– Что же остается делать?

– Черт побери! – воскликнул я. – Как я желаю ее смерти!

Внезапно в полумраке спальни зазвонил телефон. Его негромкий звук заставил нас подскочить как ужаленных. Ева моментально завернулась в простыню, словно в спальню вошел кто-то посторонний.

Я замер, глядя на телефон.

– Это она, – выдавил я свистящим шепотом. – И это в двадцать минут третьего ночи!

– Ответь ей, – потребовала Ева. – Но будь осторожен в разговоре.

Хотя руки и дрожали, я сохранил достаточное присутствие духа, чтобы придать голосу нотки, характерные для только что разбуженного человека.

– Кто это? – проворчал я.

– Ох, Чэд…

Это в самом деле была она! Даже находясь за триста миль от дома, эта сука ухитрилась встать между мной и Евой.

– Ты, Вестал? Что случилось? Сейчас же третий час ночи!

– Я разбудила тебя, Чэд?

– Разумеется!

– Не будь так строг со мной, – в ее голосе появились плаксивые нотки. – Мне так одиноко здесь, дорогой.

– Я также скучаю без тебя. – Мысленно же я обрушил лавину ругательств, слушая ее противный голос. Отвечая жене, я наблюдал за Евой, которая, завернувшись в простыню, стояла у двери. Даже в неярком свете лампы было заметно, как женщина бледна.

– Мне просто необходимо было позвонить тебе, Чэд. Я только что видела страшный сон. Он перепугал меня. Мне снилось, что я потеряла тебя, – говорила Вестал со всхлипываниями, готовыми перейти в рыдания. – Мне приснилось, что ты ненавидишь меня. Ты стоял и смотрел на меня с таким выражением, что мне стало жутко. Я вцепилась в тебя и умоляла, чтобы ты пожалел меня, но ты отшвырнул меня и побежал по какому-то длинному коридору. Я кинулась за тобой, но не смогла догнать. Проснувшись от собственного крика, я с ужасом подумала, не случилось ли чего с тобой. Поэтому и позвонила. Я просто обязана была это сделать.

Лицо мое стало мокрым от пота.

– Тебе приснился всего лишь кошмарный сон, и ничего больше, – сказал я, откашлявшись, чтобы Вестал не заметила предательского подрагивания голоса. – Все в порядке, дорогая. Беспокоиться не о чем.

– Как хорошо, что я услышала твой голос, Чэд! Ах, не следовало мне уезжать. Ты ведь по-прежнему меня любишь, не так ли?

Я сжал трубку с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

– Ну что за вопрос!

– Я так люблю тебя, Чэд! И так рада слышать твой голос!

– Не лучше ли тебе уснуть, Вестал. Уже поздно.

– Разве ты не хочешь узнать, как прошло мое выступление?

Я буквально дрожал от обуревавшей меня ярости.

– Ну и как?

– Просто великолепно! – воскликнула Вестал и еще минут пять тараторила без перерыва. Она в который раз подробно изложила содержание речи, сообщила, что директор школы назвал ее одной из способнейших учениц, и в деталях описала, как ей аплодировали.

В конечном итоге мне пришлось просто оборвать ее, не заботясь, понравится ей это или нет.

– Я очень рад за тебя, Вестал, но давай на этом прекратим нашу беседу. Мы оба хотим спать, ведь скоро утро. Не беспокойся ни о чем, я рядом с тобой всегда, но сейчас не лишай меня сна.

– Хорошо, Чэд. Прости, что разбудила тебя. Спокойной ночи.

– И тебе спокойной ночи! – Я раздраженно бросил трубку.

Каким-то образом этот телефонный звонок испортил царившее меж мной и Евой согласие. До него спальня представлялась маленьким и таким уютным мирком, в котором было место только для нас с Евой, словно каюта на гондоле, тайное укрытие, где нам было так хорошо вдвоем. Звонок Вестал разрушил очарование тайны, и спальня стала как бы открытой для всеобщего обозрения. Вестал словно присутствовала в каждом углу.

– Я ухожу, Чэд, – сказала Ева.

– Будь она проклята. Ей приснилось, что она теряет меня.

– Мне кажется, она что-то подозревает.

– Знаю. Не уходи, до рассвета еще три часа.

– Нет. Мне плохо. Я буквально ощущаю, как она смотрит на нас.

– Да, у меня такое же чувство.

Я подошел и попытался обнять Еву, но она отстранилась.

– Нет, Чэд, не нужно.

– Тогда завтра ночью. В это же время. Может, я приду к тебе?

– Бедный Чэд, ты так плохо ее знаешь! Завтрашней ночи для нас уже не будет. Вестал обязательно вернется.

– Не может быть! Ведь она же должна еще вручать награды. Разве она бросит все, не добыв до конца торжеств?!

– Увидишь, я буду права.

И в самом деле Ева не ошиблась. Возвращаясь вечером из офиса, я увидел перед входом в дом «роллс-ройс». Вестал ждала меня на террасе.

Та ночь с Евой, когда мы дали волю пожиравшей нас дикой страсти, оставила меня неудовлетворенным. Я пытался убедить себя в том, что, не вернись Вестал и проведи мы вместе еще одну ночь, я не испытывал бы такого разочарования. Но я знал, что обманываю сам себя. Я никогда не смог бы вдоволь насытиться Евой: я хотел ее постоянно, она вошла в мою плоть и кровь, чего не удавалось сделать еще ни одной женщине.

Присутствие Вестал доводило меня до безумия. Я буквально лез на стену от одного только ее вида, не говоря уже о чем-то другом. Но должен был притворяться не только спокойным, но и любезным. Сколько же времени я смогу играть роль любящего мужа? Рано или поздно она почувствует мою ненависть, стеной стоявшую между нами.

Спустя три дня после своего неожиданного возвращения Вестал вошла в мой кабинет.

– Чэд…

Я отложил в сторону биржевую сводку и недоуменно взглянул на миссис Винтерс.

– Я занят, Вестал. Неужели ты не видишь?

– Завтра я устраиваю небольшой вечер. Будет только несколько старых друзей. Среди них и лейтенант Леггит. Ты не составишь нам компанию?

– Что за вопрос? – рассеянно откликнулся я, почти не вникая в смысл ее слов. – А теперь будь хорошей девочкой и не мешай мне, ладно? У меня масса работы, которую необходимо закончить к вечеру.

Если бы еще два месяца назад кто-либо только заикнулся, что я вот так буду разговаривать с Вестал и это сойдет мне с рук, я наверняка решил бы, что у бедняги не все в порядке с головой. Но произошло то, чего никак нельзя было ожидать. Мне все прощалось. Я говорил бесцеремонно и грубо, даже не поднимая головы. А Вестал так боялась потерять меня, что сносила любое обращение, только бы я оставался с ней. Ее любовь позволяла мне делать все, чем я и пользовался. Но, я хотел большего: чтоб Вестал не требовала ответной любви к ней.

– Все в порядке, дорогой, – покорно согласилась она. – Пойду к себе и переоденусь.

Едва она вышла, я раздраженно отбросил бумаги в сторону, закурил и смешал себе коктейль.

Я пытался представить себе, где сейчас Ева. Я не видел ее целый день. После той ночи мы встретились с ней только раз, случайно, и всего на секунду. Но она была во мне постоянно, и память о ней ныла, как незаживающая рана.

Одним глотком выпив напиток, я вышел в холл. Мне немедленно нужно было увидеть ту, что сводила меня с ума. До сих пор я еще не побывал в комнате Евы, но резонно предположил, что в данный момент мисс Долан находится в приемной кабинета Вестал.

Так оно и было: Ева сидела за столом, разбирая обширную почту. Когда я вошел, подняла голову и бесстрастно взглянула на меня.

– Она переодевается наверху, – прошептал я. – Ева, я все время думаю о тебе. Давай встретимся где-нибудь в четверг.

– Нет! – яростно выдохнула она. – Я же тебе сказала! Мне необходимо навестить мать. И перестань беспокоить меня!

– Неужели моя любовь для тебя ничего не значит? – в отчаянии спросил я.

Девушка резко поднялась и, выйдя из-за стола, направилась к двери. Я схватил ее за руку и рывком повернул к себе.

– Ева! Я больше не могу ждать! Ты должна что-нибудь придумать!

– Оставь меня в покое!

Она вырвалась, толчком распахнула дверь и быстро пересекла холл, направляясь к лестнице.

Я оперся о стол. Лицо горело, в висках толчками стучала кровь. Мягкий звук приближающихся шагов заставил поднять голову: Харгис почтительно застыл в дверном проеме. Но во взгляде его читалось неприкрытое подозрение.