На обратном пути к моим "предкам" мы ещё заехали в магазин и

накупили кучу продуктов на  отдолженные  друзьями деньги. И когда

ровно через три часа мы, нагруженные как "папы Карло", ввалились в

нашу   общую   с   родителями   квартиру,   рассыпая   по   полу   прихожей

подушки,   вещи,   одеяла   и   продукты…   у   них   был   культурный   шок

(теперь   мне   известно,  что  сие   такое!).   Ведь   они-то,   как   потом

выяснилось,  были   абсолютно  и  безповоротно  уверены  в  том,  что  я

поехала   с   Алексом   мириться,   и  даже   успели   обсудить   это   с   его

родителями!   Но   все   они   судили   по   себе,   а   я,   слава   Всевышнему,

наверное,   в   бабку.   "В   семье   не   без   урода"   –   как   гласит   народная

пословица.

Думаю, мои предки были убеждены, что я поступаю как идиотка,

а " тараканы в моей голове аплодируют стоя", – но при постороннем

человеке вели себя очень любезно и достойно. Впрочем, отец и так

почти   никогда   ни   во   что   не   вмешивался,   опасаясь   материнской

истерики. Но когда мы с Сергеем разложили все вещи и он ушёл –

снова  началось  представление  "на Канатчиковой  даче". Ибо  маман,

уразумев наконец,  что сдаваться я не собираюсь, продолжила своё

наступление, резко бросившись в атаку. Уж не знаю точно, было ли

это   запланировано   "противоборствующей"   стороной,   или   так

проявилась её личная инициатива, но моей родительнице тогда почти

удалось "добить" меня:

    -  Ну…   И   долго   ты   продержишься   без   работы?   И   на   что   вы   с

сыном   жить   станете?   Я   узнала:   денег   Алекс   вообще   давать   не

собирается, а значит – тебе надо идти зарабатывать, ведь я на пенсии

и   средств   у   нас   с   отцом   не   хватает…   Так   что   если   захочешь

устроиться   куда-нибудь,   то   учти:   будешь   платить   мне,   как   нянечке,

почасовую оплату "за сидение" с твоим ребёнком.

   Больше всего, если уж вспоминать, меня покоробила последняя

фраза, как будто мой сын – не её единственный внук. "Ну что ж, –

подумалось мне, – всё ещё хуже, чем я могла ожидать". Но коль уж

приняла   бой,   дабы   в   перспективе   смочь   "построить   более

гармоничную   семейную   лодку",   –   то   сдаваться   в   мои   планы   не

входило. Наверное, мои генетические предки не умели проигрывать.

Или очень любили свободу. Ну или я – слишком упрямая идиотка.

    И   хоть   в   тот   вечер   мне   не   удалось   ни   сдержаться,   чтобы   не

заплакать при матери, ни достойно что-то ответить – то, отревевшись

ночью, на следующее утро я обзвонила при ней всех подруг, имеющих

маленьких детей, узнала расценки на работу нянь и просто положила

деньги   на   кухонный   стол,   оговорив   время   своего  отсутствия на

65

несколько   дней   вперёд.   И   по   выражению   лица   своих   родителей

поняла: этот раунд выигран мной "вчистую" – со счётом 10:0!

Но я слишком хорошо знала мать, дабы допустить мысль о том,

что   она   не   уготовит  мне   в   отместку   какую-нибудь  пакость   –   просто

потому,  что " её слово  всегда должно  оставаться  последним"; да

ещё и родители мужа чего-нибудь подскажут. И я (естественно!) не

ошиблась в своих ожиданиях.

Несколько   суток   всё   было   подозрительно   тихо,   я   даже   уже

успела   найти   себе   работу   на   пару   часов   в   день,   дабы   долго   не

отсутствовать дома и в то же время иметь возможность оплачивать

половину счетов за свет, квартиру, телефон и покупать продукты нам

с   сыном:   мне   удалось   устроиться   преподавателем   хореографии   в

танцевальный клуб недалеко от родительской. И я радовалась этой

удаче, втайне надеясь, что у меня получится поговорить с матерью

"по Душам" и объяснить причины, по которым больше не могу жить с

Алексом. Но радость моя длилась ровно до домашнего порога, потому

как там меня ждали свёкр со свекровью, сидящие с моими за щедро

уставленным   столом.   Меня   они,   само   собой,   тоже   пригласили,

поблагодарив за то, что я так сильно потратилась, приготовив для

них столь "богатый ужин". И я сразу поняла: и откуда "ветер дует", и

то, что мне придётся отдать матери деньги за всё это пиршество. Но

мне каким-то чудом удалось не сделать им подарка в виде истерики, а

собраться и сказать, даже слегка улыбнувшись:

    -   Ну   что   вы!   Это   самое   малое,   что   я   могла   сделать,   дабы

подсластить пилюлю новости о том, что не вернусь к вашему сыну.

Тем более и возвращаться, видимо, уже не нужно – в его квартире

явные   следы   пребывания   девушки,   с   которой   он   "спит".   И   когда   я

забирала   свои   вещи,   то   сии   "неоспоримые   факты"   –   в   виде

использованных презервативов! – обнаружил муж моей подруги. Так

что... от всей Души желаю Алексу нового счастья, раз уж у нас оно не

случилось.   Вот,   передайте,   пожалуйста,   ему   ключи.   А   также

благодарю вас за всё хорошее и желаю приятного аппетита! А нам с

сынулей уже давно пора на прогулку идти.

    И   по   их абсолютно  обезкураженному  виду   было   понятно:

подобного ответа они никак не ожидали, да и про девушку не знали.

Поэтому   пауза   затянулась,   и   они   не   нашлись:   какой   аргумент

придумать,  дабы  не  отпустить  нас  с сыном на  улицу. А  у  свекрови

были такие растерянные глаза, что даже последних денег, которые

я позже отдала матери за всё ими съеденное, мне было не жалко.

ГЛАВА VIII. ПЕРВЫЙ "СЕАНС СВЯЗИ" С МОИМ НЕБЕСНЫМ

ДРУГОМ. "ФОРМУЛА ЗАЩИТЫ" ОТ ВСЕХ НЕГАТИВНЫХ ЭНЕРГИЙ.

66

   Выскочив на улицу с коляской, я даже не заплакала, а наоборот:

искренне   порадовалась   тому   обстоятельству,   что   удержалась   от

истерики и не устроила скандала. Мне было даже весело – похоже, в

первый   раз   за   весь   этот   год.   Да   ещё   до   меня   стало   "доходить":

теперь всё у моей персоны будет хорошо, а может даже – и отлично.

И   вообще   –   я   здорова,   свободна,   у   меня   есть   сын,   а   со   всеми

проблемами, думаю, справлюсь, ибо "Бог никогда не посылает нам

того, чего мы не в силах вынести" . А также впервые в жизни мне

посчастливилось  осознать:  я  сильная,  потому что могу осознанно

управлять   собственным   поведением   и   своими   эмоциями,   обидами

и мыслями. Сие "открытие" меня настолько приятно порадовало само

по   себе,   что   когда   наконец   услышала   в   своей   голове   голос   Мая:

"Молодец, девочка!" – уже почти не удивилась… хотя, конечно, была

очень счастлива его услыхать.

Правда, потом в моей "черепушке" начался какой-то треск, шум и

визг,   как   будто   кто-то   настраивал   радиоприёмник.   Но   я   всё   равно

весьма   воодушевилась   –   ведь   это   был   мой   первый   "сеанс   связи   с

другом с того света" после давнего общения в состоянии клинической

реабилитации. И, конечно же, мне очень хотелось задать Маю тысячи

вопросов, но очень скоро удалось понять: "связь" в том случае, когда

моя Душа не отделена от тела во время сна (как, кстати, происходит

и у всех людей), увы, далека от совершенства. На что сие похоже?