Психи!

Слушать дальнейшие разборки у меня никакого желания не было, поэтому я кинула смску Маньке, что скоро наведаюсь и пошла собираться.

Когда уходила, застала сладкую парочку на диване в гостиной. Оба колючие донельзя. Карина уставилась на меня волком, но рот не открывала. А вот Петюня открыл, намереваясь что-то спросить, но тут же эту затею сам и пресёк. С немым вопросом на лице молча наблюдал, как я обуваюсь. Не выдержав пристального внимания, обернулась и кратко проинформировала: «По мужикам!».

И, не оглядываясь на реакцию, побежала к Матвеевой. Думала, что хоть тут расслаблюсь, но Машка беспрерывно зудела над ухом: «Завтра первый учебный день!» и откровенно ломала кайф. Я подумала, почему я одна должна страдать, и позвонила Покровской. Она – натура понимающая, вот ей и пожалуюсь на свою злую судьбинушку.

Сонька примчалась быстро, и вот мы уже попиваем чай и смеёмся над Трубкозубом. Я, пытаясь изобразить пассию Петюни, с трудом выворачивала губы, чтобы выделить передние зубы. Девчонки хохотали до слёз. Вот оно наконец-то и пришло. Расслабление это.

Вернувшись вечером домой, никого там не обнаружила. Тишина. Поймала себя на том, что заходила в квартиру вся зажатая и сейчас с облегчением выдохнула. Так и дёргаться от шорохов начну.

Ближе к ночи, когда я уже медленно-медленно моргала, улетая в другую реальность, в коридоре послышались шаги. Сон как рукой сняло. Прислушалась. Петюня. Сначала даже и не пытался вести себя тихо, тяжёлой поступью расхаживал по квартире. Но стоило мне услышать, как он двигается в направлении наших комнат, шаги стихли прямо возле моей двери. Напряглась. Чего он там встал?

Специально громко перевернулась на кровати, чтобы он убедился, что я дышу и даже могу двигаться. Сработало. Постояв ещё несколько секунд, Пётр, стараясь уже больше не создавать шум, ушёл в свою спальню. Выдыхаем. Можно спать.

Что это так противно орёт около уха? А-а-а. Будильник…

Чтоб ты сдох, сволочь!

Ой, нет-нет-нет! Это я не тебе, айфончик! Живи, родной. Умирать не надо, это я уж так… поругала чуть-чуть.

Отключила дурацкую музыку.

Как встать? Почему у меня нет сестры-электроника? Я бы её отправила учиться вместо себя, а сама дрыхла без задних ног.

А потом просто пришла бы за дипломом.

Сказка.

Подушечка такая мягкая, а голова такая тяжёлая… Совсем чуть-чуть полежу и встану. Даже будильник не буду опять заводить, минуты и не пройдёт, как я проснусь. Всего-то минутка…

БАМ-БАМ-БАМ!

А? Что это?!?

– Малявка! – резанул слух низкий голос Петра.

– Что-о-о? – недовольно прохрипела я, не открывая глаз.

– Тебе к какой паре? – спросили за дверью.

– К первой, – перевернулась на бок. – Отвали, чернявый! – накрыла голову одеялом.

– Хорошо! – как-то уж слишком радостно ответил парень. – Я на работу. И… удачного дня!

– Угу… – промычала в подушку.

Ой, как хорошо я выспалась. Впервые встаю в шесть утра и не чувствую себя «ходячим мертвецом». Неспешно потянулась. Поиграла пальчиками на ногах. Растопырила пятерни, покрутила руками в воздухе. Настроение – отпад. Погода – супер. Солнышко светит ярко-ярко, что приходится зажмуриваться и морщить носик. Из приоткрытого окошка слышно, как резвится малышня на прогулке в садике и командирский голос воспитателя, выстраивающих их в ряд. Это так мило слушать, что я…

СТОП!

Какая малышня? Какое солнце? Какое «выспалась»? В шесть часов утра должны быть разбитость, серость и уныние. Подозрительно, однако…

Потянулась за мобильным, молясь, что сегодня просто чудесный день и мне крупно повезло.

А-А-А-А-А-А!

Нет! Мне не повезло! Одиннадцать часов утра… Убейте меня, чтобы я не мучилась…

В первый же день… ну как так-то? Почему никто не разбудил? Почему не позвонили? Почему не выбили мне дверь? Поче…

Ну, Петя! Ну, погоди!

Опоздала на вторую пару. Влетела в кабинет, как ведьма на метле. Гнусавым голосом промычала что-то нечленораздельное в своё оправдание и под тяжёлым взглядом преподавателя одним прыжком оказалась за партой с Покровской. Видуха у неё была не лучше, чем у меня. Видимо, Сонька сражалась с утра сама с собой и передвигалась в сторону института исключительно лицом по земле.

Сестра!

Еле-еле приподняв одно веко, чтобы посмотреть, кто потревожил её сон, она издала странный хрюк в приветствие и снова отключила сознание.

Дождавшись, когда преподаватель снова переключится на остальных, монотонно бубня лекцию себе под нос, я вместо «привета» ткнула ручкой в прямую спину Маньки, сидящей за передней партой.

Тут же перед моими глазами появились два пальца, образующих букву V.

– Проспала? – не размыкая глаз, буркнул спящий сурок слева.

– Угу.

– Коза, – завистливо кинула Сонька.

– Угу.

Вот и весь наш разговор за целую пару.

Я честно делала вид, что записываю каждое слово препода и ровненько так, до дыр обводила название лекции посередине листа. Правда под конец я перестала улавливать суть его рассказа и начала вырисовывать ромбики на полях страницы.

В перерыве между парами позвонила мама. Мы с ней перекинулись парочкой фраз, обменялись «поцелуями», и я побежала в столовую, где девчонки уже должны были занять нам столик. Помещение уже было забито под завязку. Выцепив в очереди своих подруг, бессовестно прошла мимо шеренги оголодавших студентов и встала почти в самом начале. Спину зажгло недовольными взглядами, а слух уловил возмущённые цоканья. Не удивлюсь, если мне сейчас в затылок прилетит поднос. Отгородившись от недоброжелателей девчонками, приклеилась взглядом к витрине со сладостями.

Вай, какие свеженькие и взбитые. Жадно втянула божественный запах. Рот наполнился слюной, что я с трудом сглотнула. Приметив самое красивое, самое шоколадное, самое большое и самое последнее пирожное, кинула на Соньку с Машкой напряжённый взгляд. Хищный блеск в глазах Покровской говорил сам за себя.

Э-э-э-э, нет.

Перед нами оставался один парень, и я, тактично подвинув боком девчонок, встала близёхонько к нему, чуть ли не обнимая его со спины. Матвеева закатила глаза, а Сонька, окончательно проснувшись, попыталась оттянуть меня за локоть. Не поддаваясь её действиям, впритык приблизилась к парню, что даже ощутила запах стирального порошка его футболки. Кстати, вкусно пахнет.

Почувствовав какое-то странное подпирание сзади, юноша обернулся и поймал тот самый момент, когда я принюхивалась к его одежде.

Неловко, конечно, но объяснять свои токсикоманские наклонности не обязана.

Под тихие хихиканья одногруппниц натянула невинную улыбку и подняла глаза на обладателя чистой одежды. С нескрываемым изумлением на лице на меня во все свои серо-голубые глаза смотрел высокий привлекательный парень. Его каштановые волосы имели растрёпанный вид, и он, заметив мой изучающий взгляд, неосознанным движением зачесал их набок.

– Извините, – отступила на шаг.

– Ничего, – улыбнулся Каштанка, бегло рассматривая меня с головы до ног.

Я приняла изящную позу манекенщицы, чтобы ему было лучше видно мои выдающиеся места. Постояла так ещё несколько секунд и, немного похлопав ресницами, мило поинтересовалась:

– Успел рассмотреть?

Парень непонимающе выгнул бровь, а потом, ещё раз растянув свои тонкие губы в улыбку, решил мне подыграть:

– Нет. Можно ещё с другого ракурса посмотреть?

– А что мне за это будет? – совершенно бесхитростно спросила я.

– А что ты хочешь? – в его глазах промелькнула заинтересованность, и я, чуть-чуть изобразив задумчивость, ткнула пальцем в стекло витрины, за которым лежал мой трофей.

– И это всё? – удивился он.

– Парень, я и так на диете, не дразни меня, – предупредила я. – А то сорвусь и беды не миновать. Знаешь это чувство, когда ляжка не пролезает в джинсы?

В очереди послышались смешки и женские понимающие вздохи.