Счастливая чайка описывалась им как совершенно белый альбатрос, что является большой редкостью в этих широтах. А по прошествии трех дней после встречи с ней все закончится. Его звали Велесов Всеволод Михайлович.
Все оставшееся время этого дня девушка время от времени отмечала заметно изменившийся ход своих мыслей, зачем-то делясь этим с путейцем. А уже ночью в ожидании сна беспокойно вертелась, часто поднималась и, по полчаса всматриваясь в играющий светом углей из печи угол комнаты, иногда еле слышно повторяла: «Счастливая чайка, Счастливая чайка…»
Шаг в сторону
В утренней заре засвистел электропоезд, солнце царапало морозными лучами по покрытой шифером крыше, шпалы глухо потрескивали. Из-за забора промышленной зоны слышались щелчки и хруст замков да покашливания полусонного сторожа, отпирающего двери.
Путеец, проснувшись, сразу взялся разбирать закупленный накануне реквизит, раскладывая его по пакетам, придерживаясь одному ему известном принципу. Быстро закончив и сложив пакеты под кровать, вскользь оглядел пустую комнату и вышел в прихожую. Только распахнув входную дверь, уставился в спину девушки, неподвижно стоящей у дерева:
– Что, грустно или скучно? – тихо произнес он.
Девушка, не оборачиваясь, негромко пробормотала:
– Нет, не то и не другое, просто вышла подышать…
– Ясно. Как закончишь, зайди, помощь твоя нужна.
Путеец вернулся в дом, сразу высыпал в металлическую чашку гипс, залил его водой и, помешивая получившуюся жидкость, обратился к вошедшей только что девушке, прежде оглядев ее умиротворенное и несколько безразличное лицо. Всмотревшись внимательней, сказал, повернув стул спинкой к столу:
– Надышалась? Задирай штанину. Присаживайся.
Девушка с легким недоумением рассеянно уточнила:
– На какой ноге?
– Да не важно. Давай на левой… – поразмыслив сказал он, распечатал бинт и замочил его в чашке.
– Зачем гипс накладываем? – явно оставаясь погруженной в собственные мысли, пробормотала она.
– Подарок нужно приготовить сегодняшнему гостю. На вот ногу намажь, а то отрывать больно будет, – и протянул ей тюбик с кремом.
– Что, очередной бегун? – уложив ногу на ногу, втирая в кожу крем, тихо произнесла она.
– Да, очередной… – путеец наматывал бинт слой за слоем, иногда подравнивая скомкавшиеся края, время от времени поглядывая в глаза девушки. – Да что произошло? Ты, что такая?
Девушка, вздохнув, сжала губы и немного смущенно ответила:
– Все изменилось.
Путеец замедлил процесс обматывания, чуть прищурив глаза. Она тем временем подсунула обе ладони под ногу и со вздохом сказала:
– Проснулась сегодня, все вроде бы на месте, и деревья за окном, и рельсы, и забор. Но это стало таким емким, большим, словно это не дерево, выросшее само собой, а сложная скульптурная композиция, собранная талантливым автором, а еще прежних мыслей нет совсем. В голове только то, что видят глаза и слышат уши, пусто как-то и непривычно.
– Я бы сказал – прозрачно. А непривычно – это дело привычки, – заметил путеец. Закончив процедуру, вытер руки вафельным полотенцем, бормоча при этом будто мимоходом: – Эти ощущения будут только расти, эти бездумье и пустота иногда будут казаться бездонными. Зато в моменты любого действия быстрота и сосредоточенность вырастут прямо пропорционально друг другу, ты очень скоро к этому не только привыкнешь, но и начнешь получать удовольствие.
– А мне казалось, да и сейчас кажется, что так с ума сходят… – с грустью добавила она.
– Очень скоро ты сама мне скажешь о сумасшествии всего окружающего по сравнению с простым и единственно верным пониманием мира тобой… Не бойся! Психическое здоровье и житейские навыки никуда не денутся.
– Но как же мне к этому относиться, как называть?
– Ну если удобно, называй новым чувством или другим ракурсом зрения. Разницы нет.
По прошествии двух-трех минут путеец наклонился и постучал по загипсованной ноге:
– То, что нужно, еще горячий, – взял ножницы и разрезал гипс, снял и вновь сложил его вместе в исходную форму.
Пока девушка стирала остатки гипсовых точек с кожи, он принес из холодильника баранью ногу. Аккуратно обрезав мясо по объему гипса, вложил ее внутрь так, чтобы была видна кость на сломе, и попросил девушку придержать этот муляж. После обмотал еще несколькими слоями бинта и по высыхании надев сверху черный носок поинтересовался:
– Ну как, похоже на ногу?
– Не то слово, жутко даже… – подтвердила она.
– Одобряешь, значит… – негромко сказал путеец, оглядев и замотав фальшивую ногу полиэтиленом, убрал ее в холодильник.
Девушка понуро смотрела в стол, опершись подбородком на сжатый кулак:
– Послушай, мне мало того, что ты рассказал… Я хочу знать, как ты называешь это ощущение? – кажется максимально настойчиво для ее понурого состояния, сказала девушка.
Путеец сложил руки на стол, предварительно убрав с него все лишнее, и принялся барабанить пальцами по доскам.
– Скажи, что ты сейчас видишь и слышишь?
– Вижу, как твои пальцы последовательно касаются стола, и слышу глухой звук, производимый ими, – незамедлительно ответила она.
– Означает ли, что ты это действие ни с чем не сравниваешь, и оно не напоминает тебе, допустим, игру на пианино визуально или какую-нибудь мелодию на слух?
– Нет, просто вижу пальцы и слышу стук.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
