– То есть как это?! А как же ад!? И вообще, в перерождение верят буддисты, индуисты, ну и еще… – она замялась, вспомнив свои поездки в Туву к своему учителю, – …в общем, еще в других местах верят, но ведь не религии, которые пришли отсюда!
– Нет, Ника, вы ошибаетесь, как религиозный аспект вера в реинкарнацию существует вовсе не только у буддистов. Да и в буддизм, как известно, она перешла из индуизма, опирающегося на древнейшие ведические тексты, но ведь и в Древней Греции вера в переселение душ была тоже вполне распространена. Взять хотя бы Пифагора, Эмпедокла или Платона – они были совершенно уверены в том, что перерождались неоднократно. Были течения, признававшие перерождение, и в иудаизме, и в раннем христианстве – скажем, учение Оригена, в исламе они тоже есть – например, алавиты, да и вообще суфии. Я не буду всех перечислять, это незачем… Кстати, на иврите слово «жизнь», хаим, имеет множественное число, то есть «жизни».
– Жизни?! – Ника была по-настоящему удивлена.
– Да, именно так. Этот парадокс здешние богословы трактуют по-разному, но в каббале, эзотерическом течении иудаизма, реинкарнация является одним из краеугольных камней учения… впрочем, мы отвлеклись…
Арье посторонился, пропуская прогуливающееся по улице большое семейство. Шестеро ярко одетых ребятишек, старшему из которых было не больше десяти лет, с разноцветными воздушными шариками и стаканчиками мороженого в руках щебетали как весенние птички. Арье с улыбкой сказал:
– Шестеро детей – три девочки и три мальчика. Двое родителей. Восемь человек. Симметрия. И тут восьмерка. Как гематрия вашего имени, написанного на латинице, Ника. В гематрии восьмерка означает единение сил и средств для достижения цели. Величие, кротость и справедливость. В книге Зоар, священной книге каббалы, цифре восемь соответствует одна из десяти вселенских духовных сфер, сефирот. Эти духовные сферы являются составляющими Древа Жизни…
– Я слышала про Древо Жизни! – воскликнула Ника. – Его корни в небесах, и это символ вечного роста и единства мира!
– Да, именно, единства и роста, во всех его ипостасях. Одна из десяти сефирот Древа, которой соответствует восьмерка, называется ход, или величие. Именно она и еще пять других сефирот обобщенно называются Верхним Миром. Кроме того, у восьмерки есть еще одно толкование – она представляет собой удвоенную четверку, которая, в свою очередь, символизирует закон и универсальную стабильность. В Древе Жизни она соответствует четвертой сефироте – хесед, сострадание или любовь. И ведь в вашем имени, Ника, тоже четыре буквы, верно? Как, кстати, и в вашем, Глеб. Ваше имя ведь скандинавского происхождения, верно? Означает оно, если не ошибаюсь «наследник Бога». Гематрию вашего имени мы рассчитаем потом, хорошо?
– Это очень сложно для меня, Арье, – Ника огляделась по сторонам, – и я тоже мороженого хочу. Да и не понимаю я, зачем вся эта изощренность? Жизнь, по-моему, устроена намного проще – живи и твори сам, помогай жить и творить другим. Вот и все. А тут какие-то бесконечные сложности.
– Да, пожалуй, эти идеи трудноваты для понимания… Многие люди всю свою жизнь изучали тонкости этого знания, но так и не пришли к его постижению… а вон, кстати, и рынок, видите – по правую руку? Но прежде, чем вы туда пойдете…
Арье, остановившись возле маленькой лавочки, придержал Нику за руку и сказал со значением:
– Прежде, чем вы пойдете на рынок, я хотел бы сказать вам, что тот диск… помните, который отмечает восьмую станцию Виа Долороза? Так вот, этот каменный диск имеет в середине отверстие, так что это не простой диск, а… ммм… он символизирует жернов. Жернова, как вы знаете, вращаются под воздействием внешних сил, например, на ветряных мельницах – под действием силы ветра. Жернова это инструмент мирного труда. Но именно с помощью этого мирного инструмента и будет достигнута победа над… – Арье нахмурился, – … над смертью. Но есть одна незадача, этот диск-жернов поврежден – отколот фрагмент в верхней части, а в нижней отсутствует целый его сегмент – примерно на треть радиуса диска. Он отбит или отпилен когда-то. Но он существовал, жернов был когда-то цельным, и мельница Бога работала в полную силу. Как вы понимаете, испорченный жернов, безусловно, может функционировать, но эффективность его будет намного ниже, чем задумывалось…
– Я не понимаю, зачем вы нам это рассказываете…
– Потерпите еще немного, пожалуйста, еще немного… Да… Тот труд, который каждый из нас прикладывает к познанию Бога, не пропадает никогда. Это та сила, которая движет миром, ведет его к совершенству. Несмотря на все препятствия… А! Вот мы и пришли, это рынок Махане Иегуда, наверное, самое цветистое и самое шумное место в Иерусалиме. Вы найдете здесь любые сувениры. Встретимся здесь же через два часа.
Глава 6. Синий огонь
«…существуют некоторые, имеющие крылья,
спешащие к явленному, те, кто далек от истины.
Ведь тот, кто ведет их и пленит их
сладостью тьмы и овладеет ими…
…[и] сделает их слепыми в страсти ненасытной
и сожжет их души…».
Из «Книги Фомы Атлета» (кодексы Наг-Хаммади)
Ника и Глеб отправились бродить по рынку, ошеломившему их яркими красками, множеством черноволосых и черноглазых торговцев, громко, во весь голос или вполголоса вкрадчиво расхваливающих свой товар – вещи, сувениры, яркие экзотические фрукты, кошерную еду, приправы и всевозможные пряности, мешки с которыми стояли прямо на земле. Торговля процветала – покупатели и продавцы с удовольствием торговались, отчаянно жестикулируя и перебивая друг друга. Оглушенные новыми впечатлениями, Ника и Глеб забыли обо всем, втянувшись в пестрый базарный водоворот. Они вспомнили о назначенной встрече с Арье почти в самый последний момент и помчались со всех ног, стараясь, однако, никого не толкнуть.
– А вдруг он ушел! Я себе этого никогда не прощу…, – на бегу воскликнула Ника.
Они подбежали к условленному месту встречи в последнюю минуту. Арье ждал их там же, где они расстались – возле маленькой фруктовой лавки. Его огромная фигура возвышалась над толпой – он был на голову выше любого из прохожих. Глеб отметил про себя, что старческого в его фигуре ничего нет, наоборот, казалось, он полон сил и мощи, спина его была прямой, а осанка величественной.
И Арье был не один. С ним вел неспешную беседу мужчина средних лет, такого же роста, как Арье, одетый в простую летнюю одежду – джинсы, кроссовки и футболку с короткими рукавами. Это был гигант атлетического сложения, его мощные мышцы играли при каждом движении. Они стояли вполоборота к Нике и Глебу и были такие большие и могучие, что все прохожие невольно оглядывались на эту пару.
И они были друг с другом схожи чем-то неуловимым. «Братья, что ли? Или отец и сын?», – мелькнула мысль у Ники, когда она, запыхавшись, подбежала к ним. Они разговаривали не по-русски, это она уловила, успев услышать несколько слов, которыми они обменивались.
– А вот и мы! – воскликнула Ника радостно, бросая на землю свою большую сумку. – Извините за опоздание, но с этого рынка очень трудно выбраться – столько там всего!.. Здравствуйте! – обратилась она к собеседнику Арье.
Оба мужчины оборвали беседу и синхронно повернулись к ней, и Ника снова поразилась их сходству. Они выглядели почти как родственники, только Арье был как старший брат, седой и мудрый, а второй – моложе его, смуглый, чернобородый и чернобровый, с рельефными восточными губами, орлиным профилем и длинными смоляными волосами, собранными в пучок на затылке. Он взглянул на Нику сверху вниз большими глубоко посаженными черными глазами и поздоровался, протянув поочередно Нике и Глебу руку для рукопожатия:
– Шалом. Шми Лиор.
– Его зовут Лиор, он тоже пойдет с нами. Так надо. – Арье посмотрел на него и добавил. – Он не разговаривает по-русски.
Ника с Глебом тоже представились и пожали здоровенную как лопата и такую же твердую ладонь. Ника подумала, что уже успела привыкнуть к тому, что чуть ли не половина людей здесь может изъясняться по-русски.
