Павел Суворов Суворов Павел Сергеевич, родился в городе Красный Кут Саратовской области. Музыкант по профессии. Писать стихи – это мое давнее и любимое хобби. О этот чудный вечер, полная луна… О этот чудный вечер, полная луна! Сегодня будет снова не до сна, Гляжу в окно и грежу мыслями о ней, О часе сокровенной встречи ясных дней, Где только мы, где только небо и земля И нет помехи для любви, где простота, Где сможем быть под чувством светлого крыла, Где только мы… Лишь ты и я. О, как мне удержать порыв своей мечты, Что шаром огненным пылает изнутри, Толкая тело на безумство, резкий шаг? Почти нет сил сдержать его… Никак… Одним порывом слезы катятся с лица, В них примесь радости безумной без конца, Но так же в них и грусть запрятана слегка, Что наша встреча – это лишь моя мечта… Анна Шлендова Родилась и выросла в семье петербургской интеллигенции среди книг и музеев. С детства много читала. Получила художественное образование. Работала художником-оформителем, учителем рисования и дизайнером. Всё уходит… Всё уходит, Как сквозь пальцы вода с моросящим дождём. Всё куда-то уходит, Только время проносится мимо, пока мы по жизни бредём. Ночью солнце не встанет, днём луны не покажется свет. Лягут капли росы на цветы, Когда снова начнётся рассвет, И сквозь сон растворятся о чём-то туманном мечты. И тот город, которого нет, из бумажных страниц Мне сигналить начнёт Щебетанием сказочных птиц, Если в книжных обложках надежда на счастье живёт. Когда придёт ночная тишина… Когда придёт ночная тишина, Почудится твой голос в темноте И вспомнится прошедших лет весна В своей ещё наивной чистоте. Та юность, что звала бежать к тебе, Не видя хаоса в твоей душе пустой. Остался шрамом ты в моей судьбе, И ноет этот шрам ещё порой. Виски седеют, жизнь летит вперед, Меняя окружение и быт. Но слышится порой мне голос тот, Который до сих пор не позабыт. Не ломай мне крылья… Не ломай мне крылья, Я не так устала, Ведь ещё не пыль я, Ведь ещё жива. Не тяни мне жилы, Даже если мало Было в моей жизни Света и тепла. Я кричала в небо, Я просила долго, То, что было белым, Не испачкать чёрным. Я просила тенью Не ползти украдкой, В спину не дышать мне, Ведь и так несладко. Не дави на жалость, Не проси остаться. Если сердце сжалось — Может надорваться. В памяти застрявший Миг из прошлой жизни Я забыть старалась, Но не очень вышло. Михаил Шустерман Шустерман Михаил Семенович, 1947 года рождения, г. Коростень, Украина, автор 7 поэтических книжек стихов, из них 3 написаны на языке иврит и 4 на русском языке. Образование высшее, степень МA в Одесском госуниверситете и PhD в Санкт-Петербугском университете по специальности «Компьютеризация химических процессов». До 1990 года работал преподавателем, занимал административные должности в системе народного образования. В 1990 репатриировался в Израиль, где работал преподавателем химии и лектором в системе русскоязычных общественно-политических организаций. В настоящее время занимается литературным творчеством. Член СРПИ – Союза русскоязычных писателей Израиля и СИПИ – Союза ивритоязычных писателей Израиля им. Черняховского. Автор переводов на иврит избранных стихов А. Ахматовой, Б. Пастернака, О. Мандельштама, И. Бродского. Было в нашей жизни скотской… Было в нашей жизни скотской То, чего не должно быть. Пел в СССР Высоцкий, Пел, хотя хотелось выть. Шел поэт не в ногу с веком, Полз по минам и соплям… Нашей совести калека, Небиблейский великан. Мял в руках, как глину, душу, Нервы в струны превратив, Правды золотил полушку На крестном своем пути. Пил, как водку, ярость черни В огороженном раю, Был аортой, мозгом, нервом Этой жизни на краю. Рвал себя бессонной ночью На кровавые куски, Наших бед чернорабочий, Голос боли и тоски. Жизнь бежал, как стометровку, Ноги в руки, не дыша. И, с ружьем наизготовку, Власть любила малыша. Все, что мог, сказал – и умер, Пережив слегка Христа. Как слагаемое в сумме Меток Божьего перста. Брал не голосом, не телом, Брал он костью и хрящом. Отболело? Отболело… Но не зажило еще. Промокая капли фальши В нашем скомканном бреду, Тащит наши души дальше, Куда туши не идут. Впрягся в пристяжь – рвутся жилы, Нимбом вверх хомут торчит. Чтоб не мерли мы, а жили, Он хрипит, хрипит, хрипит. Православный забулдыга, Галахический еврей. Непрочитанная книга, Хриплогласый соловей. Пепел Клаасов беспутных — Все он плачет и смешит. Диссонанс культур галутных, Русской образец души. |
