– К чему вы клоните, хаит?

– Я видел, как быстро заживали его раны… он твоей «жене» должен услугу за ее дар исцеления. Можно использовать его как телохранителя, если надо будет отправиться, например, на охоту за пленниками или за редкими травами, которые растут на вражеской территории…

– Мне не нравится этот разговор, хаит. Я устал и хочу домой, – очень зло ответила Ульяна.

Мак с насмешливой улыбкой пустил кольцами дым и больше тему не поднимал.

– Пожалуйста, не надо! – заплакала Оля. – Уля не могла на такое пойти!

«А ты бы на что пошла ради своих крошек? Разве у Ульяны не было причин, чтобы так поступить?»

– Это слишком ужасно!

Но видение уже предстало перед глазами и Оле пришлось смотреть, как Уля билась в истерике, обнимая старшего сына.

– Жахо, уведи их, – кивнул на Костю и Мирослава Дахот.

Когда мальчики покинули помещение, Дахот присел рядом с Сашей и посмотрел на его грудь, где краснел не очищенный жизненный камень.

– Маленький кхтулух, – зло произнес Дахот.

– Его дразнили, – плакала Ульяна. – Я не думал, что он на такое решится!

– Дети бывают наивны и глупы! А ты куда смотрела?! Как он умудрился достать из тебя камень?!

– Я пришел уставший! Ты думаешь легко работать в две смены?! У нас людей не хватает! Можно ли что-то сделать?! Вы… вы… можете провести его через сердце леса… он исцелится, как исцелился Мак…

Дахот отрицательно покачал головой.

– Лес не даст такого разрешения. Будет… милосердней его убить.

– Нет…

– Так будет лучше для вас обоих! Ульяна, он начнет меняться! Это уже будет не твой сын, а чудовище!

– Я сам решу, что делать с моим сыном! Не смей прикасаться к нему, раз не хочешь помочь мне!

– Я не ждал, что ты меня услышишь… в общем, ты знаешь как меня позвать. Но советую, держать его на привязи, а пока… я заберу твоих детей. Лес не станет рисковать их жизнями из-за твоего безрассудства.

С этим словами он исчез, оставив плачущую Ульяну наедине со своим горем.

После ухода Дахота у Ульяны случился нервный срыв. На спрятанного в лаборатории сына она не могла смотреть без слез. От горя её посещали мысли о самоубийстве.

– Я должен все исправить! – говорила она себе каждую минуту и каждый день.

Как одержимая Ульяна начала искать способ спасти сына. Перерыла всю библиотеку в поисках лекарства, но во всех книгах авторы твердили, что очистить камень невозможно. Она не желала им верить и мириться с потерей сына.

Страшное решение созрело, когда её тайно позвали принять роды у дворянской дочери. Родители девушки умоляли волшебника не раскрывать их секрета и сразу же уничтожить скверну. О какой скверне шла речь Уля, поняла, когда обмывала пищащего младенца с красным камнем в груди. По правилам она должна была передать о случае в академию, как поступали другие волшебники, которые не могли сами уничтожить зло.

Ульяна никому ничего не сообщила и забрала младенца с собой в лабораторию, где начала экспериментировать над его жизненным камнем. Через час ребёнок замолчал навсегда. Сжигая в печи мертвое тельце, Ульяна не сводила взгляда с всепоглощающего пламени. В ушах стоял крик младенца, но остановиться она уже не могла.

Работая как проклятая днём и ночью, Ульяна искала потомство красных тэасов. И когда находила, принималась за эксперименты.

Она потеряла счет времени и смертям своей ужасной безбожной деятельности. Ездила в лагеря беженцев, где было особенно много изнасилованных женщин, и собирала урожай отвергнутых матерями детей.

Прошел не один год, прежде чем у Ульяны получилось отчистить жизненный камень, и он позеленел прямо на глазах, а ребёнок не умер. Женщина не поверила своей удаче. Она проверяла и перепроверяла, но результат оставался прежним.

– Я заберу эти исследования, – прозвучал зловещий голос Жахо за спиной.

Он отнял у Ульяны записную книжку, куда она записывала результаты исследований. Одержимая своим безумием женщина совершенно забыла о существовании хранителей.

– Я должен помочь сыну! – крикнула она дрожащим от волнения голосом.

– Я сам очищу его камень, а тебе пора остановиться!

– Но эти знания помогут сотням жизней! Ты понимаешь?! Больше не надо убивать младенцев! Мы можем очищать их жизненный камень!

– Тебя казнят за это! – Жахо поднял тетрадку на уровень глаз, словно доказательство вины.

– Но я…

– Оставь это! Забудь о своих исследованиях и никогда о них не рассказывай!

– Но люди должны знать!

– Ничего они не должны! – рявкнул Жахо. – Ты хоть понимаешь, идиотка, с какой целью люди используют жизненный камень?! Ты думаешь, они скажут тебе спасибо за то, что ты хочешь лишить их заработка?! Едва ты откроешь рот о своем открытии, тебя убьют!

Ульяна бессильно опустилась на стул. Казалось, у неё сели батарейки, и она потеряла остатки выдержки и сил.

– Значит… все было зря… столько жизней… я погубил зря…

– Ты спасла сына.

– Но какой ценой?! – она схватилась за голову. – А сейчас ты говоришь, что мое открытие никому не нужно!

– Оно нужно лесу, и мы его заберем для твоего же блага, – со стороны стола пискнул один из младенцев. – Их я тоже заберу. А Саша… он не сразу проснется, надо… подождать немного.

– Я подожду…

Через три дня она тайком пригласила Мака, не зная кому еще могла довериться.

– Вы один, хаит? – спросила она тихо.

– Плохо выглядишь, – без разрешения вошел в лабораторию Мак и сразу же последовал в скрытую ото всех часть.

Он долго стоял над койкой, на которой вполне мирно спал Саша.

– Ты в своем уме?! Это же улика против тебя! – сразу обо всем догадался Мак. – Я прикрывал твою деятельность не для того, чтобы ты глупо попался на этом! – он указала на Сашу.

– Что мне было еще делать?! Мне предлагали его убить! Я не мог оставить его в таком состоянии!

Мак выругался.

– Так, главное не паниковать… так-так-так, есть один феномен. Его называют феноменом Арабии… вот этим и займемся. Скоро вернусь.

И прежде чем Ульяна сумела о чем-либо спросить, Мак взял на руки подростка и пулей вылетел из лаборатории. Его место занял Дахот.

– Как у тебя на родине выражают восторг?

– Хлопают в ладоши, – опешила Ульяна.

Дахот тут же захлопал.

– Уважаю, умный этот ваш Мак.

– Что за феномен Арабии? – тихо спросила Ульяна. – Я не нашел ни одного упоминания о нем…

– О, в тебе просыпается любопытство – это хороший знак. Ну, давай я тебя отвлеку своей болтовней. Волшебник Арабия заражал специально носителей красных камней неизлечимой формой чумы и случайно очистил их до зеленого цвета. Из-за опасности распространения чумы, феномен Арабии изучают только в закрытых архивах.

– Если ты знал… почему не сказал?! – Ульяна с яростью посмотрела на хранителя. – Ты знал…

– Если бы ты стала причиной вспышки чумы? Убила бы и себя и сына, и ответа бы не нашла. Думаю, поэтому молчал и Мак.

– Вы… просто смотрели, как я убиваю их… и ничего не делали…

– Не стоит пытаться переложить свою вину на нас. Никто не заставлял тебя убивать детей, ты сама сделала выбор.

– Вы не верили, что у меня получиться… вы поставили крест на Саше… вы превратили меня в монстра…

– Неправда, кое-кто верил в тебя, – тихо произнес Дахот и отступил на шаг, чтобы пропустить детей.

С громкими криками радости Ульяну заключили в объятия сыновья. Нисколько не стесняясь, оба плакали и что-то бессвязное бормотали, размазывая слезы.

Женщина крепко обняла мальчиков в ответ. Но было одно обстоятельство, которое ее смутило...

– Дахот, сколько времени прошло?..

– Для нас прошло два месяца, а для тебя? – с ехидством задал встречный вопрос хранитель.

– Не меньше пяти лет…

– Будь осторожней с этим даром.

– Я мог… предотвратить Сашину глупость…

– Не рискуй, ты не умеешь пользоваться этим даром и можешь прыгнутьтак далеко, что не сможешь вернуться назад.

– Я не заметил, как перемещаюсь во времени…