Взмахом руки он отпустил меня.

Я вернулся в кабинет, который мы делили с Чиком. Он просматривал толстенную папку, в которой имелись данные на всех сотрудников универсального магазина самообслуживания, за которым мы наблюдали.

Чик поднял голову.

— Какие новости?

Я сел и рассказал ему.

— Митч Джексон?

Он тихонько присвистнул.

— Замечательный парень. Я служил с ним, он был правой рукой полковника… Не знал, что он был женат. Наверное женился, когда нам дали месячный отпуск. Но нам Митч ничего не сказал.

Он задумчиво посмотрел на меня.

— Полковник тебе не рассказывал, как Митч умер?

— Нет.

— Это было чем-то вроде военной тайны. Смотри, не обмолвись об этом в разговоре с его отцом. Ясно?

— Так как же он умер?

— Это было типичным армейским "усилением позиций". Группу в двадцать человек послали прочесать большой участок джунглей, где, как предполагалось, скрывались вьетнамцы. Мы теряли слишком много людей из-за их снайперов. Продвижение вперед задерживалось. Вот полковник и выслал вперед патруль во главе с опытным сержантом. В их задачу входило проверить участок и перебить снайперов. Вся бригада замерла в ожидании на холме, глядя вниз на клочок джунглей. В штаб было послано донесение, что бригада поднята. Представляешь картину? Два десятка наших ребят углубились в лес, а бригада замерла в ожидании. Митч хотел пойти с патрулем. Он всегда самым первым стремился быть, но полковник его не пустил. Не успел патруль скрыться в лесу, как из штаба пришло сообщение, что вылетели бомбардировщики, которые сожгут этот участок леса. Какой-то проклятый генерал от авиации не заметил сообщения полковника о том, что он выслал патруль, и отправил самолеты. Отзывать бомбардировщиков назад было поздно, уже было слышно их приближение. Митч вскочил в "джип" и помчался вниз, хотя полковник кричал, чтобы он вернулся. Но Митч думал об этих двадцати ребятах, его не могли остановить никакие приказы. Он соскочил с машины, когда та врезалась в дерево, и побежал вперед, громко крича, чтобы патрульные немедленно вернулись. Семнадцать парней успели выскочить до того, как бомбардировщики начали поливать джунгли напалмом. Мы видели, как Митч вышел на опушку вместе с ними, но тут же остановился, обнаружив, что троих не хватает. Он приказал этим семнадцати бежать наверх на холм, сам же вернулся в джунгли.

Чик грустно вздохнул.

— К этому времени лес был охвачен пламенем, напалм быстро распространялся… Митч всегда был безрассудно храбрым, но я больше не хочу быть свидетелем такого безумного героизма.

— Что же случилось?

— Вот как погиб Митч, спасая жизнь ребятам. Только по его опознавательному браслету мы поняли, что обуглившиеся останки принадлежат ему.

— А трое оставшихся в лесу?

— Известно что — обуглившиеся кости и мясо… Самым же скверным было то, что в джунглях не было никаких вьетнамцев, они ушли оттуда за много часов до нашего появления. У нас в агентстве мы называем такие операции "фиговыми".

— Что же было дальше?

— Того незадачливого генерала, отдавшего приказ о бомбардировке, куда-то убрали. Полковник поднял страшный шум, но чины повыше заткнули ему рот. Медаль, которой по настоянию полковника посмертно наградили Митча, была за спасение семнадцати солдат, которых Митч якобы вывел из окружения, сам же он при этом пал от пули снайпера.

Чик пожал плечами.

— Впрочем, его отцу было приятно прочитать такое объяснение, нежели узнать правду.

— Ну что же, спасибо, что ты мне это рассказал, я буду осторожен в разговоре с его отцом.

Чик подтянул к себе папку.

— Да… Интересно, что представляет из себя его отец? Если он похож на сына, тогда держи с ним ухо востро.

На следующее утро, оснащенный саквояжем с самым необходимым для короткой командировки и подробной картой местности, я отправился в Вест Крик на одной из служебных машин.

Хотя я провел большую часть жизни во Флориде, эти места не были мне знакомы. Карта показывала, что Вест Крик находится в нескольких милях к северу от озера Плэсид. Справочник, в который я заглянул тоже, сообщал, что в Вест Крике живет 56 человек, они занимаются разведением съедобных лягушек, которые, как я узнал, в зимнее время, когда их трудно поймать, продаются по баснословным ценам. Вроде бы новомодные рестораны на побережье постоянно требуют лягушечьи лапки.

На поездку ушло немногим более трех часов. Я остановился в Сирле, преуспевающем сельском городке, выращивающим помидоры, перец, картофель и фрукты. Сирль, судя по карте, лежал в нескольких милях от Вест Крика.

Я выпил всего лишь чашку кофе утром на завтрак и страшно хотел спать. Кроме того, всегда бывает полезно поболтать с местными жителями, прежде чем оказаться на месте расследования.

Я вошел в чистенькое кафе-ресторанчик и уселся за стол возле одного из окон, выходящих на главную деловую улицу, забитую грузовиками, доверху заполненными овощами.

Подошла девушка и подарила мне чувственную улыбку, симпатичный цыпленок со светлыми волосами, облаченный в узкие брюки и туго обтягивающую клетчатую рубашку.

— Что заказываем? — спросила она, упершись руками о стол и наклонясь так низко, что ее груди задрожали под тонкой тканью.

— А что вы предлагаете? — спросил я, с трудом подавив желание ткнуть пальцем в одну из этих бесстыдных грудей.

— Куриный хэш.

— Куриный хэш? Что это такое?

— Блюдо из мелко нарубленной курицы с овощами, причем курица не издохла от старости.

— О'кей, годится.

Я наблюдал, как она вильнула аккуратным задиком, направляясь на кухню. Даже такое стоячее болото, как Сирль, может обладать соблазнительными достопримечательностями.

Только тут я заметил, что возле стойки у бара сидит пожилой мужчина с густыми белыми усами, кое-где пожелтевшими от табачного дыма. Ему было за семьдесят, он был одет в видавшую виды стетсоновскую шляпу и темный костюм, залоснившийся от времени. Он посмотрел на меня, я в ответ улыбнулся и кивнул головой. Он довольно долго смотрел на меня, потом забрал свой стакан и перешел за мой стол.

— Здорово, незнакомец! — произнес он, усаживаясь напротив. — Нечасто увидишь незнакомое лицо в нашей глуши.

— Я здесь проездом, — пояснил я, — знакомлюсь с окрестностями. У меня отпуск.

— Это хорошо, — одобрил он, пригубляя свой стакан. — Могло быть что-то похуже. Здесь можно посмотреть много интересного. Одно время этот район славился изобилием аллигаторов. Они до сих пор встречаются в реке Пис.

— Я видал нескольких в Эверглейде. Захватывающее зрелище.

Девушка принесла мой куриный хэш (или как называется это месиво), брякнула тарелку передо мной на стол, неодобрительно посмотрев на пожилого мужчину.

— Что-нибудь закажете или будете просто занимать стул?

— Я уже заказал, — ответил он, поднимая свой стакан, — у меня кое-что есть. Будь я десятью годами моложе, у меня было бы и кое-что для вас, — добавил он тут же.

— Тогда станьте на тридцать лет моложе, возможно, я заинтересуюсь вами, — заявила она чувственной улыбкой и, вильнув задом, удалилась.

Старик покачал головой.

— Нынешняя молодежь не уважает старших.

Я мог бы сказать, что у нынешней молодежи нет оснований уважать старших, но промолчал. Подобная дискуссия меня совершенно не устраивала. Я принялся за "куриный хэш".

— "Страна аллигаторов", — пробормотал старик. — Вы когда-нибудь слышали про Аллигатор Плэтт? Нет, конечно, вы слишком молоды.

Я что-то промычал, обнаружив, что курица несомненно сдохла от старости.

— Про него в наших местах рассказывают легенды.

— Даже так?

— Да. Не слышали? Плэтт прячется на берегу до тех пор, пока аллигатор не поднимется на поверхность, тогда он нырнет и вступает с ним в единоборство. Он старается сесть на него верхом и вцепиться пальцами ему в глаза. Он ни разу не ошибся, но для этого требуется недюжая сила и выдержка. Плэтт говорил, что стрелять в аллигатора — это напрасно тратить пулю.