Но объясняться с дядей Сэмом ей, слава богу, не пришлось. Утром, за кофе, который здесь, как в Санкт-Петербурге, как в романах Достоевского подавали в десять утра, и со сливками дядя на чистейшем русском предложил ей покинуть его дом и начать жизнь в Канаде самостоятельно, с нуля. Дядя мотивировал это тем, что он не желает «подкармливать» русское КГБ посредством своей племянницы, которая с этой целью и явилась в его дом («какая удушающая ложь!» – снова подумала про себя Лада).

– Сколько у тебя денег? – неожиданно поинтересовался дядя Сэм. Взгляд у него был сухой, интонация бесстрастной. И не дождавшись ответа, он заявил. – 16 лет тому назад я приехал в Эдмонтон со 100 долларами в кармане. А сколько у тебя денег сейчас ?

– 60 долларов, – нехотя призналась Лада.

Дядя положил перед ней на стол четыре десятидолларовые бумажки.

***

Как ни странно, Лидия испытала щекотливое чувство возбуждения, дикого ужаса и восторга, когда оказалась одна на канадской улице – в короткой кожаной юбочке, с модной сумочкой через плечо, с копной желто-пшеничных волос – одна-одинешенька в районе сверкающих небоскребов. «Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой, то мне скучно, то мне грустно, то теряю я покой…»

Она закурила сигарету, облокотилась о перегородку и рассмеялась. «Ну, нет, назло подлому дяде, продавшемуся украинским националистам, назло недалекому надменному мужу, уверенному, что ее больше никто никогда не полюбит, назло (или вопреки) своим наивным патриархальным родителям она устроит свою жизнь здесь, за океаном, в стране «второго пришествия» эмигрантов. Она докажет всем, на что способна. В конце концов, не так уж она и беспомощна, как может показаться на первый взгляд – ведь в сумочке лежит диплом медсестры, она прекрасно владеет английским и главный ее козырь – утонченная славянская красота. Уж этого у нее никто не отнимет!» – так думала Лида про себя.

В этих мыслях она свила себе просто уютное гнездышко, она с наслаждением подсчитывала бонусы «за Канаду», и их оказывалось достаточно много, больше, чем «против нее». Стройная точеная фигура, высокая грудь, густые волосы, зеленые русаличьи глаза – вот ее бонусы! Да, и в конце концов ни она первая оказывается один на один с этим враждебным миром. Но шанс всегда есть! Сколько саг сложено по этому поводу, сколько фильмов поставлено… История развития человечества знает множество блестящих восхождений на Олимп жизни… Лидия вздохнула, попробовала вспомнить какие-нибудь имена и никого не смогла вспомнить кроме … Барбры Стрейзанд, которая, кстати, весьма проигрывала Лидии по внешним данным.

Еще перед отъездом в Канаду, в Новороссийске, лежа без дела на пляже, Лида прочла книгу про Эдмонтон – про то, как один англичанин всего за доллар купил участок земли, построил на нем треугольный дом, такой же, как в Нью-Йорк Сити, названный его именем Гибсон Блок, сделал доходным местом, разбогател, купил ферму и т.д. Всего за доллар! Из ничего, из воздуха настойчивые эмигранты лепили свое состояние, смело открывали магазины, офисы, газеты, всеми силами стремились к славе и богатству. Где-то здесь, в нескольких милях от Эдмонтона, был знаменитый Клондайк. Романтический дух этой Мекки шального золота, столицы всех предприимчивых людей мира завораживал душу. «А почему бы ни попробовать?!» – как будто говорил ей парень с плакатов, развешенных по всему городу. Парень с крепкими зубами рекламировал канадско-американский образ жизни.

***

Лида затушила сигарету и решительно, в хорошем настроении вошла в бар на 107-й стрит. Было 11 часов утра – впереди была чистая страница нового дня. Да что там дня – это была чистая страница новой жизни. Лето в Эдмонтоне (стоял июль) выдалось прохладным. С утра моросил дождь, канадцы были одеты в куртки, некоторые даже натянули перчатки.

В классическом баре, опять-таки в северо-американском стиле (с круглой стойкой в центре и массой бутылок виски) сидело всего три посетителя – две женщины и мужчина. Лида стала разглядывать женщин – ей была интересна канадская мода. Обе дамы средних лет были одеты в бесформенные полу-длинные юбки-макси и светлые куртки, не дающие никакого представления об их социальном статусе, материальном положении и вкусах. Обе были без косметики, причесок и курили маленькие канадские сигаретки. Обе женщины были безынтересны и асексуальны.

Лидию удовлетворили собственные беглые выводы – она решила, что по сравнению с этими утренними дамами она просто Мадонна. Впрочем, в такой ранний час и в преддверии трудного дня ей не следовало выставлять напоказ свою сексуальность, поэтому, подумав немного, девушка собрала в пучок волосы, кисточкой разбавила свои ярко-зеленые тени, сделав их цвет бледно-болотным и даже стерла с губ помаду. Так-то будет лучше, решила она.

Затем надо было хорошо поесть, так как первый и последний завтрак в доме ее дяди был весьма скудным. Она открыла меню – цены, к ее большой радости, были умеренными: кофе стоил 2 доллара, гамбургер – 6. Можно было даже заказать виски, но это было не совсем кстати. Сегодня у нее должен быть ясный ум – она обязана продумать свою жизнь в Канаде, посетить эмиграционную службу, Биржу труда, снять номер в отеле, а может даже квартиру.

Кофе резко повысил ей настроение. Дождь за окном шел на убыль, небо прояснилось, филиппинец за стойкой бара смотрел на нее приветливо. «Допью кофе и спрошу у бариста, где найти местную эмиграционную контору, а там поплачусь, что меня выгнали из дома – не все же здесь сволочи. Помогут», – уже добрея к людям, размышляла Лида. Тем временем две серые дамы-мышки допили напиток, бесшумно удалились и быстро смешались с толпой таких же бесцветных безынтересных людей – утренних канадцев.

«Еще что ли кофе? – прикидывала Лидия. – На дворе всего 11.30…» Она отправилась к стойке бара – ее упругие ножки в черных колготках изящно обходили круглые столики. Несмотря ни на что, походка у нее была веселой – наверное, дочки русских моряков всегда умели держать руль по курсу. И тут только Лидия почувствовала на себе приценивающий внимательный взгляд.

Она оглянулась. Ах, да, тот третий посетитель! Она и забыла про него. А между тем мужчина вот уже тридцать минут безотрывно следил за ней. Он был тоже среднего возраста, чуть старше дам, в добротном шерстяном костюме и красивых очках. Лицо его было умным, спокойным, от него, что называется, пахло деньгами. В его взгляде был живой интерес и непонятное ей пока сочувствие.

Вы замечали, что когда долго не играешь в любимую игру (в покер, шахматы, рулетку и др.), в первый же гейм после длительного перерыва безумно везет?! А любовь была любимой игрой для Лидии. Ее правила и исключения из правил были ей хорошо известны. Интуицией женщины, умеющей чувствовать мужчин, она поняла, что джентльмен с умным лицом – это то, что ей сейчас нужно. Уже почти год, занятый оформлением документов, переездом за океан, она не встречалась ни с одним из парней.

– Хай! Меня зовут Тюна, – представился незнакомец. – Может быть, я чем-то могу вам помочь?

Вид у солидного мужчины был приветливым, располагающим к общению. За стеклами очков скрывались лучистые глаза. Жаль только, что мужчина оказался ниже ростом, чем Лидия. Но это не значило, что его надо было отвергать.

– Меня зовут Лидия, – ответила девушка, посмотрев на него мягким, кошачьим взглядом. Надо отметить, что это был ее «фирменный» взгляд – с его помощью она часто очаровывала мужчин. Никто из них не мог устоять перед такой «зашкаливающей» женственностью. – А мне, действительно, надо помочь.

– Вы русская, – догадался Тюна. И по его лицу пробежала быстрая улыбка. – А ведь я понял это сразу, – добавил он.

– Сразу? – удивленно переспросила Лида. – Но почему?

А про себя она подумала: что же была в ней такого-эдакого, нецивилизованного, что выдавало в ней сразу же, с первых минут общения жительницу «полувоенного Новороссийска»?! Ведь одета она была получше многих местных дамочек, а ее природному изяществу можно было позавидовать.