— Никакой помощи заблудшим в сопромате. Никаких переработок. Я хочу знать о каждом твоём шаге.

Хмурит брови, переваривая, и после кивает, не спрашивая даже, шучу я насчёт последнего или нет. Не спрашивая, а я не собираюсь уточнять, что это всё от напавшей трясучки и я не думал, что меня так понесёт.

— И жить будем здесь. Договорись как-нибудь со своим кошаком, чтобы он не ссал на мои вещи. — А также не обижал моего пса и не нервировал нового призрачного соседа, ага. — Не то я верну тебе его глубоко спокойным и неподвижным после исцеляющего сеанса у ближайшего таксидермиста.

— Ты сейчас шутишь так или мне стоит начать беспокоиться и подыскать хорошего психиатра?

Игнорирую выпад, который на укол смахивает больше, и, вспомнив, добавляю:

— И щётку мою привезти не забудь.

Собирается добавить ещё что-то, но тут оживает его телефон. На дисплее высвечивается ряд незнакомых цифр, а учитывая, что едва перевалило за девять утра… Успеваю схватить первым и принять вызов до того, как у меня отнимут телефон. Выкручиваюсь к Марату спиной и жмусь к груди голыми лопатками. Работает безотказно, и рука, дёрнувшаяся для того, чтобы обезвредить меня, опускается, сдавшись, поперёк моего пояса.

— Алло?

На той стороне провода озадаченно молчат и настороженно просят передать трубку Марату.

— Он ещё спит.

Тишина в ответ, а на меня вдруг снисходит озарение:

— Слушай, это твоя куртка? Зелёная такая?

Сдавленное «ну да» и мой удовлетворённый кивок, во время которого я совершенно случайно врезаюсь затылком в чужой нос.

— Забери, а? Или я её сожгу.

Тут же скидывает, а я лишь жму плечами. Я лишь жму плечами, а Марат с виноватым вздохом утыкается лицом в мои волосы.

Карниз, на котором болтаются шторы, ехидно скрипит. О да, тебе тут понравится. Есть вещи более интересные, чем интернет.