— Ну, а деньги! Экономия же! Кир! — Савва взял его за руку. — Ну пожалуйста! Да я… как скажешь — то и сделаю! Я тебе не буду мешать!

— Что за детский сад! Я понимаю, тебе хочется продолжения праздника, но я человек занятой, и весь этот гемор с переездом, и всякое…

— Ну что тебе! Я тебе помогу! Тебе не жалко денег, что ты каждый месяц платишь? Кир! А я готовить могу!

Кир нахмурился, и молча вышел из машины:

— Жди сиди! — обронил он. Вылез, хлопнул дверью, расправил плечи, и взял телефон. Губы его тронула легкая улыбка. Для виду он потыкал в телефон, прошелся вокруг машины и сел. — Хорошо, попробовать можно…

— Кир! — ахнул Савва, и полез обниматься, не веря, что он смог, не веря, что тот согласился.

— Да сядь ты на место!

— Прости… — смутился Савва.

— Но я тебя сразу предупреждаю — будем жить по моему расписанию, когда я ложусь, и когда я просыпаюсь…

— Хорошо! — перебил его Савва. — Ты составь сразу список правил.

Кир внимательно посмотрел на него:

— Это мы обсудим позже. Ладно! — громко выдохнул он. — Хуй с тобой, золотая рыбка, поехали!

Машина взревела и рванула с места.

====== Глава 4 ======

Савва спал плохо. Вернее, не мог спать, не мог уснуть. Пульс стучал в ушах, голова кружилась словно пьяная. Горячее тело Кира лежало в одном ударе сердца от него, но он не смел до него дотронуться. Боялся обжечься. Боялся потревожить, разбудить. Не мог начать ласкать его, но и успокоиться и уснуть тоже не получалось. Он так и пролежал, затаившись до самого рассвета, пока не вымотался в конец, и уже не помнил, как провалился в сон.

Кир тоже долго не засыпал. Мысли кружили в мозгу, гудели, как системный блок, не давая успокоиться и уснуть. То он думал о гараже, то об Елене, то об Ирине, то о квартире, то о Савве, то опять о гараже. Пройдя один круг, мысли разворачивались, и все начиналось по-новой. И во сне смутные отголоски продолжили свою карусель. Он проснулся не выспавшимся и злым.

Даже душ не помог взбодриться, отсутствие кофе на полках кухни, что Кирилл тщательно перерыл, лишь усугубило плохое настроение.

— Где ты прячешь этот блядский кофе? — резко спросил он, появившегося в дверях кухни лохматого и заспанного Савву. — Где он?

— Нету… — растерялся тот. — Я не пью кофе.

— А что ты пьешь?

— Зеленый чай! — взгляд Кирилла помрачнел окончательно, но Савва тут же нашелся. — Я сбегаю! — моментально одевшись, он было выбежал из квартиры, но тут же вернулся. — Ой! А какой тебе?

— Заварной, конечно! И лучше в зернах, хотя… Бери молотый пока, потом кофемолку приволоку, научу тебя нормальный кофе варить, — и от того обещания у Саввы словно крылья за плечами выросли, а с лица не сходила восторженная улыбка — Кир уже строит планы — их, общие планы!

За принесенным и сваренным в кастрюльке кофе, — турки тоже не нашлось в убогом хозяйстве! — Кир принялся рыться в сети на планшете, старательно сдерживая раздражение. Он не привык с кем-то спать в одной кровати — чтобы именно спать, и в своей бессоннице винил Савву: его присутствие в кровати мешало ему ночью, плюс ко всему бесила маленькая темная квартирка, набитая старьем. Никогда бы он не остался в ней, и только соображение, что её можно превратить в симпатичный счет с шестью нулями, заставляло смиряться и с убогой обстановкой, и с её владельцем, что сидел напротив, не сводя дурацкого ожидающе-восторженного взгляда с его лица.

По сосредоточенному взгляду Кирилла и его сведенным бровям, Савва понял, что тот чем-то недоволен. «Не может найти нужного», — решил он, глядя как Кир прыгает с одного сайта на другой. А вообще, Савва соображал плохо. Все тело его с ликованием ожидало, что вот-вот начнется самый отвязный, долгий, умопомрачительный и до обморока кайфовый секс в его жизни. Он искренне не понимал, почему Кир медлит, но терпеливо ждал.

Допив кофе, Кир встал и прошелся по квартире, трогая рукой то старые выцветшие обои, то скрипящую мебель. Сердце Саввино замерло.

— Н-да! — с кислым выражением лица вздохнул тот. — Ремонт тут нужен однозначно! — он подошел к серванту, отодвинул статуэтку пограничника с овчаркой, и наугад достал темную книжку. — Иосиф Сталин. «Об основах ленинизма»! Ебать мой хуй! Может у твоей бабули где-нибудь тут золотые царские червонцы припрятаны? Не? — он усмехнулся и вернул книгу на место. — Ладно! Это все лирика! А займемся мы с тобой… — Савва поднялся. — Уборкой. — увидев его реакцию, Кир заржал. — Давай-давай, делу время! Ты моешь полы, а я окна протру, ненавижу грязные окна.

Савва опешил, но, придя в себя, поплелся в туалет. Откопал тряпку, ведро и даже немного бытовой химии. Принеся всё в комнату, он закрутился вокруг себя.

— Чё вертишься? Чё ищешь? — спросил Кир, растворяя окна.

— Перчатки резиновые хочу надеть…

— Нет. Надевать ничего не надо. Наоборот. Нужно снять!

— Что снять? — искренне не понял Савва.

— Все снять! Раздевайся!

Савва на секунду нахмурился, но тут же сообразил. Щеки его вспыхнули, глаза заблестели. С колотящимся сердцем он разделся догола.

— Тапочки можешь одеть, ладно! — проявил великодушие Кирилл, позабавленный с каким энтузиазмом тот разделся: «Эк его вштырило-то на меня!».

Двигая шваброй, Савва восхищенно думал о Кире. Такая игра показалась по-простому гениальной и восхитительно возбуждающей. То, что он сверкал голой жопой перед одетым Киром, а тот делал вид, что так и нужно, заводило страшно.

В конце концов, устав от горячего стояка, Савва полез к Киру с поцелуями.

— Рано, мальчик, рано! Домой пол в комнате, а потом вымой посуду! И вот тогда, да и то может быть, я тебя трахну, — Савва схватился за швабру, но Кир оборвал его: — Нет. Убери швабру! Наклонись, и давай руками! — сел, закурил и стал смотреть, как тот пятится к нему задом, возюкая по полу тряпкой.

Когда с полами было закончено, они перешли на кухню, и Савва принялся за посуду.

— Нихера вроде вчера не жрали, откуда столько грязных тарелок? — задумчиво проговорил Кир. — Или ты ночью жрал без меня? — Савва мотнул головой. — Да как нет-то, когда — да! Жрал! И не ври, что не жрал!

— Я не ел, правда!

— Да как тебе верить, если ты рыжая шельма?! — Кир подошел к нему со спины, и взял его за густые, сияющие медные волосы.

Савва не утерпел: развернулся и рухнул перед ним на колени. Расстегнул ширинку, достал член и тут же жадно заглотил его. Вот так вот, впопыхах, через ширинку — это тоже возбуждало его. Зазвонил телефон, и Савва отстранился, но Кир притянул его за волосы, чтоб он не останавливался.

— Я звонил в Самурай, — двигая его головой, то приближая к паху, то заставляя почти полностью выпустить ствол изо рта, начал разговор Кир, смотря при этом в глаза Савве. — Но у них ценник конский. А в Азия-авто трубку еще не берут. Как дозвонюсь, перезвоню тебе, да… давай… — положил телефон и до конца с силой притянул Саввину голову. Того выгнуло от рвотного рефлекса, Савва протестующе уперся ладонями в бедра. — Ложись на стол!

Как пьяный, покачиваясь и утирая слюну, Савва поднялся и встал у стола:

— А как, куда?

— Ложись, говорю! — Кир толчком в грудь завалил его на спину и закинул ноги себе на плечи. — Ну ничёсе ты течёшь! — медленно, но верно погружаясь в него, усмехнулся он. — Со всех сторон. И жопа влажная, и с члена капает! И кончаешь ты много! Странно! Яйца маленькие, а выстреливает дохера! Тебя надо в банк спермы сдать! Хорошо навариться можно будет!

Двигаясь, он лапал его, засовывал пальцы в рот, шлепал ладонью по трепещущему животу.

— Да?! Да! Да? — ухмыляясь и тяжело дыша, вскрикивал Кир.

— Н-н-н-д-а-а-а! — словно бы при смерти выдыхал Савва, и в распаленном мозгу его пульсировала одна мысль «Это акт любви! Акт любви! Любви…» — хотя что это значит, он и сам не знал. — Любви же… — простонал он и тут же кончил, стоило почувствовать на своем члене руку Кира.

Тот финишировал следом. Раздвинув ноги Саввы и скинув их со своих плеч, он навалился сверху с перекошенным гримасой оргазма лицом, и вывалив язык, жадно присосался к губам.