плот и в этот момент заметил, что его стрела торчит в дереве в том месте, где стоял тигр. Валя выдернул её, удивлённо осмотрел. Он точно видел, что попал, но на стреле не было даже намёка на кровь. Валя убрал стрелу в колчан, оттолкнулся от дерева и поплыл дальше вместе с нежданной пассажиркой на борту.

Девушка робко жалась на углу плота. Валентин ткнул её веслом, как обычно трогают палкой незнакомое, дохлое животное, валяющееся на дороге. Девушка была настоящей. Валентин стал подбирать давно забытые слова родного языка: