Мое лицо осталось бесстрастным.

— А он это обосновал каким-то образом? — поинтересовался я.

— Я спросил его, кто такая мисс Вьет. Он ответил, что она была его любовницей и что он скверно с ней обращался. Поскольку у него нет близких, то почему бы не оставить свое состояние ей? Он снова так же непринужденно ухмыльнулся и добавил, что ей все равно ничего не достанется, поскольку он не намерен умирать, но коли такое случилось бы, пусть уж она порадуется. Я составил завещание, пока он курил сигару, и мои клерки засвидетельствовали его подпись, — Венболт погасил сигару. — Таким образом, мисс Вьет унаследовала как минимум полмиллиона зелененьких.

— Она уже знает?

— Мистер Везерспун умер только вчера. Завещание должно быть апробировано. Я намерен на будущей неделе съездить в Сирль и сообщить ей о наследстве.

— А лягушачья фабрика? Ведь если ее кто-нибудь намерен приобрести, то, как я уверен, эти деньги, как часть состояния Везерспуна, тоже получит мисс Вьет?

— Я тоже так считаю, — с некоторым сомнением проговорил Венболт. — Покойный забрал у меня все документы, касающиеся фабрики. Если фабрика уже продана, то я, конечно, буду настаивать на правах мисс Вьет на получение денег.

— Иными словами, пока у вас нет данных о том, продана ли уже фабрика, а если да, то кому? И раз у вас нет документов, то вы этого и не узнаете?

— Верно, конечно, но как только завещание будет вскрыто, я намерен посетить фабрику и установить, что там происходило.

— Фабрика будет продана очень быстро. Следите за этим внимательно, мистер Венболт. Вы говорите, что Везерспун забрал всю документацию, так где же она?

— Этого я не знаю, но могу справиться в банке.

— Сделайте это непременно и сообщите мне, хорошо?

— Думаю, это возможно, — он достал новую сигару из ящика, посмотрел на нее и почему-то положил обратно. — Вы серьезно утверждаете, что мистер Везерспун причастен к торговле наркотиками?

— Да. А фабрика была основным звеном в хорошо налаженной системе, рэкет же был настолько выгодным, что его будущий владелец, несомненно, будет развивать его дальше.

Адвокат потер рукой двойной подбородок.

— Не следует ли вам обратиться в полицию, мистер Уоллес?

— Как только я это сделаю, они навалятся в первую очередь на вас же. Подготовьтесь к проверке, — я поднялся со стула. — Сотрудники проверят все, я имею в виду сотрудников отдела по борьбе с наркотиками. Они не привыкли церемониться, так что и мне следует подготовиться.

— Но ведь я могу сообщить им только то, что сообщил вам, — обеспокоенно пробормотал он.

— Сейчас вы представляете мисс Вьет. В скором времени ктото купит лягушачью фабрику. Вам легко выяснить имя покупателя, намного легче, чем мне. Покупатель будет новым "толкачом" наркотиков. Его нельзя спугнуть, понимаете? Вы узнаете, кто он такой, и тогда полиция из отдела борьбы с наркотиками поклонится вам в ножки. Так что наведите справки и сообщите мне. Это очень важно.

— Я считаю, что нам необходимо немедленно посоветоваться с полицией.

— Еще рано. Я хочу довести дело до конца сам. Полковник Пармелл имеет подробный отчет обо всех событиях. Через пять дней он вернется из Вашингтона. Действуйте заодно со мной, мистер Венболт, от этого вы только выиграете. Выясните, кто покупает фабрику.

Он немного поразмышлял, потом кивнул.

— Я наведу справки. Где вас можно найти?

Я протянул ему свою служебную карточку.

— Просто попросите мне передать, и я сразу же приеду. Это крупное дело, мистер Венболт. Постарайтесь не наделать глупостей. Мне нужно раздобыть доказательства… Если только вы вызовете их сейчас — я имею в виду полицию

— они испортят все то, что мне удалось сделать, сами же ничего не добьются. В таком важном деле спешить нельзя. Согласны?

— Посмотрю, что мне удастся выяснить.

Вернувшись к себе в офис, я уселся и восстановил в памяти все, что мне удалось узнать.

Как я считал, Везерспун внезапно чего-то испугался. Он собирался удрать. Вот почему ему так срочно потребовались наличные денежки. Явившись в хижину старого Джексона, он принялся обыскивать ее, пустив в ход топор. Разумеется, он хотел заполучить накопления старика. Возможно, что он их нашел. Пока он занимался поисками, в хижину явился кто-то еще, подобрался к нему и ударил по голове. Затем оттащил к пруду и скинул тело в воду. Таким способом обычно и расправляются с торговцами наркотиков.

Придвинув к себе машинку, я напечатал для полковника самые последние новости. Он получит практически готовый документ. Когда я стал прятать отчет в конверт для Гленды, явился О'Брайен.

— Ну, дружище, считай, что тебе повезло! — воскликнул он, падая на стул.

— Я пошел к Берни Айлеку, который руководит агентством стриптизов. Мне чертовски повезло. Понимаешь, именно он устроил на работу особу, которая называла себя Стеллой Коста.

— Быстрая и толковая работа, Терри! — я положил ноги на стол. — Ну и что? О'Брайен бросил на мой стол конверт.

— Вот она!

Я вытащил блестящую фотографию из конверта. На Стелле Коста было надето что-то, названия чего я не знал: то ли мини-трусики, то ли символический листок стыдливости. Таких женщин принято называть секс-бомбами, чего стоила одна ее поза с широко расставленными ногами и руками, поднятыми над головой. На ее лице было написано чувственное возбуждение. Я не торопился, разглядывая фотоснимок, потом бросил его на стол и взглянул на О'Брайена.

— Что еще, Терри?

— Это стоило денег, Дирк. Парень запросил сотню, но я сторговался за пятьдесят.

Я подумал о Гленде. Она вообще сойдет с ума, когда я представлю свой авансовый отчет.

— Что он тебе сказал?

— Этот сукин сын сначала думал за полсотни отделаться одной фотографией, и мне пришлось с ним здорово сцепиться. Пришлось добавить еще двадцатку. Он упрям, как козел.

Я застонал.

— Ты же знаешь, Дирк, со стукачами иначе не договоришься. Приходится раскошеливаться.

— Ну и что он тебе сообщил?

— Эта стриптизерша явилась к нему совсем еще девчонкой. Он считает, что ей было около восемнадцати. У нее не было никакого опыта, но она ему приглянулась. Полагаю, она обслуживала сначала лишь его одного, я не стал уточнять. Потом он давал ей небольшие поручения в третьеразрядных ночных клубах. Она изо всех сил старалась познать тайны своего ремесла, это его слова. Работала у него целых десять лет и под конец стала мастером в искусстве стриптиза. Лучшим клиентом Бейли был Эдмундо Рейз, владелец Скин Клуба. Он взял Стеллу Коста к себе. Для нее это был огромный шаг вверх, если верить Бейли. У Рейза она работала восемь или девять лет. Затем, год назад, она явилась к Бейли и заявила, что простилась со стриптизом. Больше Бейли ничего не знает. К этому времени ей было уже около сорока, и в ее фигуре обозначилась полнота. После этого он ее больше не видел и не получал от нее никаких известий.

— Бейли не упоминал, что у нее был ребенок?

— Ой, как же! Он сказал, что ей здорово мешал ребенок. Она не могла участвовать в вечерних представлениях, потому что ей было надо присматривать за ребенком. Но Бейли с этим мирился. У него самого десять ребятишек, однако он считает, что без мальчишки она зарабатывала бы гораздо больше.

Я придвинул к нему фотографию.

— Посмотри внимательно на эту женщину. Не обращай внимания на ее грудь и бедра, сосредоточься на лице.

Он уставился на снимок и захохотал.

— Трудно не обращать внимания на столь лакомые кусочки, верно?

— Если можешь, мысленно представь себе свадебные снимки мистера и миссис Герберт Стобарт, которые тебе показывала Фэн. Ты замечаешь сходство между Стеллой Коста и миссис Стобарт?

Терри ошеломленно уставился на меня, потом снова на фото.

— Возможно и так… Да, черт побери, вполне возможно! Ты хочешь сказать, что эта стриптизерша — миссис Стобарт?

— Не знаю. А ты как думаешь?

— Вообще бы я не стал присягать, но когда ты мне об этом сказал, я действительно могу подтвердить: сходство удивительное.