– Потому что, если мы будем сидеть внутри, я усну, пока буду тебя слушать, – произнес он, улыбаясь. – Мой отец часто говорил: холодный ветер Канарна – лучший помощник, когда нужно слушать чьи-то глупости… думаю, он имел в виду послов-идиотов из Ро Тириса, но и к тебе это тоже относится, друг мой.

Нанон попытался нахмуриться, желая показать, что не уверен, стоит ему обидеться или нет.

– Я же вроде не глуп? – спросил он.

– Совсем не глуп. Но ты отвратительно плохо выбираешь время.

Обитатель леса сел напротив Брома.

– Вообще мне действительно надо с тобой поговорить. Я не разбудил бы тебя только ради присущего тебе юмора.

Бром искоса глянул на него и отодвинулся от огня.

– Почему ты настойчиво притворяешься, что не понимаешь человеческие шутки?

– Я понимаю их все лучше и лучше, но и твой народ, и мой радуется, если я кажусь немного недалеким. Мои сородичи предпочитают, чтобы я был похож на них, а твоим не нравится, когда я веду себя совсем как человек.

– Ну ладно, но когда мы наедине – давай не будем играть в эти игры, друг мой, – искренне произнес Бром. – Что за срочное дело?

– Тень, – произнес обитатель леса. – Ему может понадобиться моя помощь.

– Тень? Ты имеешь в виду Уту Призрака, Черного священника, который сделал вот это? – Бром постучал пальцем по сломанному носу и нахмурился. – Где он?

– Я не вполне уверен. Где-то к югу от Тириса. Доккальфар, который путешествует с ним, совсем молод, и мне тяжело читать его на таком расстоянии. – Нанон не был даже уверен в том, как зовут доккальфара, знал только, что тот испытывает сильный страх перед Утой Тенью, хотя изо всех сил старается уберечь его на пути к Феллу.

– Молод? – переспросил Бром, улыбаясь. – Ты до сих пор так и не сказал мне, сколько тебе лет.

– Я старше, чем доккальфар с Утой и оруженосцем, – просто ответил Нанон. – Мне нужно идти.

– Почему? – спросил молодой лорд. – Ута – Черный священник, он сам может о себе позаботиться. Его сможет убить если только Рам Джас.

– Ему нужно добраться до Фелла, и я не уверен, что двое юношей, которые его сопровождают, смогут помочь. Я даже не знаю, сумею ли я, но он очень важен. – Нанон больше не пытался улыбаться. – Он последний из потомков древней крови, Бром, – последний человек, в котором течет кровь Гигантов.

– Хорошо. Я не думаю, что когда-нибудь смогу до конца понять… ну да ладно. В Черном священнике Одного Бога течет кровь Теневых Гигантов.

Нанону не понравились слова Бромви, и он невольно наклонил голову, выражая неудовольствие.

– Не называй их так. Мы зовем их те, кого мы любили.

Бром глубоко задумался, но не отводил взгляда от доккальфара.

– Я поклялся помочь тебе всем, чем смогу. Так что я хочу спросить тебя, друг мой, – чем я могу тебе помочь?

Нанон встал и повернулся, чтобы посмотреть на море. Угольно-черные волны тихо накатывали на берег, и доккальфар остро ощутил страх и растерянность своего народа. Находившихся в Канарне он чувствовал лучше всего, но далеко отсюда, за морем, на юге, Тир Нанон слышал, как бьется сердце молодого обитателя леса, пока тот наблюдает за спящим Утой Тенью.

Шаманы Витар, живущие в Фелле, сделают все возможное для защиты Черного священника, как только он окажется в лесу, но до того времени он будет уязвим, и защитить его могут только юный оруженосец и полный тревоги Тир.

– Ты не можешь отправиться со мной, Бром, – сказал Нанон, не повернувшись к нему. – Твой меч будет нужен в другом месте.

Он видел неясные образы того, что ждет молодого лорда в будущем. Чем больше времени Нанон проводил с ним рядом, тем отчетливее они становились, и сейчас, спустя месяц после встречи с лордом Канарна, Нанон знал, что Бромви должен остаться в безопасном городе, пока не прибудет Красный Принц. Он не знал, кто это такой, и не упоминал его при Броме, но был уверен: прибытие его принесет пользу и доккальфарам, и людям.

– Тебе необходимо остаться в Канарне. Для тебя здесь еще есть важное дело, – загадочно произнес Нанон.

– Пока ты бродишь по землям Тор Фунвейра, пытаясь где-то в лесу отыскать священника? – сухо ответил Бром. – Помнится, мне в детстве загадывали похожую загадку.

– Это не шутки. Я говорю серьезно. – Нанон был не в настроении притворяться, будто ничего не понял. – Хотел бы я помочь тебе и рассказать о том, что находится за пределами твоего сейчас, но, боюсь, мне не хватит на это и месяца. Сейчас людей расположено на краю отвесного утеса, и под ним человечество ждет кое-что пострашнее воды. Мне нужно идти.

Бромви поплотнее завернулся в плащ и задумчиво почесал коротко остриженную бородку.

– Брат Ланри отправился в Южный Страж, Рам Джас – в Ро Тирис, а Магнус погиб… почему бы и тебе куда-нибудь не уйти.

– Тебе станет одиноко, – не подумав, заключил Нанон.

Молодой лорд Канарна прищурился.

– Возможно… или просто мне не нравится, что мне нужно выжидать, пока мои друзья отправляются на войну.

На последних его словах Нанон улыбнулся, и у него мелькнула мысль: кажется, Бром наконец что-то понял.

– Все, кого ты сейчас назвал, связаны общим делом… с тобой и со мной, – мягко произнес он. – Мы – солдаты Долгой Войны… и тебе нужно всего лишь подождать еще немного, пока ты сам сможешь сделать ход. Когда ты вступишь в игру, тебе достанется, поверь, немало врагов, с которыми нужно будет сражаться.

Нанон не стал ждать ответа от друга. Он снова повернулся к балкону, сделал два больших шага к его краю и перепрыгнул через невысокий каменный бортик. Бром вскрикнул от неожиданности и рванулся к нему, пока Нанон падал вниз. Он не слишком хорошо рассчитал прыжок и чувствовал себя немного глупо из-за того, что поддался соблазну устроить представление для друга, хотя мог просто выйти через дверь. Нанон сосредоточился на прыжке, замедлил разум и позволил телу измениться. Больше ста лет Нанон не принимал облик птицы, но ощущение, как перья взъерошивает морской ветер, было все таким же приятным.

Черный ястреб, которым обернулся Нанон, с громким криком взмыл в воздух, когда до скал внизу было еще далеко, и устремился к морю, оставив ошеломленного Бромви, лорда Канарна, стоять на балконе. Поймав нужный поток ветра, Нанон расслабил крылья и усмехнулся про себя. Только старейшие Тиры обладали способностью обращаться в животную форму, и большинство из них почти не использовало ее. Нанон признался себе: обратился он, конечно, с целью поразить друга. Снова наслаждаясь полетом, доккальфар подумал, что его чувство юмора сильно превосходит человеческое.

Чем дальше Нанон углублялся на юг, тем сильнее волновался. Слишком быстро все происходило, и он чувствовал: ему необходим совет.

Бромви так и не смог уснуть после того, как улетел Нанон. И вовсе не потому, что надоедливый доккальфар превратился в ястреба. У молодого лорда хватало причин для беспокойства. Он насмотрелся достаточно странностей с тех пор, как познакомился с доккальфарами, и способность Нанона превращаться в птицу не слишком-то удивила его.

Он улыбнулся и повернулся в постели на другой бок, когда внезапно осознал, насколько богатый жизненный опыт он приобрел всего за последние несколько месяцев. Для аристократа Бромви много путешествовал и по стечению обстоятельств стал настоящим бродягой, но только недавно его поиски интересной жизни увенчались успехом. Все поменялось с тех самых пор, как Красные рыцари захватили Канарн и казнили его отца. Мир открылся перед Бромви с таких сторон, которых он не мог даже вообразить. Мир колдуний, Гигантов и монстров. Нанон сказал бы, что Бром заглянул глубже сейчас людей в простирающуюся за ним вечность.

Бром зевнул и еще раз попытался заснуть, очистить голову от навязчивых мыслей. Ханна во сне перекатилась ближе к нему и расслабленно положила руку ему на грудь. Он свыкся с необходимостью жениться на ней, считал ее замечательной партией – и в качестве жены, и в постели, но его не прельщала перспектива остаться в Канарне и строгать потомство, пока Долгая Война – или как там назвал ее Нанон – будет проходить без него.